– Не думай, не такое это простое дело, – продолжала Каткарлыш – там уже начинаются Литовские земли. Будь осторожен… впрочем, мои люди знают свое дело.

– Я готов, – поклонившись, негромко сказал Лешка. – Но…

– Что?! – черная вдова недовольно вскинула брови.

– Осмелюсь намекнуть, что мне и самому неплохо бы иметь в таком непростом деле своих верных людей.

– Имеешь в виду близнецов? – тут же просекла Каткарлыш. – Что ж, забирай… Пожалуй, они единственные, кому ты можешь верить.

– А…

– Выезжаете завтра. Удачного пути.

Алексей отвесил глубокий поклон:

– Благодарю, моя госпожа.

Дорога тянулась степью по правому берегу Днепра, это было то, что называлось Дикое Поле – край бескрайних степей, вроде как бы принадлежавших Великому Литовскому княжеству. Однако, татар тут было больше, явно больше – а никаких иных разъездов путники по пути не встретили.

Как объяснил по дороге староста сплавщиков Якуб – здоровенный одноглазый бугай – дело было нехитрое – принять при впадении Влрскулы в Днепр плоты, да гнать их прямиком до порогов, ну а уж там перетащить бревна на берег, да охранять в ожидании повозок вдовицы. Серьезных опасностей при этом никаких не усматривалось, ну, не считать же серьезными многочисленные мелкие шайки – им‑то зачем сплавленный лес? Не потащат же на дрова какое‑нибудь бревнище? Да и связываться с влиятельной и злопамятной вдовушкой никто не хотел – себе дороже б вышло. Так что, главная опасность, наверное, исходила бы от «литовцев»…

В условленном месте на берегу Днепра отряд черной вдовы уже поджидали верные люди, почтительно приветствовавшие Якуба… Погрузив в вместительные челны людей и коней, они высадили всех на пологой косе, при впадении Ворсклы, как раз напротив плотов.

– Вот и славно, что ждать не нужно, – потирал руки Якуб. – Завтра отдохнем, а уж на следующий день – в путь.

Весть об отдыхе была с радостью воспринята всеми. Плотовщики Каткарлыш, в том числе и Алексей с близнецами, тут же принялись устраивать на плотах шалаши из веток и мшанника. Кроме сплавщиков, вдова прислал и воинов для охраны, мало ли… Вот их‑то, молодых, горячих и глупых – и нужно было опасаться: охранник всячески старались проявить свою прыть, за неимением врага пристально наблюдая за невольниками – которыми были практически все сплавщики – работа‑то, что ни говори, тяжелая!

– Значит, послезавтра, – улучив момент, шепнул Алексею Лука. – Может, сегодня вечером и рванем?

– Ага, рванем, – старший тавуллярий сплюнул себе под ноги. – А ты знаешь дорогу?

– Да чего тут знать‑то?! – засмеялся подросток. – Все вдоль Ворсклы‑реченьки!

– «Ворсклы‑реченьки», – ворчливо передразнил Алексей. – А ты знаешь, что там татары живут?

– Какие еще татары? – не понял Лука.

– Такие… Литовские… Когда‑то еще князь Витовт дал им земли под Глинсокм да в верховьях Ворсклы, Псела и Сейма – так называемая Еголдаева тьма. Те люди, что гонят вдовице лес, как раз оттуда… Что, если мы на них нарвемся?

– А…

– Бэ! – махнув рукой, Лешка оглянулся по сторонам, и подозвал Леонтия:

– Вот что, братцы. Завтра целый день будем ко всему приглядываться, может, удастся и с плотовщиками поговорить… Только, умоляю, осторожнее! Просто – любопытства ради…

Лука шмыгнул носом:

– А я думал – завтра сбежим!

– Дурачок, – ухмыльнулся Леонтий. – Завтра у сплавщиков и охраны, считай, целый день пустой, а на послезавтра отплытие назначено! Смекай, чуча!

– Сам ты чуча! – обился на брата Лука и тут же признал, – Ну, вообще – справедливо.

Весь следующий день – а он выдался солнечным, погожим – парни вместе со всеми готовили плоты к новому этапу пути – что‑то подвязывали, кое‑где убирали лишние бревна, сколачивали опоры для шестов.

Леонтий вдруг проявил неожиданное рвение:

– А вот здесь плоховато сделали, дядько Якуб! – он кивнул на три первых плота. – Отвязаться могут. Я б еще и бревнышком закрепил! Нет, право слово…

– Сиди уж, умник, «бревнышком»! – зло отозвался старшой. – Без тебя управимся.

