– Почему бы тебе не занять нам столик, Сэм? – спросил Дин, не глядя на брата.

Сэм улыбнулся.

– Здесь куча столов, Дин, не волнуйся. И я помогу тебе донести напитки.

Теперь Дин посмотрел на Сэма.

– Думаю, я смогу донести два стакана пива. И один вылью тебе на голову, если ты не займешь нам столик.

И Сэм ушел занимать столик сбоку на возвышении – не говоря ни слова, но с очень раздражающей улыбочкой.

Дженнифер выгнула бровь.

– Что, Дин, не нравится клеиться при всех к женщинам в возрасте?

– Во-первых, я не куплюсь на байку о том, что ты женщина в возрасте. Конечно, вчера ты что-то там говорила насчет «еды в морозилке», но я думаю, это полная чушь и тебе на самом деле двадцать четыре. Мне кажется, к тебе тут клеится столько всяких неудачников, что ты притворяешься матерью-одиночкой, чтобы их отпугнуть… А на самом деле ты страстная красотка, вот только очень разборчива.

Дженнифер начала наливать ему светлое бруклинское, даже не спросив, чего он хочет.

– Знаешь, Дин, похоже, ты много об этом думал.

– Так и есть.

На самом деле он только сейчас об этом подумал, потому что был слишком занят – вламывался в чужие дома, знакомился с копами, спал, анализировал отца и пытался найти информацию об Артуре Гордоне Пиме. К сожалению, в городском архиве они никого не нашли с таким именем. Видимо, новоявленный Пим нигде не зарегистрировал смену имени, и нигде нельзя было узнать, как его звали раньше.

Подложив салфетку, Дженнифер поставила стакан Дина на стойку.

– Жаль тебя разочаровывать, но все это правда. Сегодня днем я отвезла Билли на тренировку. Они сделают его форвардом.

– Рад за него.

Дин понятия не имел, что это значит, но предположил, что это хорошо.

– А что Сэм будет пить?

– М-м, «Бад Лайт» для мистера Неженки.

– Эй, что ты имеешь против «Бад Лайта»? – спросила Дженнифер.

– Ничего, – ответил Дин. – Но я предпочитаю пиво.

Наконец-то он заставил ее улыбнуться. Она налила «Бад Лайт» в стакан.

– Удивлена, что ты вернулся. Думала, после того выступления «Скоттсо» ты сбежишь с криками.

– А что ты скажешь на это: я вернулся, чтобы увидеть тебя?

– Скажу, что ты врешь и не краснеешь.

Дин улыбнулся.

– И будешь права. Мне нужно кое-что обсудить с Альдо. А увидеть тебя еще раз – приятный бонус.

– И о чем же ты хочешь с ним поговорить?

– О его бывшей девушке.

Дженнифер фыркнула.

– Которой из них?

– О блондинке по имени Рокси.

Она снова фыркнула.

– Рокси Кармайкл? Никакая она не девушка. Черт, она была старше меня.

Дин заметил, что она говорит о ней в прошедшем времени.

– Была?

– Ну, или где-то есть. Она рассталась с Альдо пару лет назад, с тех пор я ее не видела. Очень жаль, они были хорошей парой – оба не пили и не курили. Хотя, нет, подожди: помню, как мы с ней выходили покурить на улицу, когда в барах это запретили.

В каждом штате даты запрета на курение были разными, и Дин спросил:

– А когда это было?

Дженнифер пожала плечами.

– Пару лет назад. Перед тем, как они расстались. Она всегда пила имбирный эль.

Не успел Дин ответить, как другой бармен – не Гарри, а парень вдвое моложе и выше него – сказал:

– Эй, Дженни, двигай задом, я тут зашиваюсь.

– Извини, – сказал Дин. – Сколько с меня?

– Подойди позже. – Дженнифер снова улыбнулась, но эта улыбка была не такой ехидной, как обычно. Она была милой.

В груди у Дина появилось теплое, приятное чувство, и он двинулся обратно к столику с двумя стаканами пива.

Но это чувство стало холодным и липким к тому времени, как «Скоттсо» добрались до второго куплета «Smoke on the Water», с которой началось выступление. Дин в ту же секунду поклялся сменить рингтон, нужно только найти способ спросить Сэма, как это сделать, чтобы брат не задразнил его.

«Это займет некоторое время», – с отчаянием подумал он.

