Была суббота, и Дженни скорее всего дома.

— Приезжайте в любое время, — сказала она накануне, когда Ребекка позвонила ей из Парижа. — С утра я отлучусь ненадолго в магазин, куплю еды на выходные, но потом весь день буду дома.

Машина притормозила напротив большого белого дома на Брансвик-Гарденс, и Ребекка лишний раз похвалила себя за то, что решила остановиться именно здесь. Двери открывались двумя ключами или по домофону. Кроме того, у входа была установлена видеокамера слежения. «Если уж я и здесь не буду в безопасности, это значит, что я нигде не буду в безопасности», — рассудила Ребекка.

Дженни встречала ее в прихожей, и едва американка показалась из лифта, как попала в ее объятия.

— Господи, я так рада вновь видеть вас! — совершенно искренне воскликнула Дженни. — Умираю от любопытства! Жду не дождусь, когда вы мне расскажете, что приключилось и почему вы решили искать у меня убежища!

Ребекка рассмеялась:

— Вы так драматично об этом говорите, впрочем, пожалуй, вы правы. Вы мне сейчас напомнили Стирлинга. Когда я разговаривала с ним, он был сам не свой от волнения.

— Так что произошло? — спросила Дженни, проводив ее в гостиную, наполненную ароматом гиацинтов, стоявших в горшках.

— Мне самой надо все выяснить. Я позвоню ему отсюда, можно? Он отказался говорить со мной по существу, когда я была в Париже.

Едва они переступили порог комнаты, Ребекка сразу же увидела миниатюрную филиппинку с веселым лицом, которая энергично полировала медную цветочную решетку. Она широко улыбнулась вошедшим и тоненьким, совсем детским голоском спросила:

— Хотите кофе?

— Это Марина, — сказала Дженни. — Да, с удовольствием согреемся, Марина! — Когда филиппинка ушла, Дженни шепнула американке на ухо: — Она просто находка для нас! После нее в квартире все начинает блестеть и искриться. Она даже посуду не отказывается мыть, представляете?

— Да, вам здорово повезло! — весело усмехнулась Ребекка, опустившись на диван. — А вот у меня прислуги отродясь не было. Все самой приходится делать. А уборщица нам с Карен не помешала бы, если честно. Вы не видели мою подружку. Она настоящее золото, спору нет, но чистоту блюсти не умеет.

Дженни рассмеялась, покачав головой. Новая прическа и мини-юбка изменили ее почти до неузнаваемости. Ребекка с трудом узнала в ней ту скромную, даже закомплексованную молодую англичанку, с которой повстречалась впервые в Нью-Йорке.

— Я — другое дело, но ведь у нас и квартирка небольшая. На выходных мы даже сменяемся по очереди, чтобы не натыкаться постоянно друг на друга. Вот сегодня, например, Диана и Сара уехали за город.

Ребекка виновато улыбнулась:

— А я вас не стесню?

— О нет, что вы! Я очень рада, что вы ко мне приехали, — возразила Дженни, и в голосе ее прозвучала искренность. — Вы сейчас сидите на раскладном диване. Он очень удобный. Оставайтесь здесь, сколько хотите. Тем более что я чувствую себя в какой-то степени ответственной за все то, что произошло с вами в последнее время. Ведь все началось на вечере у моего папы…

— Спасибо за гостеприимство. Вы меня, откровенно говоря, просто выручили. Что же до всей этой истории, то я пока плохо представляю себе, что происходит. Но Стирлинг убежден, что дело нешуточное.

Улыбка Дженни погасла.

— Папа все еще здесь. Я пригласила его поужинать с нами завтра вечером. Расскажите ему все. Он должен помочь.

— Было бы неплохо.

В эту минуту в комнату вернулась Марина с кофе. Она поставила поднос на низенький столик около дивана. Приветливо улыбнувшись, она вновь вышла. Дженни тут же вскочила со стула и, подбежав к письменному столу, стоявшему у окна, вынула из ящика газетную вырезку.

— Знаете, я так хотела показать вам это! — воскликнула она, передав ее Ребекке. — Надо будет справиться у папы, известен ли ему этот факт.

В глаза Ребекке бросился заголовок: «ТАНЦОВЩИЦА СРЫВАЕТ ДЖЕКПОТ В 1,3 МИЛЛИОНА ДОЛЛАРОВ!»

