— Присмотри за конем! — рявкнул Ричиус.

Он помчался к северной башне. Кто-то из друзей окликнул его, махая руками, но он не ответил. Стремительно пройдя через внутренний двор, он вскоре оказался в задней части цитадели.

Здесь из земли вырастала северная башня, которая могла показаться маленькой только по сравнению с бесконечным океаном, расстилавшимся позади нее. В этой безлюдной части замка любила сидеть Дьяна, пока ее дочка играла. Иногда она сажала Шани себе на колени, и они вдвоем смотрели на море, пока Дьяна рассказывала ей длинные истории. Однако это приятное воспоминание не заставило Ричиуса смягчиться. Даже когда он их увидел, его ярость не улеглась. Они ходили вдоль обрыва. Крошечная ручка Шани была в руке матери, рядом с которой она неуверенно ковыляла. Теплый ветерок шевелил волосы Дьяны, заставляя ее казаться еще прекраснее. Ричиус закусил губу. Ему не хотелось сейчас чувствовать любовь к ней. Ему хотелось злиться.

— Дьяна! — крикнул он.

Дьяна подняла голову и стала смотреть сквозь солнечный свет. Узнав Ричиуса, она радостно замахала ему рукой и потянула дочку за руку, заставив рассмеяться. Они встретились на середине склона, и Ричиус наклонился. Взяв дочь на руки, он крепко прижал ее к себе.

— Ричиус, — безмятежно сказала Дьяна. — Когда ты вернулся?

— Только что, — напряженно ответил он.

Она потянулась его поцеловать, но он отвернулся и гневно зашагал с дочерью к цитадели. Позади себя он услышал вздох жены.

— Ричиус, пожалуйста…

— Я не хочу говорить, Дьяна, — ответил он, не останавливаясь.

— Вы нашли льва?

— Да.

Дьяна догнала его и схватила за рукав.

— Скажи мне! — попросила она. — С тобой ничего не случилось?

— Ни с кем ничего не случилось, — сказал он.

Шани увлеклась его лицом: ее крошечные пальчики исследовали линию его носа. Она захихикала, когда отец посадил ее к себе на плечи.

— Почему ты сердишься? — спросила Дьяна. Наконец Ричиус остановился и повернулся к ней.

— Ты знаешь почему, — ответил он. — Боже всесильный, Дьяна, о чем ты думала? Неужели ты не слушаешь то что я тебе говорю? Из крепости выходить опасно!

— Не опасно, — возразила Дьяна.

Она снова дотронулась до его руки, но он сбросил ее пальцы.

— Не делай этого! — предостерег он ее.

— Ты сердишься, — отозвалась Дьяна, — но повода нет. Мы здесь в безопасности, Ричиус. Посмотри… — Она указала на башню, где ходил дозор из двух воинов в синих куртках Фалиндара. — Они раньше нас заметят угрозу. Здесь ничего нет. Нигде ничего нет.

Ричиус раздраженно зашагал к крепости.

— Не надо больше об этом спорить, Дьяна. Когда меня рядом нет, ты остаешься в крепости. Понятно? Не выходи за стены без меня. Особенно с Шани.

На этот раз Дьяна обогнала его и загородила ему дорогу.

— Я не буду пленницей у себя дома, Ричиус! Больше не буду. Прошло уже больше года. С нами ничего не случится.

— Ты просто не желаешь ничего понимать, да? Ты не представляешь себе, какой он. Год для него ничего не значит. Он возглавляет Рошаннов, Дьяна! Будь ты из Нара, ты бы знала, что это означает. — Он покачал головой. — Но ты не из Нара. Вы все ничего не знаете. Один только я. Тогда почему вы все не желаете меня слушать, черт побери?

— Успокойся, — попросила Дьяна. Она подняла руку, чтобы погладить его по щеке, и на этот раз он не отстранился. — У тебя усталый вид.

Она сняла Шани с его плеч и поставила на землю. Шани зашаталась, но не упала. Ричиус улыбнулся. Ему не хотелось, чтобы его возвращение домой было таким. Весь обратный путь он мечтал увидеть их — и теперь все испортил своей яростью.

— О боже, ты права! — простонал он, тяжело опускаясь на землю. — Я устал. — Подняв руки, он притянул жену к себе. Ее рука казалась такой хрупкой и слабой! — Садись со мной и позволь мне рассказать тебе, какой я подонок.

Дьяна рассмеялась.

— Ты — чудовище! — согласилась она. Но потом ее лицо стало серьезным, и она положила голову ему на плечо. — Я рада, что ты дома. Я о тебе тревожилась. — Немного помедлив, она задала неизбежный вопрос: — Что случилось?

