Хараны.

Чуть ли не полдюжины этих удивительных созданий смотрели на него сквозь стекло. Из глаза сияли разумом. Две головы, похожие на змеиные, извивались на цепких шеях, а чешуйчатое тело медленно плыло сквозь воду. Некоторые хараны были размером с форель, другие — не меньше акул. Подобно дворцу, который был для них домом, эти существа казались божественными и даже прекрасными. Ричиус прижал ладонь к стеклу и не стал ее убирать. Увидев его жест, один из харанов подплыл совсем близко и приложил один из ртов к его ладони, словно собираясь попробовать ее сквозь стекло. При этом вторая голова наблюдала за Ричиусом, открыв рот, из которого вверх поднялась струйка пузырьков. Потрясенный Ричиус приложил вторую руку к стеклу напротив второй головы, которая, как и ее близнец, сразу же принялась тыкаться в разделявшую их преграду. Остальные хараны подплыли, чтобы посмотреть поближе. Они энергично изгибали свои колючие хвосты, словно присутствие нового лица их развлекло. Ричиус восторженно рассмеялся. Казалось, странные существа почувствовали его радость: они принялись раскачивать головами, мерно выдувая мордами пузыри воздуха. На картинах эти существа могли бы показаться демонами, но Ричиусу они представились богоподобными, в полном соответствии с тем, что ему говорил Марус. Теперь его уже не удивляло, почему лиссцы поклоняются харанам. Видя, как они смеются с ним вместе и размахивают плавниками, он прекрасно понимал причину такого отношения.

— Да, — прозвучал голос где-то у него над головой. — Они совершенно ни на что не похожи, не так ли?

От неожиданности Ричиус отнял руки от стекла и отступил от бассейна. Все хараны посмотрели налево. Ричиус последовал их примеру и устремил взгляд к вершине холма. Там на ступеньках стояла женщина — скорее даже девушка. На ней было свободное платье, красное с аквамариновым, а золотые волосы падали до колен. На плечах у девушки была шелковая накидка, а длинный шлейф платья стелился сзади по земле. Глаза у нее были яркие, изумрудно-зеленые, а сверкающие зубы соперничали с алебастром. У нее были ярко накрашенные алые губы и чуть подрумяненные щеки. Серьги в виде золотых колец позванивали при каждом ее движении. Ноги у нее были обуты в мягкие туфельки, едва защищавшие от снега, но девушка словно не замечала холода. Волосы у нее намокли от растаявшего снега. Ричиус смотрел на нее, задрав голову.

«Сабрина, — сказал он себе. — Она похожа на Сабрину!»

— Вы — Нарский Шакал, — проговорила молодая женщина.

Она начала спускаться по лестнице, почти не оставляя следов на снегу.

— Я Ричиус Вэнтран, — отозвался Ричиус. — А кто вы? Она сначала спустилась с лестницы и только потом ответила ему:

— Меня зовут Джелена, — мягко сказала она. — Я здесь королева.

— Королева? О, не может быть! Вы так…

— Молода? — догадалась женщина. Она подошла еще ближе и остановилась перед ним, одарив его милой улыбкой. — Да, я молода. Но я — королева, Ричиус Вэнтран. — Она взяла его за руку, а потом вдруг опустилась перед ним на колени, опустив взгляд и пачкая юбку о мокрую землю. — Я — ваша служанка, Ричиус Вэнтран. Лисе принадлежит вам.

— Полноте! — взмолился Ричиус. — Встаньте, пожалуйста. Он попытался поднять королеву, но она не желала встать с колен.

— Лисе принадлежит вам, — решительно повторила она. — Мы мало что можем вам предложить, но все, что вы видите, все, что пожелаете, — ваше. Это знак нашей благодарности за то, что вы приплыли к нам.

— Миледи, встаньте, пожалуйста. Больше я у вас ничего не прошу.

Она не встала, но хотя бы посмотрела на него.

— Ричиус Вэнтран, Нарский Шакал, вы приплыли помочь нам. Вы должны знать, как мы вам благодарны. Не отвергайте то немногое, что мы можем вам предложить.

Ричиус осторожно отнял у нее свою руку.

— Королева Джелена, Пракна уже обеспечил меня всем, что мне могло понадобиться. Я нахожусь здесь отнюдь не из благородства. Вы наверняка об этом знаете.

— Вы здесь, чтобы отомстить, — ответила девушка. — Я слышала про вас, Ричиус Вэнтран. Вы не так уж от нас отличаетесь. Вот почему вы согласились нам помогать.

