Сердце Молли упало. Она посмотрела на стоящую вверху записки дату, написанную тем же красивым почерком. 18 июля 1875 года. Молли быстро подсчитала, выкидывая пальцы, что это был первый день после их с Сэмом возвращения — тогда еще они поссорились из-за бриджей, и, рассердившись на Сэма, она не вернулась в «Кедровую Бухту» ни в ту ночь, ни на следующую.

Молли перечитала записку, и одинокая слезинка скатилась по ее щеке. Она всегда доверяла Сэму. Всегда. С самого начала. Как же глупа и наивна она была, полагая, что он станет придавать какое-то значение своим словам о супружеской верности!

По телу Молли пробежал озноб, хотя поздний летний вечер был теплым. Ее пальцы дрожали, поводья готовы были выпасть из рук, дорога расплывалась перед глазами, потому что слезы уже хлынули из ее глаз. Впервые она по-настоящему поняла, насколько сильно любит Сэма.

Молли представляла себе, как он обнимает другую женщину, и этот образ вызывал у нее невыносимые страдания. Мучительная боль в груди не оставляла больше никакого сомнения: она полюбила Сэма Бреннигана всем сердцем и навсегда.

Но Сэм не любит ее! По крайней мере не так, как она его любит! Если бы он любил, то не стал бы ей лгать и, тем более, изменять с Лилиан Роуз!

Молли остановила повозку и вытерла слезы. Она одурачена! Теперь это стало ей совершенно очевидно. Он обманул, он использовал ее для достижения своих корыстных целей!

Молли почувствовала, как в душе пробуждается гнев и, нарастая, превращается в раскаленную добела ослепительную ярость.

Она прочитала записку в последний раз, разорвала бумагу на мелкие кусочки и пустила по ветру. Благоразумие подсказывало, что ей следует развернуть повозку и вернуться в «Леди Джей», но монстр ревности подталкивал ее к безумству.

Молли нащупала в кармане юбки маленький пистолет. Она, конечно же, не убьет Сэма, потому что слишком сильно его любит, чтобы причинить ему боль или же убить, но, в конце концов, он ведь об этом не знает! Она заставит его умолять ее о прощении, а потом уедет и никогда больше к нему не вернется!

К тому времени, как Молли добралась до «Кедровой Бухты», щеки ее разгоряченно пылали, а глаза были огромными от безудержной ярости. Она остановила повозку перед крыльцом и позвала Сэма.

Его приветливая улыбка тут же сникла, когда он взглянул на ее лицо.

— Бог мой, Молли, что случилось? С тобой все в порядке?

Он сбежал с крыльца.

— Оставайся там, где ты стоишь, Сэм! — крикнула Молли что было сил.

Сэм скрежетнул зубами, но не остановился.

— Если Фоли сделал что-либо с тобой, клянусь, я убью его! — прорычал он.

— Я сказала, остановись, Сэм! Я не шучу!

По-прежнему сидя на телеге, Молли вытащила пистолет и нацелила его прямо в сердце Сэма. Он стоял всего в нескольких футах от нее, и ей не составило бы особого труда продырявить ему широкую грудь.

— Что, черт побери, происходит? Сейчас же убери эту штуку, Молли, пока она кого-нибудь, упаси Господи, не ранила!

— А ты не догадываешься, Сэм КТО будет ранен? И возможно даже, СМЕРТЕЛЬНО! Подними руки и оставайся, где ты стоишь!

— Молли, скажи хотя бы, что случилось!

Сэм поднял руки, чтобы ее успокоить, но глаза его потемнели. Он придвинулся немного ближе. Молли взвела курок.

— Я застрелю тебя, Сэм, клянусь! — Сэм несколько раз глубоко вздохнул.

— Хорошо, Молли, пусть будет по-твоему, я останусь там, где стою. Но чего ты добиваешься и что мне дальше прикажешь делать? Вот так и стоять неподвижно на одном месте с поднятыми руками?

— Что ты сделаешь Сэм, так это сейчас признаешься, что обманывал меня. Признаешься, что изменил мне с Лилиан Роуз. Затем ты должен начать умолять меня о прощении, однако, прощения тебе не будет. Но ты его попросишь! После чего, возможно, я соблаговолю уйти, оставив тебя в живых, а, возможно, и застрелю.

Сэм вытянул руку, придвинувшись еще ближе.

— Молли, я никогда не обманывал тебя, никогда не изменял и, разумеется, я не нуждаюсь в твоем прощении.

