Я решил было, что придется искать лодку, но всё оказалось проще: на пришвартованную к торчащему из воды дереву баржу вел хлипкий дощатый мостик. По нему надо было бежать: абы как сколоченная конструкция просто лежала на воде, и недостаточно проворный имел все шансы погрузиться в болото. Ежесекундно рискуя поскользнуться и рухнуть в грязную жижу, я бросился вслед за Коротышкой. Под ногами громко захлюпало. Наш визит не остался незамеченным: стоило подняться на борт, как из каюты выглянула густо заросшая бородой физиономия. В руках этот тип сжимал здоровенный топор.

– Какого дьявола?! – поприветствовал он нас.

– Стефан, Стефан, это же я, Коротышка! Что, не узнаешь?

– Я спрашиваю, какого дьявола тебе здесь надо?! – Стефан выбрался на палубу и угрожающе надвинулся на нас. Он был гол по пояс; под кожей перекатывались могучие мускулы. Коротышка Мао попятился; я же остался стоять.

– Выгодное дельце, Стеф, просто выгодное дельце! – зачастил Мао. – Ты же знаешь, я посредник, ну и вот, значит, такие дела…

– А это ещё кто?! – Встопорщенная борода указала на меня.

– Позвольте представиться, господин Непогодка: меня зовут Эдуар Монтескрипт, – я приложил два пальца к полям шляпы. – Коротышка рекомендовал мне вас в качестве специалиста в одном деликатном деле… Может, зайдем внутрь?

Бородач размышлял, недобро зыркая то на меня, то на букмекера. Мао опасливо придвинулся и что-то зашептал ему – я уловил лишь слово «деньжата». Наконец, Стефан проворчал нечто, должно быть, означавшее согласие, и полез обратно в каюту. Мы последовали за ним.

Внутри было жарко, словно летом. Пузатая чугунная печурка, раскаленная до темно-вишневого свечения, источала волны тепла. На кровати сидела молоденькая девушка-фрог – на вид ей было не больше семнадцати. Цветастое одеяло лишь слегка прикрывало её наготу. Кровать была двуспальной. Так-так… Я не придал значения, когда Мао назвал Стефана и Лидди «парочкой». Оказывается, он имел в виду именно это.

Вообще, связи между людьми и фрогами не были такой уж редкостью. В Амфитрите имелись бордели, специализирующиеся на человеческих женщинах, да и среди иммигрантов попадались любители местной экзотики – просто я до сих пор не встречал парочек, открыто живущих вместе. Девчонка перехватила мой взгляд и независимо вздернула подбородок, но даже не подумала прикрыться. Это не слишком понравилось Стефану. Он раздраженно рыкнул на свою подружку. Та лениво заползла под одеяло, недовольно сверкая на нас огромными янтарными глазищами.

– И нечего на неё пялиться! – буркнул Непогодка, усаживаясь за колченогий стол. – Что там у тебя? Давай, выкладывай.

Я сел напротив и начал говорить, но он почти сразу перебил меня.

– Постой-ка… Ты сказал, Монтескрипт? Тот самый, что ли? Сыщик?

– Ну да, а что?

Стефан злобно уставился на Мао.

– Стало быть, притащил ко мне шпика?!

– Полегче, приятель, – осадил я его. – Я не работаю на полицию, так что придержи язык!

Это ему не понравилось. Рука бородача, словно ненароком, легла на топорище. Я чуть привстал, завел пальцы за полу и нащупал рукоять мачете. Мы сверлили друг друга взглядами.

– Не на полицию? А на кого же?

– На тех, кто платит. А в данном случае – на себя самого. Личное дело.

Он чуть расслабился.

– Послушай, есть один тип. Скверный малый, и весьма могущественный. Он украл у меня одну вещь; я хочу вернуть её назад.

– Что за вещь? Ценная? – внезапно подала голос девчонка.

– Только для меня, – соврал я. – Старый посох. Для всех прочих это безделица, которая не стоит и пары монет.

– Тогда зачем её украли? – продолжала допытываться Лидди.

– Чтобы мне насолить. У нас с этим типом свои счеты.

– Ну, и что ты хочешь от нас?

– Коротышка рекомендовал вас, как хороших взломщиков. Говорит, для вас любой замок – раз плюнуть. Мне надо пробраться в его дом, причем незаметно. Возьмётесь?

– Нам-то какая во всём этом выгода? – хмыкнул бородач.

– Во-первых, я заплачу за услугу. Во-вторых – там наверняка найдется чем поживиться. Меня интересует только эта вещь; остальное – на ваше усмотрение… Да, есть один нюанс. На дело мы идем завтра ночью. Как, согласны?

Стефан долго молчал, явно что-то прикидывая.

– Хорошо, – наконец вымолвил он. – Пятьсот трито.