— Мы его нашли у пещеры, — ответил Ричиус. — Он мертв. Карлаз его убил.

— Хорошо.

— Утром он поймал у реки фермера. Мы нашли его в пещере. Он тоже был мертв. Дьяна теснее прижалась к нему.

— Любимый…

— Нет, ничего. — Ричиус смотрел, как Шани неуверенно ковыляет вокруг них, подбирая веточки и пробуя их на вкус. Он уже перестал пытаться отучить ее от этой привычки. Теперь он просто следил за тем, что она ест. — Карлаз задержался, чтобы его похоронить. Видела бы ты его, Дьяна! Он был убит горем. Я помню, как потерял коня, когда вернулся домой в Арамур после первой войны. Мой отец уже погиб, я был растерян и испуган. Но Грома мне подарил отец, и он был для меня всем.

— Что случилось? — спросила Дьяна.

— Как-то утром мы поехали верхом. Накануне ночью шел снег. Мы ехали через лес, когда на нас напала стая волков. — Его голос звучал все тише. — Они убили Грома. Они выволокли его из-под меня и убили.

— Ричиус…

— Этот конь был для меня всем, — продолжал Ричиус. — Он был одним из моих лучших друзей. Наверное, так же было и с Карлазом. Это все равно что потерять друга. — Он крепче обнял Дьяну. От нее пахло морем. — Мы оба так много потеряли, Дьяна, — сказал он. — Я не хочу новых потерь. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Ты можешь это понять?

— Конечно…

— Прости, что я злился, но если что-то случится… Она поспешно заставила его замолчать.

— С нами все хорошо. Мы все здесь в безопасности, Ричиус. С нами ничего не может случиться.

— Ты ошибаешься, — возразил Ричиус. — Бьяджио не человек. Он дьявол. И он по-прежнему силен, какие бы слухи к нам ни приходили. В Наре его все боятся. И его Рошаннов.

— Он сейчас никто, мой любимый, — сказала Дьяна. — Он сломлен, он в изгнании.

— Ах если бы! — невесело засмеялся Ричиус. — Но он не таков. Так легко он от трона не откажется. И его агенты всегда ему верны. В Наре есть поговорка: «Рошанны повсюду». Говорят, что по распоряжению Аркуса Бьяджио поместил по одному Рошанну при всех дворах нарских правителей, чтобы следить за ними и держать их в страхе. Они действительно повсюду. И они могут достать нас даже здесь.

— Ричиус, прошло уже так много времени! И если он борется за трон, то зачем ему думать о нас? По-моему, ты беспокоишься понапрасну. Не думаю, чтобы мы были ему так важны.

— Но ему важен был Аркус. Он любил старика, и он винит в его смерти меня. Меня послали сюда, чтобы я нашел магию, которая спасла бы Аркуса. Бьяджио никогда не простит мне того, что я не оправдал их доверия.

— Он слишком занят епископом, — возразила Дьяна. — Это ведь епископ, да? Ричиус пожал плечами.

— Не знаю, — с горечью ответил он. — Боже, мы здесь так слепы! У меня не было никаких сведений с тех пор, как лиссцы отплыли воевать с Наром.

Одного упоминания о Лиссе было достаточно, чтобы Дьяна вся напряглась.

— Давай не будем о них говорить! — попросила она. — Пожалуйста! Только не сегодня.

— Не сегодня? И не завтра? Тогда когда же? Дьяна закрыла глаза:

— Никогда.

— Дьяна…

— Пожалуйста, Ричиус! Я этого не вынесу. Я знаю, что ты хочешь к ним присоединиться, но я надеюсь, что они никогда за тобой не вернутся.

Ее любовь была нестерпимой. Он прижался губами к ее лбу и запечатлел на нем нежный поцелуй, гладя ее спину и пытаясь ее утешить. Лисе был темой, которая постоянно вызывала у них разногласия, а последние слухи о том, что островная страна наконец начала нападать на Нар, сделали Дьяну еще более пугливой. Теперь она называла их пиратами — так же, как Бьяджио. Она ненавидела их, забыв обо всем, что они сделали для Люсел-Лора во время его войны против империи. Дьяна перестала видеть в них союзников. Для нее они превратились в поджигателей войны, которым надо было отнять у нее мужа.

— Прошло уже много времени, Дьяна, — сказал Ричиус. — Я даже не надеялся получить такую передышку. Я же говорил тебе, что когда-нибудь уеду.