— Я не ты, Ангелина, и поступлю так, как сочту нужным.

Пришла очередь вспылить Ангелине:

— Но не на этот раз, chica! Ребенок не только твой, но и сеньора Сэма! Или ты сама скажешь сеньору Сэму о ребенке, или это сделаю я. Выбирай!

Мощная грудь мексиканки решительно вздымалась и опускалась.

— Ангелина, пожалуйста, не вздумай! Послушай меня! Так будет лучше… для всех!

Пожилая женщина лишь покачала головой, отвергая ее просьбу.

— Скажи ему, дочка! Лучше будет, если скажешь ты сама, и потому я повременю сообщать ему эту новость. Но имей в виду, я не шучу.

Молли тяжело вздохнула. Ангелина редко шла против ее желаний. Она делала это, лишь если чувствовала непоколебимую уверенность в своей правоте, и в этом случае никогда не отступала.

Что ж, Молли придется сказать Сэму. Ангелина права. Будет лучше, если она сообщит ему новость сама. Но что он ответит? Что предпримет?

Молли не верила, что он захочет вернуть ее в «Кедровую Бухту». В этом Ангелина ошибалась. Сэм Бренниган выбросил ее из своей жизни, как вырванную занозу из пальца.

Но она все равно скажет ему о ребенке и даже позволит после рождения сына или дочери — интересно, кто же сейчас там у нее в утробе? — некоторое время проводить с малышом, если, конечно, Сэм того захочет. А захочет ли он?

Может быть, Сэм вообще не признает ребенка! Нет, на него это будет совсем не похоже, хотя, впрочем, со дня аварии на плотине все его поступки какие-то вроде бы и не свойственные ему.

— Поторопись, hija! — крикнул Хоакин, заглядывая в дверь. — Нам предстоит долгая поездка в город, и я не хочу опоздать на утреннюю мессу.

С тяжелым сердцем Молли взяла свою сумочку и вместе с Ангелиной и Хоакином отправилась в Траке.

Месса проходила в маленькой церквушке Святой Марии, посещали которую местные жители округи и некоторые заезжие путешественники, горнорабочие и лесорубы.

Молли нравилась теплая атмосфера товарищества среди прихожан, спокойная обстановка, благоприятствующая душевному умиротворению, и притягательная личность отца Фитцсиммонса.

Сидя на твердой деревянной скамье, она заметила Эммита и Пейшенс, державших на руках спящую малышку Чарити. Эммит-младший пел в хоре.

Молли намеревалась избежать более близкой встречи с ними. Она пока еще не была к ней готова.

Выходя из церкви по окончании мессы, Молли неожиданно для себя увидела Майкла Локе, он стоял на узком крыльце. Майкл схватил ее за руку, когда она проходила мимо.

— Молли, как я рад вас видеть!

Он был красив, как всегда, коричневый сюртук сидел безукоризненно.

— Я не знала, что вы католик, Майкл!

— Да, католик, но, боюсь, что не очень-то примерный прихожанин. По правде говоря, пришел я в церковь в надежде встретить здесь вас.

Молли посмотрела на свою руку, лежащую в руке Майкла.

— Я польщена, Майкл, — ответила она.

— В самом деле? — улыбнулся он как можно очаровательнее.

— Да, но дело в том, что я… Что могла она ему сказать?

— Что — вы, Молли? Я знаю, вы не живете в «Кедровой Бухте». Ваше замужество, вернее… не замужество… не знаю, как сказать… одним словом, то что вы с Сэмом, будучи мужем и женой, живете порознь, вызывает много разговоров и кривотолков. Я надеялся сегодня выпросить у вас позволения навещать время от времени хозяйку «Леди Джей» на ее ранчо.

Молли отняла руку.

— Боюсь, это невозможно. Я ценю дружбу с вами, Майкл, но у меня на ранчо очень много работы.

— Вы хотите сказать, что у вас ДЛЯ МЕНЯ нет времени, ведь так?

— Нет, конечно, нет, — двусмысленно ответила Молли, и было непонятно, то ли она что другое хотела сказать, то ли на самом деле для Майкла у нее НЕТ времени.

Она взглянула на него и обреченно вздохнула, добавив:

— Правда в том, что сейчас я просто выбита из колеи, и мне нужно время, чтобы прийти в себя, Майкл. Может быть, через несколько месяцев…

— Я мог бы помочь вам, Молли, постарался бы облегчить вам жизнь, сделать ее более интересной…

— Я высоко ценю вашу заботу, Майкл, но мне хотелось бы выкарабкаться на этот раз самой.