— Ты лжешь, Сэм! Я нашла записку!

— Какую записку, Молли?

— Записку от Лили, в которой она благодарит тебя за ПРЕКРАСНУЮ НОЧЬ!

— Я виделся с Лили один только раз, чтобы сообщить ей лично о нашем с тобой браке. Это было днем, и ты о той моей встрече с Лили давно знаешь.

Казалось, он говорил искренне. О, Господи! Как он мог казаться таким искренним? Молли почувствовала, что к ее глазам вновь подступают слезы, и постаралась сдержать их. Он не заставит ее плакать! Никто из Бренниганов не заставит Молли Джеймс плакать!

Сэм сделал попытку придвинуться ближе.

— Отойди, Сэм, или я, клянусь, убью тебя! — Слезы застилали ей глаза, она едва видела Сэма.

— Боже мой! — воскликнула она. — Какой же дурой ты должен считать меня! Я так внимательно слушала весь твой вздор насчет того, что нужно честно следовать своему слову, и сама молола подобную чепуху! А ты даже не счел необходимым оставаться верным мне и данному обещанию хотя бы в течение оговоренного года!

Молли подняла опущенный было пистолет, вновь нацелив его в сердце Сэма.

— Умоляй же меня, Сэм! Умоляй простить тебя! Если ты этого сейчас не сделаешь, клянусь, я спущу курок!

Прежде чем она поняла, что происходит, Сэм сделал резкое движение и выбил у нее из рук пистолет. Испуганный крик Молли заглушил громкий выстрел. Она почувствовала, как не слишком нежно ее сдергивают с телеги и зажимают, как в тисках, железные объятия.

— Пусти меня, Сэм! Черт возьми, пусти! — Она готова была разрыдаться.

— Мне следовало бы убить тебя, когда у меня был шанс! — кричала Молли.

Она сопротивлялась, извивалась в его руках, но не могла вырваться.

— Пусти меня!

— Я отпущу только после того, как ты выслушаешь меня, и не раньше! — пообещал Сэм.

Молли снова безуспешно попыталась вырваться и, наконец, оставив попытки, уперлась руками ему в грудь с яростной обреченностью.

— Вот так-то лучше! — одобрил Сэм.

Молли попыталась не обращать внимания на Сэма, но его сильные бедра прижимались к ее юбке, и она ощущала их жар даже сквозь складки плотной замши.

— Слушай меня, Молли! Я никогда не лгал тебе. Никогда.

— Я тебе не верю!

— Почему? Из-за какой-то записки, которую ты прочитала?

— Да.

— Я хочу взглянуть на эту записку. Дай мне ее!

— Я разорвала ее и пустила по ветру.

— Молли, я говорю тебе правду. Я никогда не лгал тебе. И никогда не изменял, — он даже позволил себе улыбнуться. — С тех самых пор, как я встретил тебя, у меня никогда не возникало ни малейшего желания быть с другой женщиной. Ты можешь знать, что мне хорошо с тобой, как ни с кем никогда не было хорошо, и нет у меня нужды искать женщин на стороне, Молли!

— Но ты… ты изменил мне в день нашей ссоры! Ты был зол на меня, и потому… — она не смогла закончить.

— Как бы ни был я на тебя зол, Молли, мне и в голову не могло придти изменить тебе. Что за глупость! Хочешь ты этого или нет, детка, но я твой муж. Я не изменял тебе, Молли. В доказательство своей верности я могу дать тебе лишь слово, которое для тебя, как я понял, ничего не значит почему-то теперь. Однако, ты ведь можешь спросить свое сердце, и оно откроет тебе правду.

Молли чувствовала биение его пульса на своей руке и видела нежность в его глазах. Здравый смысл подсказывал, что он лжет — а что еще ему остается делать? Записка неопровержимо доказывала: он был с Лили!

Сэм приподнял ей подбородок и захватил ее губы в нежнейшем поцелуе, и поцелуй сказал Молли все лучше слов.

— Спроси свое сердце, детка, — прошептал Сэм.

И Молли спросила свое сердце и получила радостный ответ.

— О, Боже, Сэм! — она обвила его шею руками, и лишь крошечная песчинка сомнений удержала ее от признания в любви.

Горячие слезы скатились по ее щекам, и Сэм стер их с лица Молли подушечкой пальца.

— Все хорошо, детка, — сказал он. — Доверяй мне, и я обещаю тебе, что ты никогда ни о чем не пожалеешь.