— Вы слышали сказки, миледи. И, как мне кажется, в избытке. — Ричиус наклонился, снова взял ее за руку и помог подняться. — Вы не должны мне кланяться. Вы — королева. А я этого не достоин.

Она была такой же безупречной, как и ее дворец, и рука у нее была мягкая и гладкая, как ее лицо. Когда он поднял ее на ноги, она сделала грустную гримасу.

— Я не уверен, что смогу сделать то, о чем меня попросил Пракна, — добавил Ричиус. — Возможно, не все, что вы обо мне слышали, соответствует действительности. Но я попытаюсь. Я сделаю все, что в моих силах. Но вам следует знать, что я делаю это в своих интересах.

Юная королева отвела взгляд. Ее глаза остановились на аквариуме.

— А вам следует знать, что вас привезли сюда, преследуя наши интересы. Как я уже сказала, мы не слишком отличаемся друг от друга.

Ричиус снова внимательно посмотрел на нее. Она чего-то ждала. Он снова задал себе вопрос — зачем она вызвала его во дворец? Очень осторожно он подошел ближе и притворился, будто наблюдает за чудесными рыбами. Он ждал, чтобы Джелена заговорила. И она это сделала — очень тихо, полным печали голосом.

— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы приплыли к нам, Ричиус Вэнтран. Я не могу ничего вам обещать, но снова повторю то, что уже сказала вам. Пока вы находитесь в моей стране, я охотно дам вам все, что вы только захотите. — Она отвела взгляд от стеклянного павильона и только теперь заметила, что он пристально на нее смотрит. Она улыбнулась. — В чем дело? Вы что-то увидели?

— Простите, — ответил Ричиус. — Вы напомнили мне одну женщину, вот и все.

— Которая много для вас значила? Ричиус кивнул:

— О да. Скажите мне, королева Джелена, почему вы распорядились, чтобы меня сюда привезли? Я не хотел бы показаться невежливым, но, может быть, есть что-то, что мне следует знать?

Джелена покраснела.

— Неужели это так заметно? На самом деле ничего серьезного. Назовите это просто любопытством.

— Я бы это так и назвал, если бы считал, что дело именно в этом. — Ричиус подошел чуть ближе и снова осмелился прикоснуться к ее руке. — Так что же?

Его прикосновение заставило Джелену задрожать. Она вдруг стала похожа на маленькую девочку.

— Король Вэнтран, мне необходимо было вас увидеть. Я много месяцев ждала, чтобы узнать, какой вы. И я не могла больше ждать — ни одного дня. Здесь о вас говорят восторженно. Пракна говорит, что вы — великий вождь. Мои родители называли вас героем. Мне необходимо было увидеть вас своими глазами.

— Я ничего не понимаю, — признался Ричиус. — Ваши родители? Кто они? Она мило засмеялась.

— Вы же сами сказали, что я очень юная, правда? Как вы думаете, давно ли я называюсь королевой? До меня здесь правили мои мать и отец, король Вэнтран. Они были настоящими королем и королевой Лисса. — Робко протянув руку, она дотронулась до его щеки. — Когда умер ваш отец, вам было двадцать пять. Тогда вы стали королем Арамура. Мне семнадцать. Я едва могу назваться взрослой. И я растерянна и нуждаюсь в вашей помощи.

Неожиданно Ричиус понял, почему взгляд юной королевы так печален. Такой же опустошенный взгляд он видел в зеркалах, когда взошел на трон Арамура. Он только-только перестал быть юношей и, миновав возмужание, был вынужден сразу стать королем. От этого потрясения у него кружилась голова. И несомненно, то же самое происходило с этой девушкой.

— Королева Джелена, я глубоко вам сочувствую, — проговорил он. — Поверьте мне. Вам сейчас очень больно.

— И страшно, — сказала Джелена. — Король Вэнтран, мне необходимо знать, что я должна делать, а здесь, на Лиссе, никто не может мне этого сказать. Так же как здесь нет никого, кто мог бы возглавить армию. Пракна герой, но он не король. Народ ожидает от меня решений. А я — всего лишь ребенок. — Она поморщилась. — Как вы справедливо заметили.

— Нет, — возразил Ричиус. — Мне не следовало бы этого говорить. Вы знаете, что говорят о вас Пракна и все остальные, королева Джелена? Она называют вас необыкновенной. Они говорят, что вы замечательная. И они правы. Всякий, кто способен в столь юном возрасте занять трон и просто остаться в живых, должен быть человеком необыкновенным.