— Прошлой ночью я вела себя глупо, — сказала она. — Я боялась и позволила страху заставить меня потерять самообладание. Но больше страха у меня нет.

«По крайней мере нет ужаса», — добавила она про себя, несмотря на то, что жутко нервничала.

Ее слова железным обручем стиснули сердце Сэма. Молли предлагает ему себя! Хочет доставить ему удовольствие!

Ее желание безумно обрадовало его и в то же время немного напугало. Не слишком ли скоро? Вопреки решению добиваться жены не спеша, Сэм безумно жаждал заняться с ней любовью.

Он взглянул ей в глаза и прочитал в них твердость намерения. Она все обдумала! Она была готова к близости, но Сэм не был уверен, что к ней не вернется страх.

Притянув Молли к себе, он припал к ее губам в теплом и ласковом поцелуе, желая убедить, что не причинит ей боли и что супружеские ночи вовсе не похожи на то, что она пережила прошлой ночью.

Сэм хотел, чтобы Молли знала, он поможет ей в первый раз пройти через боль, если боль все же случится. Он хотел, чтобы жена почувствовала его нежность, поверив, что он позаботится обо всем.

Когда Сэм разжал руки, Молли не отстранилась, она подняла на него глаза и улыбнулась.

— Я подожду тебя здесь, — сказал Сэм.

— Нет, — ответила Молли, твердо решив ни на мгновение не терять самообладание.

Если за ней закроется дверь, она уже не сможет открыть ее снова.

— Идем со мной, поможешь мне расстегнуть платье. — Сэм проглотил комок, вставший в горле. До сих пор ему не приходилось брать девственницу. Невинных девушек он избегал, не желая принимать на себя ответственность. Он не был уверен, с чего ему следует начать.

Довольно нерешительным шагом Сэм проследовал за женой в спальню. Расстегнув ей пуговицы, он сел на край постели, в то время как Молли скрылась в гардеробной, чтобы снять платье и надеть одну из ночных сорочек, купленных для нее Сэмом накануне свадьбы.

Тонкий шелк света слоновой кости почти не скрывал ее формы. Она вышла из гардеробной и направилась к трюмо.

Внутри у Сэма все сжалось, когда он увидел Молли.

Она села перед зеркалом, пытаясь успокоить свои дрожащие руки. Сэм был ее мужем — пусть на год, но мужем. Он был мужчиной, который видел ее обнаженной и, к тому же, держал в объятиях несколько долгих часов прошлой ночью. Это был человек, преодолевший все преграды, выставленные ею для защиты от нежеланных чувств. Вчера он даже заставил ее плакать.

Но все произошло настолько быстро, что ошеломило Молли. Однако, теперь она была рада вновь обрести, хотя бы частично, способность здраво мыслить. Ведь после того, как она все обдумала, страх отступил, и ему на смену пришли уверенность и спокойствие, удивившие ее саму.

Молли вытащила шпильки из волос и расчесала их несколькими быстрыми движениями. Мягкий стук ботинок Сэма о пол и шелестящий звук брюк, отброшенных в сторону, вызвали у нее мелкую дрожь.

Не дожидаясь, когда вернется неуверенность, грозившая вот-вот нахлынуть вновь, Молли поднялась со стула и направилась к огромной кровати, на которой прислонившись спиной к изголовью и натянув одеяло до пояса, сидел Сэм. Она обратила внимание, как свет лампы играет на мускулатуре его груди, отбрасывая причудливые тени.

Молли взобралась на кровать, тщательно выверяя движения. Скользнув под одеяло, она опустила голову на мягкую подушку, укрылась до подбородка и закрыла глаза, немного поерзав, чтобы устроиться поудобнее.

— Я готова, — прошептала она, напряженно ожидая, что же станет дальше делать Сэм.

Неожиданно для себя Молли услышала его низкий смех.

— О! Говоришь, готова? — Она резко открыла глаза.

— Я сделала что-то не так, Сэм?

— Все так, детка!

Сэм лег рядом со своей красивой молодой женой. Что это была за картина: жена-девственница, твердо вознамерившаяся стоически и покорно снести без единой жалобы то, что, как она полагала, являлось для нее унижением!

У Сэма где-то под ложечкой больно кольнуло, но он не обратил на свои ощущения никакого внимания: нет повода для разочарования! Сотни молодых жен бывают вначале робки! Но почему-то он не ожидал этого от Молли Джеймс.