А ведь Леонтий говорил дело! Лешка и сам видел что с этими тремя плотами что‑то не так. И леса в них больше, чем в остальных, да и Якуб с ними не в пример больше возится… И на парня он зря накричал, зря… Почему?

– Дядько Якуб! – снова закричал Леонтий. – А тут вообще все развязалось! Я возьму веревку, подвяжу?

Плотовщик обдал парнишку взглядом, полным ярко выраженной злобы. Однако, ничего не сказал, спокойно подошел, дал веревку… Даже похвалил. Очень и очень не искренне – да уж, что сказать, не актер!

Алексей хотел было предупредить мальчишку, чтобы был с Якубом поосторожней, но… Но тот сам быстро обернулся и неожиданно подмигнул – все, мол, в порядке… Ох, черт! Специально решил проверить старшого! Развел самодеятельность… Ну, вообще‑то, правильно – ишь, как забеспокоился Якуб – похоже, он тут и есть главный дровяной вор. Интересно, кто с ним еще в деле? Наверняка, кто‑нибудь их охраны и, может быть, из плотовщиков… Ну да, как же без них‑то? Надо ведь отцепить плоты от остальных, незаметно – скорее всего, ночью – подогнать к берегу… даже такой амбал, как Якуб, один не справится. Но… как же остальные? Было впереди три плота позади – и вдруг, оп, потеряли! Как так? Неужто не заметили бы? Ночи‑то, правда, темные… Значит, наверное, имеется где‑то по пути удобная коса или заводь… Ага… Пристали на ночлег к бережку, а потом, ночью – три плота – раз! – и исчезли. Что же их, никто не пересчитывает? Как это – никто? Да Якуб и пересчитывает, с помощниками… значит, и те в доле. И воины… не все, достаточно первой или второй ночной стражи… Или – под утро – третьей…

– Не строй тут шалаш! – подойдя к третьему плоту, резко выкрикнул Якуб.

Леонтий обернулся:

– Но…

– Молчать! – в ярости выхватив плеть, Якуб ударил парня – и тот едва успел подставить руки. Не успел бы – остался без глаза… Как, кстати, и сам Якуб.

– Делай то, что приказано, понял, тварь? – засовывая плеть за пояс, зло зашипел старшой.

Леонтий опустил голову:

– Понял, господин.

– Ну, вот, то‑то же!

Обернувшись, Якуб поискал глазами Лешку:

– Эй, ты! Завтра вместе со своими щенками встанешь на второй плот! Третий тоже за вами.

– А первый?

– Первым Бовий управится.

Бовий был пленный литвин – угрюмый крючконосый мужик с длинными корявыми руками‑лапами. Опытный плотовщик… Ну да, как же на первом плоту, да без опыта… А он, Лешка, и его напарники, выходит… Выходит… Кажется, Каткарлыш упоминала о некоторой смертности? Говорила – то один, до двое рабов да погибнут. Наверное, это были самые любопытные рабы… Или – не в меру навязчивые. Вот, как сейчас – Леонтий.

Выбрав время, Лешка подозвал ребят:

– Вот что, парни, бежим не с утра, а потом, ночью.

– Ночью? Так это сколько же мы уже проплывем?

– Ничего, нагоним. Просто, мне кажется, следующей ночью плотовщикам будет не до нас… хотя… Это может случиться и следующей ночью… и еще позже…

– Да что случится‑то?

– Кража, друзья мои, кража!

– Так, может, лучше сегодняшней ночью рванем? – сверкнул глазами Лука. – Чего зря время‑то терять будем?

И верно…

Подумав, Лешка согласно кивнул – сегодня, так сегодня.

Ночью близнецам было наказано не спать – ночевали‑то в разных шалашах, где указал Якуб. Не спать – ждать сигнала.

– А какого сигнала? – тут же поинтересовался Лука.

Лешка рассердился:

– Горнист просигналит, жди!

Потом добавил все же:

– Лично позову обоих, усекли?

– Усекли.

– Ну, слава Богу.

Ночка выдалась, что надо – темная, с черными, время от времени, закрывающими и луну и звезды, облаками – беги, не хочу! На берегу догорал костер, рассыпая красные искры, у костра грелась охрана – все ж таки ночи еще были холодные.

Выбрав подходящий момент, Алексей выбрался из шалаша, зашагал к дальним кустам – якобы, по неотложным надобностям, загорланил гнусаво: