Он швырнул листок на стол, за которым проверял их счета.

— Тысяча четыреста долларов? — слабеющим голосом проронила она, чувствуя, как от лица отхлынула кровь.

Алекс выругался на испанском.

— Неужели ты даже не утруждаешь себя взглянуть на чеки, которые подписываешь, или следить за своими тратами? — сказал он с отвращением.

Трясущимися руками она взяла со стола счет и посмотрела на него. Ведя пальцами вниз по колонке, она увидела, что не одна она была виновницей грандиозной суммы.

— Членские взносы и обеды в ресторанах составляют большую часть этого счета.

— Это деловые расходы! — с жаром выпалил он.

До конца года, пока не произведутся налоговые начисления, все расходы будут покрываться из их кармана. В прошлом году, по окончании всех итоговых перерасчетов, им пришлось заплатить довольно-таки много. Сумма оказалась шокирующей, притом что за десять лет они привыкли к ежегодным налоговым скидкам.

— Алекс, ведь именно ты настаивал на том, чтобы я выходила, встречалась с подругами…

— Но не каждый же из семи дней недели! Я думал, что походы в клуб подвигнут тебя на более конструктивное проведение времени. Все дни ты просиживала перед телевизором с бесконечными сериалами, читала бульварные романы и отчаянно жалела себя.

Счет из загородного клуба выпал из ее рук на стол. Он обвиняет ее во всех финансовых проблемах. Как удобно.

— Это не я предоставила полную свободу Брюсу Дэйвису и позволила содрать с нас восемьдесят шесть тысяч долларов за оформление интерьера. Вот когда начались проблемы.

Мускул дрогнул на его лице, глаза стали еще темнее.

— Проблемы начались тогда, когда ты решила забить до отказа весь свой платяной шкаф дорогой одеждой, чтобы не отставать от Марши Бартон и ее подружек с буржуазными замашками.

— Если у кого и есть буржуазные замашки, так это у нас.

Лицо Алекса окаменело.

— Именно ты требовал покупать одежду, — пролепетала она тихо.

— Дай мне свои кредитные карточки.

— Ты несправедлив ко мне! Ты всегда и во всем винишь меня! Ты обедаешь в дорогих ресторанах каждый день и оплачиваешь счет любого, кто оказался за одним с тобой столом. Только на прошлой неделе ты оплатил три сшитых на заказ костюма и приобрел дюжину рубашек. И потом ты заявляешь, что я трачу слишком много на одежду!

— Я зарабатываю на жизнь.

Сьерра похолодела от того презрения, которое буквально исходило от него.

Она тоже работала, но он никогда не замечал ее трудов. Она возила детей в школу и обратно, на спортивные занятия, в поликлинику на осмотр, к стоматологу. Она посещала родительские собрания. Она составляла меню, бегала по магазинам, готовила, хотя Алекс никогда не приходил домой к ужину. Кто, по его мнению, содержит дом в порядке и чистоте на протяжении всей недели?

Прислуга? Кто стирает и гладит их вещи и следит, чтобы его дорогие костюмы аккуратно висели в шкафу? Каждый день своей жалкой жизни она выполняет тысячу и одно его поручение, а он даже ни разу не удосужился сказать ей спасибо!

Жгучие слезы готовы были брызнуть из ее глаз.

— Прекрасно.

Нахлынула волна ярости и негодования, ее начало трясти. Она взяла свою сумочку, достала кошелек и вытащила четыре кредитные карточки. Швырнула все на стол.

— Что ты собираешься делать? — спросил Алекс. — Плакать? Это здорово нам поможет, верно?

— Нет, я собираюсь найти работу.

Алекс в замешательстве провел рукой по волосам.

— Оставь карточки у себя. Просто пока не пользуйся ими. И забудь о работе. Я не хочу, чтобы Стиву стало что-то известно о нашем разговоре. — Он саркастически рассмеялся. — Да и что ты сможешь найти? У тебя за плечами несколько месяцев учебы на курсах секретарей. Большое дело! За ту работу, на которую ты можешь рассчитывать, в любом случае будут платить гроши. — Он выругался. — Так что повремени чуток со своим клубом, пока я сумею как-то выкрутиться и оплатить некоторые из этих счетов.