Она почувствовала прикосновение губ Сэма и приоткрыла рот, чтобы впустить его язык, нежный и теплый, но не настойчивый. Может, ей будет легче перенести кошмар брачной ночи, если она станет думать о чем-нибудь постороннем?

Молли сосредоточила свои мысли на ранчо и лесозаготовках. Как там дела у Джамбо с набранной им артелью? Удалось ли Хоакину нанять кого еще для работы на ранчо?

Она почувствовала руку Сэма на своей груди, его большой палец через тонкую ткань сорочки ласкал ей сосок. Едва заметный трепет охватил Молли, и она постаралась поскорее отвлечься.

Интересно, по-прежнему ли усердна Ангелина, и все так же ли дядя делает замечания насчет ее стряпни?

Губы Сэма вдоль линии скул подбирались к мочке ее уха.

Завтра надо будет послать телеграмму, чтобы сообщить о своем замужестве и скором возвращении домой. Молли решила, что первым делом, как только вернется на ранчо, она отправится в лагерь лесорубов.

Предаваясь размышлениям о ранчо, Молли не заметила даже, когда Сэм перестал ее ласкать.

Выругавшись про себя, дрожащей рукой он провел по своим густым волосам и сел на кровати.

— Черт бы тебя побрал, Молли Бренниган! Дьявол тебя раздери, маленькая ведьма!

Она выпрямилась, потрясенная его словами.

— Но, Сэм!.. В чем дело? Я думала, что веду себя именно так, как ты хочешь! Не сказал ли ты, что я должна следовать условиям сделки?

Сэм надевал брюки, заплетающимися пальцами застегивая пуговицы на ширинке.

— Мне бы следовало взять тебя вчера, когда ты плакала и была мягкой и податливой. По крайней мере, я бы знал, что ты женщина.

Молли разозлилась:

— И что же все это значит?

— Это значит, что я не хочу заниматься любовью с трупом и осознавать что я женился на безжизненном создании.

— Как ты смеешь говорить обо мне такие вещи! — Молли встала на колени, уперев руки в бедра, голубые глаза сверкали гневно.

— Я позволяю себя целовать тебе, ведь так? — необоснованность обвинений мужа вывела ее из себя. — Я разрешаю тебе до себя дотрагиваться, ты же ведь с этим не станешь спорить? Чего же тебе еще от меня надо?

Сэм попридержал язык и яростно зашагал к двери, ботинки и рубашку неся в руках. Когда он взялся за дверную ручку, слабый внутренний голос остановил его: «НЕ БУДЬ ГЛУПЦОМ, СЭМ! ОНА ЖЕ ДЕВСТВЕННИЦА! Молли не понимает, чего ты от нее добиваешься!»

Сэм заворчал: «Однако, это больше похоже на холодность!» Ему следовало бы раньше заподозрить, что женщина, с удовольствием носящая бриджи, окажется безразличной к супружеской постели.

Но голос не сдавался: «ОНА ЖЕНЩИНА, СЭМ, А НЕ ФАРФОРОВАЯ КУКЛА. НАЧНИ ОБРАЩАТЬСЯ С НЕЙ, КАК С ЖЕНЩИНОЙ, И ТЫ ДОБЬЕШЬСЯ СВОЕГО.»

Он обернулся. Тяжело дыша, с взъерошенными огненными волосами, скрывающими плечи и грудь, она выглядела разъяренной и… прекрасной. Сэм захотел овладеть Молли больше, чем когда-либо прежде ему хотелось сделать это.

Возможно, внутренний голос прав. Сэм окинул жену взглядом, и улыбка искривила его губы. Конечно, Молли девственница, но она в то же время и женщина… А когда дело касалось женщин, Сэм Бренниган не сомневался в своих способностях.

Он наблюдал, как мягкий свет играет на рыжих волосах и как нежные изгибы тела проступают под тонкой тканью сорочки.

Сэм бросил рубашку и ботинки на стул и широкими, уверенными шагами вернулся к Молли. Не говоря ни слова, он запрокинул ей голову и припал к ее губам в глубоком и требовательном поцелуе, проникая языком в рот, чтобы исследовать его нежнейшие уголки.

Запуская ладонь в копну рыжих волос, он заметил ошеломление на лице Молли. У ее губ был вкус вишневого пирога, который они вместе ели за ужином, от тела пахло духами, вобравшими в свой состав вытяжку из апельсинового дерева.

Когда дыхание Молли участилось, он почувствовал тяжелые удары сердца у себя под рукой. Опустив руку ниже, Сэм охватил ладонью ее грудь.