«Как, впрочем, и из всех других бед и несчастий, случавшихся в моей жизни», — подумала про себя Молли.

— Хорошо, — согласился Майкл, — пусть пока будет по-вашему, но только запомните, что я всегда к вашим услугам.

Он коснулся губами ее щеки.

— Еще раз спасибо за заботу, Майкл!

Молли сошла с крыльца и направилась к повозке.

— Молли! — услышала она ясный голос Пейшенс и остановилась на полпути.

Хоакин и Ангелина прошли дальше, оставив Молли наедине с подошедшей к ней женщиной, они не узнали в ней невестку хозяйки ранчо «Леди Джей».

— Я хочу поговорить с тобой, — сказала Пейшенс.

— Да… мне самой следовало бы подойти к тебе, чтобы поздороваться, — сказала Молли, — но я подумала, что будет лучше для всех, если… — она не закончила предложение.

— Если — что, Молли? Если ты оставишь Сэма одного бродить по его огромному дому, тоскуя по тебе? Он ведь безумно страдает сейчас от одиночества, и ничто его не радует. Сэм так сильно влюблен в тебя, что едва в состоянии пережить разлуку с тобой.

Молли ошеломленно уставилась на Пейшенс. Оказывается, Сэм сказал своим близким, что это ОНА оставила его, а не ОН ее выгнал! Зачем он солгал? Пытался защитить ее от позора? Или просто боялся осуждения родных?

Как бы там ни было, Пейшенс должна узнать правду.

— Я вовсе не оставляла Сэма, Пейшенс! Это Сэм прогнал меня от себя. Он просто-напросто вышвырнул меня из дома, поручив Ли Чину собрать мои вещи.

Пришла очередь Пейшенс изумиться.

— Сэм… прогнал… тебя? Ничего не понимаю, — пробормотала она.

— Пожалуйста, Пейшенс! Я знаю, ты пытаешься помочь мне, но…

— Сэм прогнал тебя? — все никак не могла прийти в себя Пейшенс. — Этого не может быть!

Молли вызывающе вздернула подбородок.

— Сэм не желает, чтобы я была ему женой. Он попросил меня уйти. Если он и страдает, то вряд ли из-за меня, скорее всего, из-за Лилиан Роуз.

Она подобрала свои юбки и направилась к повозке. Пейшенс, однако, последовала за ней.

— Здесь что-то не так, Молли.

— Не стоит так беспокоиться, Пейшенс. Молли остановилась и повернулась к невестке.

— Мне бы тоже хотелось, чтобы все сложилось по-другому, — сказала она Пейшенс. — Я очень скучаю по вашей семье. Правда, очень, — услышав дрожь в своем голосе, Молли проглотила комок в горле и пошла дальше.

Ясный голос Пейшенс зазвенел у нее за спиной:

— Я намерена выяснить, Молли, что происходит!

Не оглядываясь, Молли взобралась на сидение повозки, оставленные для нее свободным Ангелиной и Хоакином. Она высоко оценила заботу Пейшенс о ней, но было совершенно очевидно, что все бесполезно. Молли была уверена, Сэм легко осадит Пейшенс, сказав ей, что ничего не чувствует к своей бывшей жене. От этой мысли к ее горлу подкатил новый ком.

— Т-тетя М-молли! Тетя М-молли! — жалобный голосок Эммита-младшего, выбежавшего из дверей церкви, колокольчиком раздался у нее в ушах.

Прибежав так быстро, как только это позволяли ему его маленькие ножки, мальчик вскарабкался в повозку и сел рядом с ней. Молли крепко обняла ребенка.

— П-почему т-ты больше н-не п-приходишь к-к нам?

Она заметила некоторое улучшение его речи, и ее сердце затрепетало от радости. Молли гордилась его успехом, это был и ее успех.

— Не могу, Эммит, сейчас я ужасно занята делами ранчо.

Увидев расстроенное лицо малыша, она отвела взгляд.

— Может быть, я заеду как-нибудь на днях. — Молли снова устремила на мальчика взгляд.

— А ты продолжаешь петь различные слова? Мама ведь сочиняет для тебя коротенькие песенки, да? — Эммит кивнул:

— Я-я скучал п-по тебе, тетя М-молли.

— И я скучала по тебе, Эммит. — Она смахнула с ресницы слезинку.

— А теперь беги-ка! Твоя мама ждет своего сынишку!

Мальчик еще раз обнял ее и соскочил с повозки. Хоакин щелкнул кнутом, и повозка тронулась.