…Брэма издают в сильно сокращенном виде. — Имеются в виду книги: А. Ф. Брем. Жизнь животных. Популярное изд. под ред. С. М. Переяславцевой. Одесса, т. 1–8, 1896–1900; Жизнь животных Брема. Полный перевод со 2-го сокращенного нем. издания, обработанный Р. Шмитдтлейном для школы и домашнего чтения, т. 1–3. СПб., 1900–1902. В это же время была выпущена серия книжек для народного чтения под ред. К. Сент-Илера: Извлечения из «Жизни животных» А. Брема.

3063. Е. Э. ПОДГОРОДНИКОВОЙ

4 марта 1900 г.

Печатается по факсимиле с автографа (ГБЛ). Впервые опубликовано: «Таганрогская правда», 1939, № 160, 15 июля, как письмо к Е. Э. Роггенбау.

Год устанавливается по письму Е. Э. Подгородниковой, без даты, с пометой Чехова: «900, III», на которое он отвечает; Подгородникова ответила письмом (без даты, помета Чехова: «1900, VI» — ГБЛ).

Вашим любезным предложением ~ воспользуюсь… — В своем письме Подгородникова писала: «…предлагаю Вам следующее: если Вы когда-нибудь почувствуете себя дурно, если у Вас продлятся бессонницы и захочется Вам иметь около себя бесплатную, преданную няньку — призовите меня, я побуду с Вами сколько Вам захочется и уйду, когда не буду нужна. У Вас, конечно, есть друзья, близкие люди, но, может быть, они не могут или не умеют сидеть с больными, не умеют быть терпеливыми и молчаливыми, когда это нужно». Свое желание быть полезной Чехову Подгородникова так объясняла в этом же письме: «Еще в молодости, прочтя хорошую книжку, меня влекло что-нибудь сделать для автора ее за доставленное громадное удовольствие, хотелось чем-нибудь услужить <…> Может быть Вам понадобится когда-нибудь бесплатная переписчица, я, кажется, пишу довольно четко».

…я здоров и веду жизнь совершенно здорового человека… — В ответном письме Подгородникова восклицала: «Эх! Кабы мне на минутку яркий талант Горького, я бы его весь вложила в это письмо, в эту мольбу. Антон Павлович, родной, берегите свое здоровье, продлите всем чем можно свою жизнь. Я бы не посмела так с Вами говорить, если б Вы не были мне так бесконечно дороги как писатель и как человек, как писателем Вами дорожит весь читающий люд, ставя первым после Толстого, ну да к чему я это говорю, Вы сами все знаете, все понимаете и чувствуете, <иначе> не были бы Вы Чеховым».

3064. Г. М. ЧЕХОВУ

4 марта 1900 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Записки ГБЛ, вып. VIII, стр. 24.

Открытка. Дата устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 4 III.1900; Таганрог. 7 мар. 1900.

Ответ на письмо Г. М. Чехова от 1 марта 1900 г. (ГБЛ).

Весь март я буду дома… — Ответ на запрос Г. М. Чехова: «Весь ли март проживешь в Ялте? Если весь и никуда тебя не потянет, то будь добр, сообщи. Я полагаю в половине марта приехать к тебе». Г. М. Чехов приехал в Ялту 12 марта (см. письмо 3072^*).

3065. И. М. КОНДРАТЬЕВУ

5 марта 1900 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 129.

На всех письмах Чехова И. М. Кондратьев, будучи секретарем Общества русских драматических писателей и оперных композиторов, помечал номер расчетного листа, сумму гонорара, причитающегося Чехову, и дату, когда счет был послан А. А. Майкову — казначею общества. На данном письме он пометил:

«Расчетные листы

от 31 декабр. 1899 № 1097 на 671 р. 60 от 11 марта 1900 №   104 на 487 р. 40 1159 руб. отосланы А. А. Майкову 11 т<екущего> марта».

3066. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)

6 марта 1900 г.

Печатается по автографу (Архив Горького). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 62.

Год устанавливается по упоминанию о гастролях Художественного театра в Ялте.

М. Горький ответил телеграммой от 7 мая 1900 г. (Горький и Чехов, стр. 71).

