Только когда Хольст после осторожных рекогносцировочных собеседований уведомил Йосси Бейлина о том, что начинает считать этот шанс верным, израильское руководство приняло все эти разговоры всерьез. Это было время усиления террористических акций боевой организации «Хамас». Правительство Рабина было полно решимости исправить ошибку, которая состояла в поддержке «Хамас»: со стороны Арафата оно ожидало спасения от религиозных фанатиков.

Министр иностранных дел Хольст пригласил обе стороны на встречу в Норвегии. Местом встречи стало придворное имение Боррегаард под Осло. Комплекс зданий находится в стороне от населенных пунктов и дорог. За тем, что там происходит, проследить невозможно. Так переговоры в Боррегаард прошли незамеченными.

На их след никто не напал и тогда, когда внезапно и очень поспешно запрет на контакты между израильтянами и членами ООП был снят. Эта мера была необходима, чтобы снять с встреч в Норвегии пятно противозаконного деяния.

Министр иностранных дел Хольст предоставил в распоряжение технологию, которая была использована для информирования Рабина и Арафата: по кодированным телефонным линиям можно было вести прямые разговоры. Эффект состоял в том, что председатель и премьер-министр могли непосредственно участвовать в переговорах.

Официальные ближневосточные переговоры, которые раунд за раундом проходили в различных местах, создавали прекрасное прикрытие для тайных контактов. Конференция официальных делегаций не могла достичь какого-либо результата, ибо перед ней не стояло определенной политической задачи. Ощущалось, что Арафат больше не проявлял интереса к ее ходу. Заместителя руководителя делегации Ханан Ашрави это удивляло, и в конце концов она была рассержена тем, что Арафат явно забыл о конференции. Но и в этот период она не была информирована о том, что происходило в Осло. Ханан Ашрави пришла к убеждению, что председатель ООП в настоящее время не видит шансов для политического разрешения ближневосточного конфликта. Разочарованность членов делегаций находила отражение в сообщениях средств массовой информации.

В июле 1993 года был окончательно разработан общий проект автономии палестинцев. Йорген Хольст счел, что наступило время для непосредственного привлечения Арафата. Министр иностранных дел заявил об уходе в отпуск — местом отдыха он выбрал Тунис. И вновь никто не подозревал, что за этим что-то кроется. Хольст, никем не замеченный, посетил Арафата на его официальной вилле в столице Туниса. Обсуждалась увязка проектов автономии Газы и Иерихона. Когда Хольст вновь приступил к своим служебным обязанностям в Осло, он принял там министра иностранных дел Шимона Переса. Тот ознакомился с позицией Арафата, который имел, в частности, четкие представления относительно хронологической последовательности процесса автономизации.

В резиденции для официальных гостей норвежского правительства ночью встретились Ури Савир, один из высших чиновников министерства иностранных дел Израиля, и Абу Ала, один из немногих в штабе Арафата, кто понимал кое-что в экономике. Оба поставили свои подписи под документом — это был результат четырнадцати раундов переговоров. Прорыв удался.

Правительство США все еще ничего не знало о прямых контактах между палестинцами и израильтянами. Лишь две недели спустя после парафирования документа в Осло министры иностранных дел Хольст и Перес отправились к Уоррену Кристоферу, который отдыхал в Калифорнии. Поначалу американский государственный секретарь не хотел верить, что существует готовое соглашение. Его убедил лишь вид копии документа. Уоррену Кристоферу мало радости доставило то обстоятельство, что подобное событие мировой политики состоялось без участия дипломатии США. Демонстрация независимости израильской и палестинской политики была слишком явной.

Таково было намерение прежде всего Ясира Арафата. Он не должен был создать у своего народа впечатление, что его в мелочах опекают американские политики. Этот шаг к миру не должен был стать составной частью Pax Americana (мира по-американски). Новый мировой порядок, к которому стремился Джордж Буш, не должен был бросить тени на взаимопонимание между палестинцами и израильтянами. Должно было быть предельно ясно, что Арафат и органы ООП действовали на основе их собственного суверенитета.