К тому моменту, как выступление закончилось, он уже три раза подходил к бару и в третий раз снова смог поговорить с Дженнифер, пока другой бармен не позвал ее на помощь. Ему понравилось болтать с этой барменшей.

Но пора было заняться делами. Он пошел прямо к Альдо, который устремился к туалету. Это было удачно, потому что мочевой пузырь Дина был до отказа заполнен бруклинским светлым.

В мужском туалете оказалось только два писсуара, а так как выступление закончилось, образовалась очередь. Дин встал за Альдо и сказал:

– Черт, я думал, очередь бывает только в женских туалетах.

– Ха-ха-ха! – захохотал Альдо. – Ну, ты и скажешь, Сэм!

– Я Дин.

– Я так и сказал, Дин. Рад, что вы вернулись.

– Спасибо. Круто вы сегодня отожгли. Мне понравилось ваше исполнение «Sunshine of Your Love».

– Эрика Клэптона не зря называют богом, – ответил Альдо.

– Слушайте, Альдо, Манфред тут рассказал, что вы встречались с девушкой по имени Рокси.

Альдо нахмурился.

– М-м, да.

– Он говорит, она была фанаткой Rÿcher. Я знал одну блондинку с таким же именем, которая фанатела от этой группы, и мне стало интересно, не та ли это девушка.

– Возможно, – ответил Альдо, пожав плечами. – Ее звали Роксана Кармайкл.

Освободилось два писсуара, и Дин с Альдо заняли места.

Дин расстегнул ширинку и через мгновение почувствовал, словно огромный груз упал с его – ну, не с плеч, конечно, но уже через пару секунд он ощутил себя килограммов на пять легче.

– Знаете, что говорят о пиве? Чем оно лучше, тем скорее приходится от него избавляться.

– Наверное, – сказал Альдо. – Я уже три года состою в обществе анонимных алкоголиков. Именно там я встретился с Рокси.

– О, прости, – сказал Дин.

– Забей, Сэм.

– Я Дин.

– Верно, я так и сказал, Дин. Я бы и двух секунд не мог играть, будь у меня проблемы с выпивкой и наркотиками. Понимаешь, о чем я? Так вот, насчет Рокси – я просто с ней встречался. Однажды она исчезла, не оставив адреса, как раз после серьезной стычки. Поэтому мне вообще-то было плевать, понимаешь, о чем я?

Дину удалось сдержать улыбку.

– Стычка произошла в доме Манфреда, да?

– Нет. – Альдо застегнул ширинку. – Слушай, а чего ты спрашиваешь?

Осознав, что перегнул палку, Дин отступил:

– Да так, просто подумал, может, это та же девушка, которую я знал.

Он застегнул ширинку и локтем нажал на ручку смыва.

– Она была трезвенницей. – Альдо улыбнулся, словно вспомнил что-то. – Да! – встрепенулся он. – Я не видел ее года два.

– Ясно.

Альдо подошел к раковине, чтобы вымыть руки. А Дин направился к выходу, радуясь, что напал на след.

Тут кто-то – Дин понял, что это басист, имя которого внезапно стерлось из его памяти, – сказал:

– А ты что, руки не моешь?

– Мой отец был пехотинцем, – ответил Дин. Недоумевающее выражение лица басиста ясно свидетельствовало о том, что он его не понял. С другой стороны, по этому парню сложно было сказать, не постоянно ли он так выглядит. Поэтому Дину пришлось объяснить: – У отца была история. Моряк и морпех заходят вместе в туалет. Оба делают свои дела, потом моряк идет к раковине, а морпех – к двери, и моряк ему говорит: «Эй, нас на флоте учили мыть руки после туалета». Пехотинец оборачивается и говорит: «Да? А нас в пехоте учили не ссать на руки».

Басист криво улыбнулся.

– Смешно. – И направился к сцене.

Дин отправился обратно к столу, за которым Сэм болтал с Манфредом и барабанщиком, имя которого Дин тоже не мог вспомнить. Сэм до сих пор не допил свое пиво – в присутствии брата он не решился заказать джин с тоником, – а перед Манфредом и барабанщиком стояли шоты с каким-то светлым напитком. Дин предположил, что это водка или хорошая текила.

Барабанщик покачал головой и свистнул.

– Чувак, уверяю тебя, она была сукой, но сексуальной.

– О чем разговор? – спросил Дин, заняв единственный свободный стул возле Сэма.

– Да мы тут обсуждаем подружку Альдо, Рокси, о которой я вам говорил, – ответил Манфред.