Павел гнал по дороге, в салоне гремел жесткий рок, на пассажирском сиденье лежала початая бутылка коньяка. От злости мутился рассудок. Павел потянулся к бутылке, достал зубами пробку, глотнул, на пару секунд отвлекшись от дороги. Из-за поворота вынырнула встречная машина, резко прозвучал сигнал клаксона. Павел испуганно вывернул руль, машина едва успела разъехаться со встречной. Павел нажал на тормоза, безрезультатно, дернул ручник — не работает. Машина, потеряв управление, вылетела с шоссе и уткнулась в дерево.

Павел очнулся, когда его тащили из машины. Он с трудом открыл глаза и не сразу понял, где он и что с ним. Искореженная машина стояла в лесу, двое полицейских пытались привести Павла в чувство. Что-то спрашивали, ругались, орали на него. Павел ничего не понимал. Его обвиняли в убийстве! Но ведь он никого не убивал! Он не мог никого убить! И тогда ему указали на багажник, а там — разлагающийся труп Каверина…

Воронцову наконец-то удалось отыскать ту самую Ксению Арефьеву. В Интернете она числилась как организатор праздничных торжеств…

— Час от часу не легче, — хмыкнул Воронцов, но набрал номер.

— Да, я слушаю… Что? Журналист? Какой еще журналист?

— Я хочу написать о деле вашего брата Юрия, — осторожно прощупал почву Воронцов.

— Вы из газеты?

— Я работаю на несколько изданий. У вас найдется для меня пара минут? — Он не ожидал так скоро разговорить Ксению, но, видимо, у той тоже наболело, и она выложила ему все, что знала, о чем догадывалась и кого подозревала.

— А почему вы считаете, что это Галина Смирнова убила вашего брата? — уточнил Воронцов. Он старался говорить спокойно, но голос предательски дрожал. Он боялся поверить в свою удачу! Только бы Ксения не испугалась! Но она и не думала пугаться, она была в гневе:

— Мой брат узнал, что она была замешана в краже и подмене детей.

— В каком смысле?

— Моего племянника, Юрочкиного сына, украли, когда он был еще младенцем, — сообщила Ксения.

Воронцов оторопело сел на кровать.

— Тридцать семь лет назад моего племянника положили в больницу с высокой температурой. Больше мы его не видели. Два дня нас к нему не пускали, а потом сказали, что он умер, а тело выдали другого ребенка.

— Но подождите… — в волнении перебил ее Воронцов. — Одна Смирнова не смогла бы провернуть такое…

— Ей помогал один из врачей. Мой брат выяснил, что этот врач был связан с детским домом номер восемь.

Воронцов схватился за голову:

— Скажите, а как вы поняли, что тот мертвый мальчик — не ваш племянник?

— У моего племянника на мизинце левой руки от рождения не было ногтя, а у того ребенка все ногти были на месте.

Воронцов потрясенно застыл на месте, глядя в одну точку.

— Алло! Алло! Вы меня слышите? — неслось из трубки. Он молча отключил телефон, бросил его на кровать и вытянул перед собой дрожащие руки, потом резко нажал на ноготь мизинца на левой руке. Ноготь отошел, он был накладным…

Володе очень хотелось узнать, куда Князь увез спасенную Ирину Исаеву. Он несколько раз заводил разговор о ее судьбе, но Князь неизменно советовал не соваться не в свои дела. И чем же тогда Князь лучше тех, кто держал Ирину в подземелье? Что, если новый плен ничуть не лучше прежнего, а возможно, даже хуже, ведь Ирина не знает, что случилось с ее младшим сыном. И для чего ее держать взаперти? Прятать от всего мира? Для ее безопасности? А дети? Как же Андрей и Надя? Ведь они думают, что их мать погибла!

Во время очередной встречи с Князем Володе удалось установить маячок на его машину, и таким образом он без особого труда выяснил местонахождение Князя. Володя отыскал в пригороде особняк за глухой стеной, понаблюдал за ним, узнал, сколько охраны, где расположены камеры наблюдения, проследил за самим домом, нашел окно комнаты, где держали Ирину.