Коротышка Мао визгливо расхохотался. С его точки зрения, это была отменная шутка: здесь, в Весёлых Топях, и вдесятеро меньшая сумма уже являлась баснословным богатством. В конце концов, большинство местных парней могли зарезать вас просто за пару медяков и хорошие ботинки. По-видимому, Стефан взвесил все «за» и «против» и решил от нас отделаться.

– Князья преисподней, ну у тебя и аппетиты! – вымолвил Коротышка, отсмеявшись. – Знаешь, я всякое повидал на своём веку, но не думаю, что найдется хоть один болван…

– Найдется, – коротко бросил я и откинулся на спинку стула, наслаждаясь произведенным эффектом. Коротышка поперхнулся. Презрительно-насмешливая мина Стефана медленно сменялась удивленной. Девчонка, похоже, перестала дышать.

– Эд! Ты это серьёзно?! – сдавленно пискнул Мао.

– В чем проблема? Он назвал цену. Я согласился.

– Пятьсот?! Долбанных пятьсот трито!!! – Коротышка вскочил и забегал по каюте, держась за голову. – Не верю, не верю, не верю! – он внезапно остановился. – Послушай, Эд, а как же я?

– Ты? Ты получишь, комиссионные, как и договаривались. Свою честно заработанную пятерку.

– Да, но…

– Уговор дороже денег, приятель. Ты же знаешь, я всегда держу слово. Кстати, эту сумму я заплачу вам вперед, – тут я внимательно посмотрел на Стефана. – Но тогда уже путей к отступлению не будет, ясно?

– У тебя что, бриллианты там запрятаны, в этой деревяшке? – хрипловато осведомилась Лидди.

Я усмехнулся.

– Мой ответ – «нет», крошка. Не пытайся понять мои резоны, просто сделай хорошо свою работу.

– Так в чем же подвох? – сощурился Непогодка.

Я пожал плечами.

– Дом наверняка под охраной; и это плохие парни. Дельце будет не из лёгких.

Всю дорогу назад Коротышка пытался что-то сказать, но слова буквально застревали у него в глотке. Огромная разница в гонорарах казалась ему чудовищной несправедливостью – хотя он и получил вдвое больше своей обычной таксы.

– Посмотри на это с другой стороны, – сказал я ему. – Тебе не придется рисковать собственной головой, в отличие от них.

– Проклятье, Эд, да за такие деньжищи я бы рискнул чем угодно – хоть головой, хоть задницей!

– Ну и напрасно. У нас не так много шансов, если честно. Ты же понимаешь – я сказал им правду, но… Я сказал не всю правду.

– О! – он даже остановился. – Выходит, ты их подставил?

– Нет. Я играю честно; просто это очень опасные игры. Чертовски опасные.

– Гм… Ну, ладно.

– И держи свой длинный язык на привязи, – на всякий случай предупредил я его.

– Обижаешь, Эд!

Под ногами, наконец, перестало хлюпать. Разговаривая, мы миновали топкий участок пути и ступили на твердую почву. Впереди возвышалось приземистое, уродливое строение; темные провалы подворотен смотрели на нас, подобно слепым глазницам черепа. Протоптанная в снегу тропинка вела под низкую арку. В какой-то момент Коротышка обогнал меня; я же задержал шаг, давая глазам привыкнуть к темноте. Я сделал это почти неосознанно – однако ничуть не удивился, когда впереди прозвучал глухой удар и шум упавшего тела. Весёлые Топи решили не отпускать гостя, не оправдав своей репутации. Ну, ладно…

Их было трое: смутные сгустки чуть более плотной темноты в окружавшей меня ночи. Я выхватил мачете и коротко рубанул ближайшего, скорее почувствовав, чем увидев его замах. Изнурительные тренировки в школе Тыгуа не прошли даром. Я достал противника. Тяжелая дубинка грянулась оземь, а ударивший Коротышку кинулся бежать, вопя и зажимая изуродованную конечность.

Двух оставшихся, впрочем, это не смутило. Обострившимся слухом я уловил металлический шелест. Кто-то из них вытянул из ножен клинок, судя по продолжительности звука – длиннее обычного ножа. Скорее всего, армейский штык. Мачете давало мне преимущество в дистанции; теперь главное – не подпустить врага слишком близко… Я сделал движение в сторону одного, но сразу же рванулся вбок и ударил другого, описав клинком полукруг параллельно земле. По лезвию на миг передалось упругое сопротивление. Ага, попал! Второй противник рухнул, как подкошенный, сдавленно воя: похоже, я перерубил ему подколенное сухожилие. Это был опасный момент: я находился в низкой стойке, и если бы вооруженный штыком сделал выпад, то выпустил бы мне все внутренности, а я так и не успел бы его достать. Но он рефлекторно отшатнулся – а когда понял, в чем дело, я уже разорвал дистанцию. Негодяй медленно отступал, выставив перед собой оружие – и вдруг, развернувшись, бросился прочь. Не исключено, что за подмогой… Я нащупал плечо Коротышки.