От него пахло вином и… опасностью. Сесили невольно выставила вперед руки, и теперь ее ладони упирались ему в грудь. Это было похоже на интимное объятие… Тем сильнее она удивилась, услышав его горячий шепот:

– Вы хотели убить меня?

– Да! Именно поэтому я оттащила вас от края вместо того, чтобы столкнуть, жалкий вы негодяй! Еще шаг, и ваши тупые мозги вытекли бы из расколотой головы!

Он еще сильнее прижал ее к стене и, часто и прерывисто дыша, спросил:

– Что это на вас нашло, Святая Сесили? Может, на вас так подействовал магический круг Фоксов? Там бродят призраки тех, кого вы уже успели погубить?

– Может, и так, – ответила она, и в голосе, неожиданно для нее самой, прозвучали мурлыкающе обольстительные нотки. – Страшно?

Она чувствовала исходившее от него тепло. Казалось, он медленно, по-звериному принюхивается к ней.

– Неужели я выгляжу испуганным? – тихо спросил он и вдруг плотно прижался бедрами к ее мягкому лону.

Она ахнула от неожиданности и отвернулась, но тело, помимо ее воли, подалось вперед, навстречу мужскому естеству.

– Мужчина со сломанной рукой не должен угрожать, если не в состоянии выполнить свои угрозы, – с вызовом проговорила Сесили, чувствуя, как лицо покрывается горячим румянцем и на глаза наворачиваются слезы. Это было так низко, так отвратительно, так…

Приятно. Он хотел ее. Это было настоящее безумие.

– С рукой все в порядке, – пробормотал Оливер. – И с самой главной частью тела тоже все в порядке, обманщица!

Ее руки скользнули вверх по его груди и, когда он прильнул губами к ее шее, она подняла голову и хрипло засмеялась. Это было настолько не похоже на нее, что Сесили на мгновение испугалась.

– Разве теперь вы уже не боитесь меня? А вдруг я вас убью? – поддразнила она Оливера.

– Мм, – промычал он, целуя ее в шею. Потом он слегка куснул ее, и она слабо вскрикнула. Оливер невозмутимо продолжил: – Мы еще посмотрим, кто кого боится, когда я войду в тебя.

С этими словами он быстрым движением отодвинул ее от стены, ловко повалил на устланный опавшей листвой и мхом каменный пол и сразу оказался над ней, опираясь на левый локоть и прижимая правую руку к телу.

– А если я закричу? – прошептала Сесили, вовсе не собираясь этого делать.

– Этого я и хочу добиться, – ответил Оливер, правой рукой задирая подол ее юбок. Сесили почувствовала прикосновение холодного воздуха к оголившимся выше колена ногам.

«Что ты делаешь? – закричал ее внутренний голос. – Девушка, собравшаяся в монастырь, не должна вести себя так. Подумать только! Совокупляться, подобно животному, в заброшенных развалинах, да еще с мужчиной, не только имеющим репутацию отчаянного бабника, но и пьяным, со сломанной рукой и вдобавок ко всему помолвленным с другой женщиной!»

– Оливер! – прошептала она, чувствуя его горячие губы на шее. Целуя, он коленями раздвигал ее ноги, и она, к собственному немалому удивлению и даже испугу, нисколько этому не сопротивлялась.

– Что? – глухо отозвался он.

Его надо остановить, пока у нее осталось хоть немного здравого смысла.

– Нам нельзя этого делать, – сказала Сесили, стараясь, чтобы слова прозвучали как можно убедительнее.

Оливер на мгновение замер.

– Очень даже можно, – прошептал он в следующее мгновение, снова целуя сначала ее шею, потом ямочку между грудей. – Ты сама завлекла меня сюда…

– Ничего подобного! – запротестовала Сесили.

– …соблазнила с помощью древней родовой магии… твое ангельское лицо, твое тело…

– Нет!

Он снова поднял голову, еще плотнее прижимаясь бедрами к ее лону. Сесили слабо вскрикнула, почувствовав горячее прикосновение возбужденной мужской плоти.

– Ты околдовала меня своими чувственными губами…

– Я не ведьма, Оливер, – прерывисто прошептала она, – ты просто пьян и плохо соображаешь…

– Да, я пьян, – согласился он, – но сегодня вечером я понял, почему мой брат был без ума от твоей сестры – холодной, бессердечной, бесстыжей соблазнительницы! Ты такая же, как твоя сестра. Думаешь, можно безнаказанно дразнить меня?