…Художественный театр с 10-го апреля по 15 будет играть в Севастополе… — 3 апреля 1900 г. (№ 88) в «Крымском вестнике» был напечатан анонс: «Дирекция Московского Художественного театра объявляет, что 10, 11, 12 и 13 апреля проездом в Севастопольском городском театре даны будут: 1) „Дядя Ваня“ Чехова; 2) „Одинокие“ Гауптмана; 3) „Эдда Габлер“ Ибсена; 4) „Чайка“ Чехова.» 13 апреля 1900 г. (№ 94) в «Крымском вестнике» был помещен анонимный отчет о первых двух спектаклях Московского Художественного театра, автором которого являлся, по-видимому, А. Я. Бесчинский: «Со второго дня праздников начались у нас спектакли Московского Художественного Общедоступного театра. Новизна дела, т. е. новые веяния в сфере постановки и исполнения пьес и сами пьесы, объявленные к постановке, наконец, ожидаемое присутствие в нашем театре автора двух из объявленных пьес — А. П. Чехова, все это в высшей степени возбудило интерес театральной публики, которая ожидала начала спектаклей с величайшим нетерпением. То, что публика увидела в первый же вечер, превзошло все ее ожидания. Действительно, все это ново, интересно, замечательно! Труппа Худ<ожественного> театра — вся как на подбор: все умные, даровитые артисты, некоторые с выдающимся талантом. Играют как по нотам. То есть, не играют, а воспроизводят жизнь, настоящую жизнь так, как она есть, и так, как хотел ее показать автор».

О последнем спектакле Московского Художественного театра в Севастополе анонимный обозреватель «Крымского вестника» (1900, № 96, 15 апреля) писал: «Не часто на долю севастопольцев выпадают такие праздники, каким вышел последний спектакль Московского Художественного театра. Да, это был истинный праздник — праздник искусства, праздник высокого художественного подъема чувств всех бывших в этот вечер в театре <…> Спектакль закончился овациями всей многочисленной публики, собравшейся в этот вечер в театр, в честь артистов. Это вышло каким-то апофеозом искусству, артистам и, главное, автору „Чайки“ А. П. Чехову. Когда на вызов публики взвился занавес и вышли все артисты со своим директором г. Немировичем-Данченко, от лица публики выступила г-жа Бларамберг-Чернова и прочла адрес от публики, покрытый массой подписей, в котором указывалась цена Художественного театра и была выражена благодарность за удовольствие, доставленное севастопольцам пребыванием среди них труппы московских артистов. В это же время всем дамам-артисткам были поднесены букеты. В ответ на адрес выступил Немирович-Данченко и обратился к публике с речью, в которой указал, что задачи нового художественного направления в драматическом искусстве требуют внимательного и интеллигентного зрителя, что не могло не внушать опасений при возникновении мысли о поездке в провинцию труппы мос<ковского> театра, но то внимание и тот прием, которые были им здесь оказаны севастопольцами, вполне рассеяли эти опасения. После дружных аплодисментов занавес закрылся и вновь открылся для того, чтобы публика вместе с артистами долго несмолкаемыми овациями приняла участие в чествовании А. П. Чехова, не перестававшего раскланиваться перед публикой, шумно аплодировавшей ему. Так закончился последний вечер пребывания среди нас артистов Худ<ожественного> театра. И, нужно думать, спектакли эти и то внимание, которое они оставляют после себя, не скоро изгладятся из памяти нашей публики».

…с 16 по 21 — в Ялте. — Гастроли Художественного театра в Ялте продолжались до 23 апреля (см. о них примечания к письмам 3089^*, 3090^*).

Вам надо поближе подойти к этому театру… — Об отношении Чехова к Художественному театру Вл. И. Немирович-Данченко писал: «…Этот театр вошел в его жизнь со всеми своими интересами, планами, со всем особенным бытом, вошел в самое существование писателя Чехова, сколько бы его биографы от этого ни отмахивались. И сколько бы сам Антон Павлович ни пытался иногда умалить это обстоятельство. Художественный театр наполнил его жизнь радостями, каких ему глубоко недоставало. Он любил театр с юности не меньше, чем литературу, к театральному быту стремился, может быть, больше, чем даже к писательскому, но театры охлаждали его тяготение. А тут пришел театр, доставивший ему самые высокие радости авторского удовлетворения, охваченный лучшими стремлениями и совершенно лишенный театральной пошлости. И сближение с театром, с его актерами вытеснило из будней Чехова тех скучных и ненужных ему людей, которые обыкновенно заполняли пустоту его дня» (Из прошлого, стр. 209–210).