— Да ты просто дура! — вступила Симона. — Надо было предохраняться! Год назад мы с ним тоже крутили любовь… Чего мы только ни вытворяли! Но всегда — с презервативом!

— Когда он приходит ко мне, первым делом лезет в верхний ящик тумбочки — знает, что у меня там запас, — заявила Мария, плюхаясь в кресло.

— Я на него понадеялась. Все началось в октябре. Сначала мы просто общались (да что вы говорите?! Рейчел, королева минета, использует рот еще и для общения?), тогда я его здорово поддержала, особенно когда объяснила, что его произведения не должны быть такими жесткими, бесчувственными, в них надо вкладывать больше страсти (это же МОИ слова!!!!). Я убедила его в том, что он гений, но ему просто надо поверить в свои силы и не бояться показать свои истинные чувства (Господи! Я чувствую себя Сирано де Бержераком!). Я сказала ему, что хочу заняться с ним любовью (у меня дежавю: я, пьяная, сквозь слезы произношу эту фразу, Рейчел спрашивает меня: «Ты ему это сказала?» — я рыдаю и трясу головой.). Он был от меня без ума, даже когда я не подпускала его к себе, и «естественный» секс стал прямым следствием охватившей нас страсти. Поверь мне, Сара, тебе повезло, что он тебя не захотел. Мне кажется, это потому, что ты такая… такая… наивная, ты же понимаешь, о чем я. Когда ты влюблена, у тебя это на лице написано, а… а мужчинам это не нравится! Даже когда нам было по восемнадцать, рядом с тобой никто не задерживался больше чем на две недели! Я это знаю, потому что потом все они искали утешения у меня. Так вот, если уж говорить о нем, говнюка хуже я не встречала.

У меня кружится голова, меня тошнит, и вино здесь ни при чем. Это все Джефф и вся эта компания. Ухмыляясь, они смакуют МОЮ жизнь, вместо аперитива в прокуренном баре.

Милые мои подружки! Да чтоб вас всех… Черт вас побери!

Я бегу к себе в комнату, сваливаю вещи в сумку. Ни на секунду больше здесь не останусь! А они даже не замечают моего исчезновения.

Торможу такси на авеню де ла Репюблик.

— Charles De Gaulle, s'il vous plaît.

— Oui, madame[5].

Сейчас четыре. Мой рейс в десять. По крайней мере, мне не придется стоять в очереди на регистрацию.

Насыщенный аромат и полноценный вкус — результат влияния многочисленных факторов, способствующих созданию особого букета. Кусты ежевики, растущие рядом с виноградником, солоновато-горький воздух, приносимый с моря ветром, сладкая от сахарной свеклы земля. Можно употреблять в любых обстоятельствах — прекрасно сочетается с чем угодно и, в зависимости от сопровождения, меняет свой вкус, приобретая характеристики блюда, с которым подается. Прекрасно подходит для одноразового применения, но не заслуживает продолжительного внимания.

Желательно употреблять в сочетании с белым игристым столовым вином (обычно подается охлажденным, чтобы скрыть недостатки вкуса).

Все кончено, я так и знала. А может, ничего и не начиналось? Так и есть, ничего не было. Обычно количество и качество секса является единственным признаком существования или несуществования любовных отношений. По крайней мере, для подруг и мужа, хотя, как нетрудно догадаться, реагируют они на это по-разному.

Первые, услышав, что до постели дело не дошло, советуют не терять времени даром, второй, облегченно вздохнув, возвращается к своим делам. У меня/у нас этого не было, хотя в какой-то момент казалось, что вот-вот между нами начнется роман с большой буквы. Я наслаждалась этим ощущением, думала, что торопиться некуда, что время у нас есть — столько, сколько мы захотим. Но все вышло не так. Может, он потерял ко мне интерес, может, струсил, а может, и то и другое. Или просто не захотел ничего менять в своей жизни: «Опять влюбляться? Да ну… Опять ухаживать… А в результате всегда одно и то же».

Однажды за ужином я прочла эти его мудрые мысли. Возможно, то была цитата из книги «Как превратиться из принца в лягушку за двенадцать секунд» (страница 42), бестселлера, который мог бы написать любой мужчина, если бы повышенное содержание тестостерона в крови особей мужского пола не убивало в них самоиронию.

