Пару минут спустя, когда я вернулся за столик, Молли пришла в себя, чем немало меня удивила: несмотря на небрежные слова, сказанные Томасу, я никогда прежде не видел ее в таком состоянии. Она дрожащей рукой схватила кофе и отхлебнула немного.

— Ну ладно, Кузнечик, — сказал я. — Что стряслось?

— Я шла ко входу, — ответила она монотонным, бесцветным голосом. — Охранник. Ч-что-то его убило. — В ее голосе появились отчаянные нотки. — Я п-почувствовала, как он умер. Это было ужасно.

— Что? — спросил я. — Мне нужны детали.

Молли тряхнула головой.

— Я н-не видела. Слишком быстро. Почувствовала, как что-то движется за спиной — б-буквально в шаге. Затем тихий з-звук — и он умер. — Она вновь прерывисто задышала.

— Полегче, — сказал я спокойным, уверенным голосом, каким учил ее сохранять самоконтроль в стрессовой ситуации. — Дыши. Сосредоточься. Помни, кто ты есть.

— Ладно, — ответила она через несколько вздохов. — Ладно.

— Этот звук. Что это было?

Она уставилась на поднимавшийся из чашки пар. — Я… Вроде удара. Но легче.

— Щелчок? — спросил я.

Она поморщилась, но кивнула:

— И я обернулась быстро как могла. Но он исчез. Я ничего не увидела, Гарри.

Стоявший в десяти футах Томас отчетливо слышал весь разговор.

— Что-то схватило Реймонда, — сказал он. — Что-то настолько быстрое, что смогло пересечь ее поле зрения за пару секунд. Схватив его, оно не остановилось. Возможно, она услышала, как сломалась его шея от резкого рывка.

Добавить было нечего. Все это звучало крайне неприятно.

Томас посмотрел на меня и добавил:

— Отличный способ схватить жертву, если ты достаточно быстр. Отец однажды показал мне, как это делается. — Его взгляд метнулся к парковке.

Я напрягся.

— Что?

— Уличные фонари погасли.

Я откинулся на спинку стула, лихорадочно размышляя.

— Этому есть лишь одно объяснение.

— Ослепить нас, — сказал Томас. — Не дать добраться до машин.

— А также не дать никому увидеть, что здесь происходит, — добавил я. — Как вам удалось попасть сюда после закрытия?

— Это место принадлежит дяде Сары, — объяснил Томас.

— Приведи ее. — Я поднялся, чтобы занять его место у двери. — И побыстрее.

Секунду спустя Томас вернулся с Сарой. К тому времени ролевики начали понимать, что творится нечто странное, и их неуклюжая зловещая игра уступила место неуверенной тишине. Прежде, глядя на Сару в малиновом топе, я испытывал возбуждение. Теперь не мог не думать, какой тонкой и уязвимой кажется ее шея.

— В чем дело? — спросила у меня Сара.

— Проблемы, — ответил я. — Возможно, мы в опасности, и мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов, прямо сейчас.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать.

— Во-первых, — перебил я ее, — знаешь ли ты, сколько охранников сегодня здесь находится?

Секунду она смотрела на меня, не понимая. Затем сказала:

— Э-э-э… четверо до закрытия, двое после. Но те двое, что уходят, обычно задерживаются до полуночи, занимаются ремонтом и кое-какой уборкой.

— Где?

Она тряхнула головой.

— В комнате охраны, в администрации.

— Отлично, — сказал я. — Здесь есть телефон?

— Конечно.

— Покажи.

Она подчинилась и отвела меня на крошечную кухоньку. Я снял трубку, услышал гудок и набрал номер Мёрфи. Если плохие парни, кем бы они ни были, боятся привлечь внимание внешнего мира, возможно, я смогу справиться с ними при помощи кучи полицейских машин с мигалками.

Один гудок, второй.

А потом — тишина. Одновременно погас свет, смолкла музыка и прекратились непрерывные вздохи отопительной системы.

У входа в бистро раздалось несколько отрывистых, хриплых вскриков. Я услышал, как Томас приказывает всем замолчать и зовет меня:

— Гарри?

— Комната охраны, — сказал я Саре. — Где она?

— Э-э-э… В дальнем от нас конце «молла».

— Легко найти?

— Нет, — покачала она головой. — Нужно пройти через административный зал и…

Я прервал ее:

— Ты мне покажешь. Пойдем. — Я выбрался из кухоньки. — Томас? Какие новости?