Палестинский лидер радикального толка Ахмед Джебриль заявляет, что Арафат создал основу для длительной и кровавой гражданской войны между «Хамас» и ООП. Он считал, что на западном берегу Иордана многие готовы подняться на борьбу против сторонников Арафата: «Арафату уготована смерть! Он раб американских империалистов, которые стремятся растерзать нас, чтобы государство сионистов могло существовать еще свободнее!»

Арафат же делает ставку на изменение условий жизни на захваченных территориях: «Ибо жизнь молодых людей на захваченных территориях обретет смысл лишь тогда, когда они будут иметь работу, которая сделает их жизнь наполненной. Им нужна перспектива, которая до сих пор у них полностью отсутствовала. Если они будут вести осмысленную жизнь, то не захотят бороться против того, кто дал смысл их жизни. Поэтому экономическая помощь для Газы и Иерихона чрезвычайно важна!»

Арафат рассчитывает на то, что Газа и Иерихон в период, когда их экономика достигнет расцвета, создадут притяжение, которому палестинцы просто не смогут противостоять: «Оба города станут магнитом для жителей захваченных территорий. Мощь экономики автономных областей будет тогда огромна». Председатель ООП считает, что тогда Израиль вообще не сможет обойтись без кооперации с автономными палестинскими территориями. Арафат предвидит блестящее будущее Палестины — однако лишь в том случае, если США и Европа инвестируют в это будущее крупные суммы.

Арафата, жизнь которого полна несбывшихся надежд, не миновало и еще одно разочарование: иракский диктатор Саддам Хусейн, верность которому Арафат хранил до, во время и после войны в заливе, называет соглашение, принятое в Вашингтоне, «капитуляцией перед США, заклятым врагом арабов». Этим Саддам Хусейн стал на сторону ливийца Моаммара Каддафи. Тот уже давно считает председателя ООП способным лишь на «преступные действия, направленные против арабов».

Болезненно воспринимает Арафат и то, что Фарук Каддуми, долгие годы определявший внешнюю политику ООП, посетил иракского лидера и поддержал его отрицательную позицию. Фарук Каддуми, прекрасно разбиравшийся в ходе мировой политики, был хорошим советчиком. Правда, изменник не встретил существенной поддержки со стороны большинства палестинцев. То обстоятельство, что он дезертировал к Саддаму Хусейну, не повлияет на внутриполитическую позицию Арафата. Арафат снова примет его.

Осуждение соглашения с Израилем со стороны Ирака в конце концов положительно скажется на организации Арафата: Саудовская Аравия простит председателю то, что во время войны в заливе он обнимал Саддама Хусейна. Король Саудовской Аравии предоставит денежные средства в распоряжение Газы и Иерихона. Королевская семья богатого нефтедобывающего государства поддерживает мирные усилия Арафата — пусть даже принцы и воспринимают обросшего щетиной «бывшего террориста» как неприятную фигуру.

Мужественный шаг Арафата заставляет проявиться симпатии и антипатии. Сириец Хафез Асад, не терпящий политической инициативы, которая исходит не от него самого, сообщает, что фигура Арафата всегда наводила на него ужас. Король Хусейн, напротив, ждал только подписания Арафатов вашингтонского соглашения, чтобы непосредственно вслед за этим также подписать документ, прокладывающий путь к миру с Израилем. Арафату удалось преодолеть закостенелость. В понедельник, 13 сентября 1993 года, арабский мир претерпел основательные изменения.

Четыре дня спустя организация ООН по вопросам воспитания, науки и культуры наградит террориста прошедших лет премией мира за текущий год. Лауреаты премии также Ицхак Рабин и Шимон Перес.

Председателю ООП удалось превращение из террориста в борца за мир.

Со времени аварии самолета в ливийской пустыне — по словам Арафата — он был уверен в том, что палестинцы обретут родину. Будучи без сознания после удара, он отчетливо увидел перед собой своего покойного соратника Абу Джихада. Он кричал ему, чтобы его подождали, что сейчас он тоже вступит в царство мучеников. Однако потом ему явилось видение Иерусалима. С того момента он знал, что скоро возникнет государство Палестина.