— Читайте, читайте! — взволнованно проговорила Дженни.

«Девятнадцатилетняя актриса кордебалета выиграла в казино Лас-Вегаса 1 300 ООО долларов (1 950 000 фунтов стерлингов), затратив на это всего 3 доллара. Исполнительница экзотических танцев (стриптиза) Марисса Монтклер сорвала джекпот менее чем за пять минут, после того как скормила первую монетку «однорукому бандиту» в казино «Золотая пальма». «Автомат вдруг зазвенел, — поделилась она своими впечатлениями. — Лампочки замигали. Я чуть сознание не потеряла, когда увидела, что у меня на среднем ряду сошлись четыре золотых яблока!» На вопрос о том, продолжит ли она свою танцевальную карьеру в «Золотой пальме», виновница торжества ответила: «Ни за что! Зачем? Ведь я теперь миллионерша!»

Потрясенная, Ребекка отложила газетную вырезку.

— Вот это да! Поразительно! Фантастика! Никогда о таком не слышала! Так вот откуда у нее деньги! Впрочем… — тут она сосредоточенно нахмурилась, — говорили, что у нее было гораздо больше. Уж я-то знаю, сколько стоят квартиры в Трамп-тауэр, сколько стоили те ее наряды, меха и драгоценные безделушки. Нет, Дженни, у нее был не один, а по меньшей мере несколько миллионов долларов. Поговаривали даже, что ее состояние было сравнимо с состоянием вашего отца. Отсюда, собственно, и весь шум вокруг нее. Всем хотелось знать, откуда у нее взялось так много денег?

— Может быть, она была проституткой? — предположила простодушная Дженни.

— В таком случае ее клиентами должны были быть арабские нефтяные шейхи, никак не меньше, — задумчиво отозвалась Ребекка. — Можно мне воспользоваться вашим телефоном, Дженни? Я обещала позвонить Стирлингу.

— Конечно, конечно! — Дженни передала ей радиотелефон, потом спохватилась и, пробормотав что-то, направилась к двери.

— Не убегайте, — со смехом сказала ей вдогонку Ребекка. — Сейчас я назову Стирлингу лишь ваш телефонный номер, а потом он будет перезванивать мне из другого места. Я не скажу ему сейчас, что остановилась у вас.

Дженни, пораженная обернулась:

— Но почему? Зачем скрывать? Разве вы не сказали ему раньше, что планируете побыть у меня?

— Нет, не сказала. Видите ли… он считает, что у него прослушивают телефон.

— Боже! — Дженни прикрыла рукой рот.

— Именно поэтому… — Ребекка не договорила, потому что на том конце провода сняли трубку. — Стирлинг? Привет, это я.

— Здравствуй, дорогая! — Она набрала его личный номер в агентстве, и он отозвался после первого же звонка. — Ты в порядке?

— В полном. Записывай мой новый номер…

— Только не говори, где ты! — быстро напомнил Стирлинг.

— Не скажу, не скажу, успокойся. — Ребекка назвала ему номер Дженни без международного лондонского кода. — Когда тебя ждать?

— Через часок, устроит? Ты там побудешь пока?

— Побуду.

— Отлично! Я постараюсь побыстрее.

Он отключился. Ребекка вновь подняла глаза на Дженни:

— Скоро будет перезванивать. Умираю от желания узнать, что происходит!

— Интересно, ему известно что-нибудь о том выигрыше Мариссы?

Ребекка встала с дивана и отошла к окну. Улица была пустынна, если не считать промелькнувшей черной кошки, которая взобралась на стену сада и почти тут же скрылась в кустарнике.

— Надеюсь, что он действительно узнал что-то важное. В противном случае ему от меня здорово достанется. Я не люблю залегать на дно без всяких на то причин, и он это знает, — негромко проговорила она, глядя в окно.

Стирлинг надел зимнее пальто и теплые перчатки.

— Пойду прогуляюсь, Мина, — сказал он помощнице. — Если будут звонки, запиши их и передай, что я вернусь через несколько часов.

— О'кей, — отозвалась Мина, подняв на него глаза от компьютера и улыбнувшись.

Он доехал на метро до Бруклинского моста, а затем прошелся немного пешком от станции до квартиры своего друга Билла Бейтмэна, что была на Спрюс-стрит. Биллу он также мог доверять, но и его он не хотел посвящать в свои дела, дабы не подвергать опасности.