Ролевики сбились в кучу, повинуясь стадному инстинкту в момент опасности. Томас подошел ко мне поближе, чтобы иметь возможность говорить тихо.

— Пока никаких. Но я видел движение.

Я скрипнул зубами:

— Вот план. Мы с Молли и Сарой отправляемся в комнату охраны и пытаемся с кем-нибудь связаться.

— Плохая идея, — сказал Томас. — Надо выбираться отсюда.

— Мы слишком уязвимы. Они между нами и машинами, — возразил я. — Кто бы это ни был. Нам не преодолеть парковку. Нас поймают.

— Ладно, — согласился Томас. — Тогда вы забаррикадируйтесь здесь, а я пойду.

— Нет. После нашего ухода попробуй дозвониться до копов по мобильному. Когда мы с Молли поблизости, да еще и на взводе, мобильники не работают.

Ему это не понравилось, но крыть было нечем.

— Хорошо, — сказал он поморщившись. — Будь аккуратен.

Кивнув, я повысил голос:

— Эй, народ! Я точно не знаю, что здесь творится, но собираюсь найти охрану. Я хочу, чтобы вы не разбредались, пока я не вернусь и не скажу, что это безопасно.

Раздались вялые протесты, но одного взгляда Томаса хватило, чтобы их угомонить. В этом взгляде не было злобы или угрозы. Просто Томас умел смотреть.

Все замолчали.

Когда мы — я впереди, Молли и Сара за мной — вышли из бистро, раздался оглушительный удар, и машина боком пробила стеклянную стену «молла» на высоте около восьми футов от земли. Ударилась об пол, разбрызгивая обломки стекла и металла, с громким скрежетом подскочила и неуклюже понеслась к нам, сопровождаемая порывом ледяного воздуха.

Молли не растерялась, а вот Сара застыла на месте, уставившись на приближающуюся машину. Я схватил девушку за талию и, чуть не оторвав от земли, потащил. Мы бежали по прямой — возможно, не самый умный поступок, — однако небольшой парфюмерный киоск перекрывал все остальные пути к отступлению.

Я двигался быстро, и нам повезло. Не успели мы с Сарой миновать киоск, как машина врезалась в него. К тому моменту ее импульс практически сошел на нет, и она остановилась, окатив наши туфли волной искусственного стекла. Сара покачнулась и чуть не упала. Я поймал ее и побежал дальше. Она начала кричать, или визжать, или попыталась задать вопрос, но я зажал ей рот рукой и прошипел:

— Тихо!

Я мчался, пока мы не свернули за угол, а машина не перестала подрагивать. Только тогда я остановился, прижавшись спиной к стене, и привлек внимание Сары.

Я не говорил, а как можно выразительнее приложил палец к губам. Отчаянно дрожавшая Сара кивнула. Я повернулся, чтобы дать такой же сигнал Молли, которая выглядела бледновато, но ситуацию контролировала. Она также кивнула, и мы покинули это крыло «молла».

Я напряженно прислушивался. Слушать — мой талант, может, потому, что я чародей, а может, потому, что некоторые люди действительно хорошо слышат. Различить почти ничего не удавалось, однако кое-что я все же услышал — шаги, приближавшиеся к разбитой входной двери «молла», по скрипящему битому стеклу и прочему мусору.

Что-то достаточно быстрое, чтобы мимоходом сломать человеку шею, и достаточно сильное, чтобы швырнуть машину в стеклянную стену, только что проникло в «молл» за нашими спинами. Я решил, что очень, очень разумно будет не дать ему узнать, что мы здесь и пытаемся улизнуть.

И мы справились, медленно, тихо шагая по «моллу», раскинувшемуся со всех сторон тремя этажами темных магазинов, пустынных бутиков, запертых решеток и дверей. Миновав центральную площадь и еще десяток магазинов, я остановился: здесь наши голоса уже не должны были услышать.

— О Боже, — проскулила Сара придушенным шепотом. — О Боже мой. Что происходит? Это террористы?

Возможно, у меня нашелся бы более вежливый ответ, если бы она не прижималась ко мне всем телом, практически обнаженным выше пояса, теплым, гибким и трепещущим. Адреналин, вплеснувшийся в мою кровь, когда нас чуть не раздавило машиной, настиг меня, и неожиданно я понял, что сам едва сдерживаю дрожь. Внезапно мне отчаянно захотелось сорвать лямки красного топа и поцеловать Сару, просто чтобы ощутить, насколько это приятно. Однако по здравом размышлении это казалось не слишком уместным.