Сьерра хранила молчание. Когда он ушел, она искромсала кредитные карточки и засунула их в коробку со счетами, где он непременно найдет их. Затем позвонила Марше.

— Знаешь кого-нибудь, кто мог бы предложить работу?

— Работу? — удивилась Марша.

— Я сыта по горло. Меня вынуждают чувствовать себя приживалкой. Не хочу, — дрожащим голосом выпалила она.

— У тебя с Алексом была очередная ссора?

— А Земля крутится?

— Извини, Сьерра.

— Я устала от всего этого, Марша. До смерти устала.

Сьерра замолчала. Она так крепко сжимала телефонную трубку, что рука заныла от боли.

— Рон Пейрозо вчера заходил и говорил Тому, что именно сейчас ему очень нужна секретарша. Джуди должна родить в конце месяца. Ты посещала какие-нибудь секретарские курсы?

— Да, еще до замужества, но не окончила их.

— Ладно, благотворительные организации для того и существуют, чтобы творить благо.

— Благотворительность? Разве не Рона Пейрозо ты представила мне несколько месяцев назад в клубе? — спросила Сьерра. Его внешность вовсе не вязалась с представлением о рядовом сотруднике подобной организации.

— Собственно говоря, да. Запамятовала. — Марша рассмеялась. — Я почти слышу, о чем ты думаешь. Нет, он не живет на благотворительные взносы. У него есть свои собственные деньги. Его дед умер и оставил ему огромное состояние в придачу с филантропическими наклонностями. Первое, что сделал Рон, подарил своей альма-матер несколько сотен тысяч долларов на выплаты стипендий нуждающимся студентам. Затем он открыл свой «Аутрич» — центр по оказанию помощи неимущим. Насколько я знаю Рона, он всегда принимал живейшее участие в подобных социальных программах. Очень щедрый человек и большой умница. Кроме того, его семейные связи помогли ему вступить в тесный контакт с несколькими самыми влиятельными и богатейшими людьми в стране. Благодаря своему обаянию, он умеет вытягивать деньги из самого отпетого скряги и при этом может заставить этого скрягу испытать удовольствие при подписании чека.

— Не думаю, что он заинтересуется такой, как я, — удрученно заключила Сьерра в полной уверенности, что не обладает достаточной квалификацией, чтобы работать у такого человека, как Рон Пейрозо.

— Чепуха. Он ищет человека, который бы вел дела в офисе. Я позвоню ему. Если вакансия еще не закрыта, дам тебе знать, и ты сможешь договориться с ним о встрече.

— Не знаю, Марша.

— Кто не рискует, тот ничего не добивается. Ты должна взять свою жизнь в свои руки.

Сьерра заехала в продуктовый магазин, затем забрала из химчистки два костюма Алекса. По дороге домой забежала на почту прикупить марок. Как раз последнюю она сегодня приклеила на конверт с письмом матери.

Зазвонил телефон, когда она вошла на кухню из гаража. Она положила костюмы на барную стойку, бросила пакет с продуктами рядом и ринулась к трубке, поскольку звонки не умолкали.

— Алло, — прерывисто выдохнула Сьерра, швырнув ключи на стол.

— Сьерра? Сьерра Мадрид?

— Да, — откликнулась она, слегка нахмурившись. Мужской голос казался отдаленно знакомым, но ей не удавалось вспомнить, кому он принадлежит. — Это я.

— Говорит Рон Пейрозо. Марша сообщила, что вас, возможно, заинтересует наша вакансия.

Ее бросило в жар.

— Да, — выдохнула она, сердце гулко забилось. — Я решила, что должна делать что-то более важное, чем играть в теннис и пить чай со льдом в клубе.

Он засмеялся:

— Все еще обыгрываете Маршу?

Она слегка успокоилась.

— Время от времени, когда она теряет бдительность.

— Удобно ли вам прийти в офис завтра утром на собеседование?

— Замечательно. В какое время?

— В девять, если это не слишком рано, ведь назначение встречи произошло весьма скоропалительно.

— Приеду в девять.

— Кратко охарактеризую предлагаемую вакансию. После этого вы сможете обдумать ваше решение работать у меня.

— Скорее всего, это вы, мистер Пейрозо, будете думать, брать меня на работу или нет. Что Марша рассказала вам обо мне?