Черного подбросило в воздух и сплющило, как под прессом. Кровь обрызгала всех окружающих. Тело упало — страшное, искалеченное. Калеб скривился от зависти к Дарине. Чтобы так запросто убить человека, тем более из черных воинов, защищенного амулетами и оберегами, требовалась особая подготовка, а она проделала это столь легко, что даже сама не заметила. К тому же, Калеб увидел взгляды, которыми обменялись влюбленные.

Остатки черного воинства отступили к подножию холма. Рыцари замерли, не нападая. Дарина, надежно укрытая от случайного выстрела их спинами, сосредоточилась.

Теперь нужно было совершить главное — собрать все силы, доступные ей, в один кулак. Нить Калеба — вот она — взять в руку. Толстая светлая линия, знакомо исходящая ввысь от сундука — сюда же. Тусклые, почти бесцветные маячки Альдона и прочих магов — в довесок. И своя сила, внутренняя, пределов которой она не знала, яркий синий пучок лучей, расходящихся во все стороны — с ней надо осторожно, не разорвать ненароком, не отодвинуть. Вот так, очень хорошо!

Дарина довольно улыбнулась, готовясь нанести последний удар. Все готово, на этот раз ей не требовалась песня, волшебство само рвалось наружу, и остановить его было невозможно!

И тогда из палатки вышли двое. Старый знакомец Хоб, облаченный в простые одежды темного цвета, и еще один, среднего роста, не полный и не худой, с красиво лежащими волосами, слегка подернутыми благородной сединой, с лицом, внушающим доверие своими правильными чертами и с легкой, привлекательной улыбкой на устах. Одет он был так же просто, как и Хоб, и ничем бы не выделялся, не исходи от него столь явственное ощущение власти и уверенности в себе.

Дарина замерла, вглядываясь в этих двух, готовая выпустить последнее волшебство при малейшем признаке опасности.

А они спокойно спустились с холма, раздвинули черных и остановились в десятке шагов от рыцарей, стеной закрывавших императрицу.

— Приветствую тебя, Дарина! — громко сказал тот, кто пришел с Хобом. — Я — Первый Паж, а настоящее имя мое не скажет тебе ничего, ибо оно давно отброшено и забыто…

— Что ты хочешь? — Императрица отважно вышла вперед. Крис тут же встал рядом, готовый прикрыть своим телом в случае необходимости.

— Думаю, нам нужно поговорить. Иначе может случиться непоправимое.

Дарина усмехнулась и мысленно проверила собранные для удара силы.

— Непоправимое? А что именно?

— Ты можешь попытаться убить меня.

— Вот уж верно, если это у меня получится, то для тебя все станет непоправимым…

— Только ты забываешь об одном, — Паж был серьезен и даже печален. — Меня убить не так просто, ты и сама можешь погибнуть в бою.

— И все же я рискну! — Дарина готовилась нанести удар, но что-то ее останавливало.

— Мне кажется, — нисколько не удивился Паж, — тебя смущают все эти люди вокруг, поэтому ты так агрессивна!

Он щелкнул пальцами, и вдруг все, кто стоял рядом с ней, даже сэр Ульф, рухнули на землю, как подкошенные. Дарина почувствовала за миг до этого, что сил ее хватит лишь на то, чтобы спасти кого-то одного, а сердце само выбрало того единственного, кто был ей дороже всех.

Поэтому после того, как рыцари упали, стоять возле нее остались лишь четверо: сама императрица, Кристиан — его она прикрыла своей силой, Калеб, который сам о себе позаботился, и Джек.

Волшебство Пажа не разбирало. Черные попадали так же, как и люди Дарины. Только Паж и Хоб остались на ногах из всего войска Горавии.

— Для начала замечу, что твои люди, как и мои, живы, просто находятся в глубоком обмороке. Они нам сейчас ни к чему. А вот с вами четырьмя у нас разговор и состоится, не так ли? Начнем с Кристиана. Да, не удивляйтесь, я знаю ваши имена и даже больше — то, чего вы, может, и сами о себе не знаете… Так вот, Кристиан меня не интересует. Он всего лишь верный и преданный слуга. И не больше.