Думаю, тогда-то я все и решила.

Два года назад, когда наш роман/нероман шел полным ходом, я случайно попала на показ мужской моды и там, среди серых, черных и коричневых костюмов для скучных предпринимателей и заурядных креативщиков, увидела ПИДЖАК. Смокинг, бархат с парчой, нежные приглушенно-золотые тона. Пуговицы в виде скарабеев. Потрясающе. Я сразу же представила в нем Ангелоса. Как он идет в этом пиджаке, надетом на обнаженную загорелую грудь, и подвернутых белых льняных штанах босиком по пляжу ко мне навстречу, и так смотрит… Господи, этот взгляд! При одной мысли о нем я умираю.

Сейчас глаза те же, но они напоминают недопитые стаканы на столиках в баре. Остатки чего-то особенного — редкого вина, дорогого ликера, французского шампанского «Рюинар-карт-д'ор», — из-за растаявшего льда превратившиеся в не поддающуюся опознанию жидкость.

Водянистую, мутную гадость.

Двух звонков организатору показа оказалось достаточно, чтобы убедиться: купить пиджак не под силу даже большой любви. Дело в том, что любовь-то была большой, а вот кошелек никак ей не соответствовал, поэтому от этой идеи пришлось отказаться. Жаль!

Несколько месяцев назад моя подруга возглавила отдел пиара этого дома моды, и я недолго думая позвонила ей:

— Помнишь, три сезона назад на показе был такой пиджак?.. Он мне безумно понравился, и я знаю человека, которому он очень пойдет. Его можно купить?

— Ну, если это не срочно…

— Никакой спешки, только дай знать, когда будет можно.

Прошло две или три недели, я уже забыла об этом, и вот вчера — звонок:

— Тебе все еще нужен пиджак?

— Еще бы, брат с ума сойдет от радости, я ему подарю его на день рождения. А сколько стоит?

— Я тебе потом скажу, не волнуйся. Приходи завтра и забирай.

Кладу трубку, злюсь на себя: зачем было врать про брата? А с другой стороны, не могла же я сказать ей: «Знаешь, я хочу подарить этот чудесный пиджак за миллион долларов мужчине, в которого влюбилась по уши и который теперь плевать на меня хотел, мягко выражаясь». Какая патетика! А еще я представляю себе своего брата, созданного для скучных серых костюмов, в золотом смокинге. Что он, клоун? Провинциальный дрессировщик?

Как-нибудь расскажу ему эту историю, ему должно понравиться, хоть он и мужчина.

Теперь я жду Ангелоса, в руках сверток в белой упаковочной бумаге. Без подписи. Сейчас конец февраля, но сегодня тепло. Чудесный солнечный день, да и сама я будто сияю. Я делаю «себе» роскошный подарок. Я знаю, сколько стоит этот пиджак. Он очень дорогой, но я могу себе это позволить. Оно того стоит. А вот и Ангелос. Он приближается большими шагами, гордый, уверенный в себе, и в то же время такой естественный. Красивый настолько, что дух захватывает, а живот сжимает спазмом. Он обнимает меня так, что бросает в дрожь. Снимает солнечные очки… Может, это было виски? Или пиво с двойным солодом? Или шампанское «Крюг» особенно удачного года? Хотя какая разница? Что-то точно было, а теперь… Осталось что-то теплое, разбавленное и гадкое.

— У меня для тебя подарок. — (Я так волнуюсь.)

— С чего это?

— Просто захотелось тебе что-нибудь подарить. Если тебе это неприятно, могу не отдавать. Если тебя это смущает или ты чувствуешь себя обязанным…

— Да нет, с чего вдруг! — (А ты на что надеялась? Размечталась!)

Мы сидим в моей малолитражке. Ангелос разворачивает сверток. Я тоже впервые вижу пиджак вблизи, так, что его потрогать можно. Настоящий шедевр. Ангелос вертит его в своих больших руках. Ему очень нравится, я это вижу, даже если он говорит только «спасибо». Мы оба знаем, что он может придраться к любой мелочи, но пиджак — само совершенство. Я на седьмом небе от счастья!