Володя ловко обманул охрану и проник в дом. Он понимал: у него очень мало времени, его наверняка засекли и вот-вот схватят, но решил рискнуть.

Он беспрепятственно проник в окно ее комнаты. Ирина испугалась, увидев его, но он напомнил, как спас ее в лесу от собак, и торопливо передал диск:

— С вашими старшими детьми все в порядке, здесь запись. Посмотреть сможете?

Ирина молча кивнула, пряча диск. Больше ничего сказать не удалось. Появились Князь с охраной, Володю скрутили и вывели вон.

Князь шутить не любил. Володя не раз убеждался в этом на собственной шкуре. Своим самоуправством Володя вывел Князя из себя, за такое можно было поплатиться жизнью, а Володя не собирался умирать, у него было слишком много дел, и он купил себе жизнь, рассказав Князю о сокровищнице. Как доказательство предъявил видеосъемку, сделанную на телефон. Князь смягчился и отпустил строптивого агента, приказав на будущее даже не пытаться играть против него.

Андрей всю ночь ломал голову, откуда Юлин отец мог знать его маму? И что он вообще делал в кабинете психолога? Ничего не придумал и снова подступил к Юле с расспросами. Но она и так была взвинчена до предела и ответила с вызовом:

— Не знаю я! Сколько можно меня мучить? Я сама всю ночь не спала!

— Юля, пойми, мы ни в чем тебя не обвиняем, просто хотим узнать, что случилось с мамой Андрея. Это видео — единственная наша зацепка, — увещевала Даша.

Измученная Юля отрицательно качала головой:

— Я правда понятия не имею, как папа там оказался.

— Может, твой отец когда-нибудь говорил о моей маме. Наталья Колчина, вспомни.

Нет, Юля ничего такого не помнила.

— Андрей, может, попытаться связаться с психологом, как ее, Гавриловой? Она-то точно должна все объяснить, — предположила Даша.

— Я пытался дозвониться, телефон заблокирован, — отмахнулся Андрей.

Тогда Даша обратилась к Юле:

— А твой папа случайно не был психологом? Где он вообще работал?

— В юридической конторе. Папа был адвокатом, — ответила Юля.

Вика усмехнулась.

— А в свободное время, видимо, таскался по сеансам гипноза. Набирался опыта, чтобы потом клиентов раскручивать.

Даша удивленно посмотрела на подругу и снова обратилась к Юле:

— Юля, это очень серьезно! После этих сеансов мама Андрея пропала. Ты должна рассказать нам все, что знаешь.

— Да что вы от меня хотите?! — чуть не заплакала Юля. — Его мать пропала! Да! Это очень серьезно. А мой отец умер! Понимаете, умер! В тот самый день! Это был наш последний разговор. Я его буду помнить до конца жизни. Папа позвонил и сказал, что не сможет заехать за мной, но я его уговорила, а по дороге он попал в аварию.

Она не выдержала, зарыдала и выскочила из комнаты.

— Доброе утро, — поздоровался Виктор, входя в кабинет директора. Он оглядел всех собравшихся учителей, спросил встревоженно: — Что случилось? Зачем Лена нас вызвала?

— Сами пребываем в неведении, — угрюмо отозвался Войтевич.

В кабинет вошла Елена в сопровождении оперативника и еще одного человека в штатском. Елена выглядела растерянной.

— Доброе утро. Это следователь Фоменко… Это… Оперуполномоченный Соколов.

Учителя недоуменно переглянулись. Воронцов поспешно отвернулся, Анна в ужасе застыла.

— А что, собственно, случилось? — послышались вопросы.

— Мы должны снять показания… — сообщил следователь.

— Извините, позвольте я введу коллег в курс дела… — перебила его Елена. Следователь разрешил. — Это касается Павла. Вчера ночью он попал в аварию, — нервничая, начала Елена.

— Что? — ошарашенно переспросил Виктор. — Подождите, но… Он жив?

— Да, с ним все хорошо… Отделался парой царапин… — растерянно произнесла Елена.

На этот раз следователь решил поделиться информацией:

— Лобанов прошел медицинское обследование, сейчас он находится в СИЗО.

— В СИЗО? Подождите, я не понимаю. Но за что? — переспросил Виктор.