— Иногда верный друг стоит больше, чем все волшебство, вместе взятое, — негромко ответила Дарина. То, что Пажу так легко удалось избавиться от лишних свидетелей, ей не понравилось. Она думала, что, вызвав подземные толчки, Паж должен приходить в себя некоторое время, что сил у него мало, а они, как оказалось, имелись. Поэтому Дарина решила немного подождать и послушать, о чем он собирался им поведать, а в подходящий момент ударить всей собранной мощью.

— Я нисколько не пытаюсь умалить заслуг уважаемого сэра Кристиана, он вел себя достойно. Но речь у нас пойдет о другом человеке из твоего окружения…

— И кто же тебя интересует? Калеб?

— Мне нет дела до неудачников. Мне нужен только Джек! Отдай мне его, и я отведу войска. Война закончится твоей победой!

Дарина широко распахнула глаза, не сумев сдержать удивления, как, впрочем, и сам Джек, который до этого слушал разговор лишь как наблюдатель, а в это время прикидывал, как лучше напасть, когда все, наконец, закрутится. А теперь вдруг оказалось, что Пажу нужен он, да так сильно, что Паж готов признать свое поражение… Почему?

Тот же вопрос хотела задать и Дарина, но не успела: события понеслись вскачь. Калеб, который, как казалось, безучастно стоял поодаль, вдруг полоснул себя ножом по руке, брызнул кровью во все стороны, и вступил в бой.

Ураганный порыв ветра сбивал с ног, не давая дышать, в палатку Пажа ударила молния и мгновенно сожгла ее, Хоба швырнуло в сторону, приподняло в воздух и с силой ударило о землю, да так, что он больше не шевелился. Но сам Паж стоял на ногах уверенно, скрестив руки на груди.

Калеб использовал последнее средство, которое у него оставалось — магию своей крови, которая так же, как и кровь Дарины, обладала удивительными свойствами.

— Скорее, Дарина, верни мне Кровное Слово! — Калеб старался перекричать завывания ураганного ветра. — Верни Слово, и моя мощь возрастет! И бей сама, пока есть шанс!

Девушка все поняла и решила рискнуть. Она рывком сдернула кулон с шеи, порвав цепочку, и сжала его в кулаке.

— Возвращаю тебе Слово! Отныне мы не связаны!

Кулон стал на миг ледяным и тут же вновь превратился лишь в кусок металла. Неведомая сила вырвала его из рук Дарины и перенесла к Пажу, который протянул руку, спокойно поймал кулон, улыбнулся и убрал его в карман.

Он как будто и не волновался совсем, между тем Калеб, обретший полную свободу действий, нанес удар, а Дарина, уже давно готовая атаковать, усилила этот удар всей собранной мощью.

Со стороны Джеку показалось, что из их рук ударили столпы немыслимо жаркого пламени. Воздух так раскалился, что даже стоять рядом с магами стало сложно, пот заливал глаза.

Пламя ударило в грудь Пажа, но он выставил перед собой руки, и огненные струи обтекли его с двух сторон, не нанеся вреда.

Тогда Дарина подключила главный резерв — силы сундука. Пламя приобрело ярко-синий цвет, на него было уже невозможно смотреть, и Джек отвернулся.

Лишь по недовольному вскрику Калеба он понял, что и это не подействовало. Паж стоял крепко, и уже сам готовился нанести ответный удар, как вдруг краем глаза Джек заметил клубок, сплетенный из высохшей травы — очень знакомый клубок.

Он спокойно катился по земле, огибая лежащих людей и камни, перепрыгивая через трещины и провалы. А за ним, осторожно ступая, шла старуха, кутавшаяся в цветастый платок. Клубок ткнулся в ноги Дарины и затих, а старуха встала поодаль и молча ждала, пока на нее обратят внимание.

Дарина повернулась к Калебу, пытаясь понять, почему даже их совместные усилия ни к чему не приводят, и лишь тогда заметила гостью. Яга кивнула ей, как давней знакомой, и сказала своим хрипловатым, неприятным голосом:

— Я же говорила, девочка, что мы еще встретимся…

И тут Джек, случайно взглянувший в этот момент на Пажа, поразился. Впервые за все время в его глазах появился страх.

— Госпожа? — поразилась Дарина. — Вы?

Яга заухала филином, что заменяло ей смех. Это продолжалось довольно долго, а Джек вдруг понял, что все пламя, бившее в Пажа, угасло само собой, и даже явной угрозы, исходящей только что от слуги Мертвой Королевы, более не ощущалось.