– Нет, прости, – простонала она. Она недоумевала, почему он медлит.

– Поздно просить прощения, – прорычал Оливер, – теперь я намерен отомстить.

Кровь стучала в висках, пульсировала в самых сокровенных местах тела, голова кружилась, мысли путались… Она явно чувствовала только жар его тела, крепкое объятие и бесстыдную обнаженность лона в темноте развалин.

– Сесили, сейчас я накажу тебя, – прорычал Оливер, начиная медленно входить в нее. – Ты готова?

И тут тьма вокруг нее словно взорвалась ослепительным многоцветьем, заставив замолчать робкую богобоязненную девочку, которой она была много лет, и превратив в женщину из магического родового круга Фоксов.

– Да, делай со мной все, что хочешь! – прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.

В следующее мгновение он страстно прильнул к губам, откинув ее голову так быстро, что она слегка ударилась о землю. Это был глубокий и жадный поцелуй. Она чувствовала легкое покалывание щетины его небритых щек, вдыхала запах мужского пота и какого-то приятного аромата, ощущала во рту привкус выпитого им вина. Ей даже показалось, что это она пьяна.

Наконец, он оторвался от ее губ и, прерывисто дыша, прошептал:

– Ты издеваешься надо мной?

– Просто пока я не чувствую себя по-настоящему наказанной, – выдохнула она. – Ты все говоришь, говоришь и…

Оливер что-то прорычал и одним сильным движением вошел в девственное лоно. Сесили вскрикнула, но это его не остановило.

Она слабо вскрикивала при каждом толчке, потому что боль оказалась весьма ощутимой, и все же выгибалась навстречу его без устали двигавшимся бедрам. Ее любовный голод еще не был утолен.

– А теперь ты довольна наказанием? – хрипло спросил он, не останавливаясь.

– Да!

– Вот и хорошо. Вспомни об этом в следующий раз, когда тебе захочется говорить со мной в оскорбительном тоне, Сесили Фокс.

На мгновение он отвернулся с едва слышным стоном, глубоко вошел в нее и остановился. Снова вошел и снова остановился. Он старался дышать носом, словно пытаясь успокоиться.

Теперь Сесили уже не чувствовала боли, вместо нее она испытывала необъяснимую и настойчивую потребность в продолжении. Она снова прижалась к нему и прошептала:

– Оливер!

В ее голосе отчетливо прозвучал любовный призыв.

– Что, Сесили? – хрипло спросил он, медленно погружаясь в пучину женского естества и столь же медленно выныривая из нее. От этого Сесили просто сходила с ума. – Чего ты хочешь? Скажи мне…

– Еще, – жалобно прошептала она.

– Еще? – переспросил он, и она почувствовала содрогание его бедер.

Сесили молча кивнула в подтверждение.

– Ах, вот оно что! – мрачно констатировал он. – Ты должна сказать это еще раз. Это твое наказание, и ты должна делать все, что я велю.

– Пожалуйста, еще! – простонала она, выгибая спину и откидывая назад голову.

Он дважды вошел в нее быстрыми толчками и снова остановился.

– Этого ты хочешь? – уточнил он.

– Да!

– Скажи, чего именно ты хочешь, – настаивал он.

– Хочу еще, хочу быстрее, хочу сильнее! – горячо зашептала она.

И в ту же секунду он вошел в нее – так сильно и глубоко, что у нее перехватило дыхание и из горла вырвался сдавленный крик.

– Так? – выдохнул он. – Так тебе хочется?

– Да! Да!

– Много лет я смотрел на тебя и пытался угадать, что скрывается под твоим стареньким платьем, – шептал он ей на ухо, – фантазировал о том, как милая невинная Сесили лежит со мной в постели…

Он говорил неслыханные вещи! И Сесили чувствовала, что каждое его слово приближает ее к неизведанной чудесной кульминации.

– Только не останавливайся! – взмолилась она.

– Ни за что не остановлюсь, маленькая лгунья, – пообещал он, двигаясь внутри нее все быстрее и сильнее, одновременно впиваясь в ее губы жарким поцелуем.

Наступивший оргазм показался ей падением с самой высокой башни за́мка Фолстоу. Все ее тело словно охватило пламенем, дыхание остановилось, и только сердце бешено стучало. Оливер оторвался от ее губ, и она дала волю рвавшемуся из груди крику запретного наслаждения, многократно повторенному эхом каменных развалин.