И сколько ни молила его Порция, обливаясь слезами, он упорно не соглашался нарушить данную когда-то клятву. Ее отец, огорченный упрямством молодого человека и обеспокоенный тем, что дружба с Хантером может отпугнуть других богатых поклонников, согласился отдать дочь первому, кто попросил ее руки, а именно лорду Клифтону, который был значительно старше Порции.

Хантер не имел никакого права вмешиваться в это дело, но все же пытался отговорить Порцию от замужества. Она была готова так поступить, если Хантер откажется от леди Грейс и женится на ней, Порции. Хантеру очень хотелось это сделать. Во всяком случае, его чувства к Порции были настоящими. В конечном счете победа осталась за родителями Порции. Они, что было вполне резонно, запретили дочери встречаться с ним, а затем воспользовались его отсутствием, чтобы убедить дочь в том, что лорд Клифтон — вполне приличная партия, особенно учитывая то, что она связалась с помолвленным джентльменом, который собирался жениться на своей невесте.

Порция стала женой Клифтона и подарила графу двух красавцев сыновей. Она казалась вполне довольной своим замужеством. Хантер предусмотрительно держался от нее на расстоянии. Он уже достаточно боли причинил и себе, и ей. С тех пор он стал избегать слишком страстной привязанности. Неудачный роман с Порцией лишь усилил его неприязнь к девушке, которую бабушка навязала ему против его воли. Потеряв Порцию, он чувствовал себя так, словно саму любовь вырвали из его рук.

Прошедшие с тех пор годы и множество безымянных женщин, которые ненадолго возбуждали в нем интерес, отчасти залечили ту боль, которую он испытал, поставив честь выше любви. Но и сейчас, изредка вспоминая Порцию, он не мог избавиться от чувства глубокой вины перед нею. Даже просил у нее прощения, и не раз.

— Вы прекрасно выглядите, миледи. — Он грустно улыбнулся. — Не будь вы уже замужем, вам бы завидовали все юные девушки на выданье, которые мечтают подыскать себе выигрышную партию в нынешнем сезоне.

— Могу ответить вам тем же, — сказала Порция, входя в маленькую гостиную. — В последний раз мы с вами говорили три года назад. Где же вы пропадали столько времени, где скрывались — ведь вам некогда было нанести визит старым друзьям?

Хантер подавил минутную вспышку досады оттого, что Порция считает, будто он от нее прятался.

— Не то чтобы я скрывался, Порция. У меня было чем развлечь себя — не торчать же целыми вечерами в душных бальных залах!

Шокирует ли ее известие о том, что весь прошлый сезон он провел в «Золотой жемчужине» мадам Венны, пока она не закрыла салон окончательно? Во многих отношениях почти не было разницы между светскими леди и теми женщинами, которых он использовал в борделе. И тем и другим нужно было платить — так или иначе.

— Я уже давно очень хотела поговорить с вами, — проговорила графиня, глядя на него влюбленными глазами, которые в свое время оказывали на него магическое действие и звали на подвиги.

А он ее подвел, и теперь ее восхищение казалось ему своеобразной насмешкой.

— Герцог Хантсли здесь? В этой бальной зале?

Обретя некоторую уверенность в себе после ухаживаний Фроста, Грейс теперь всю ее растеряла, услыхав, что герцог прибыл на бал и сейчас разыскивает ее.

— Увы, это так, милая моя, — ответила леди Нетерли, и взгляд ее выражал тревогу. — Я ему сказала, что вы... — Она неопределенно взмахнула рукой. — Где-то неподалеку. Хантеру страшно не терпелось посмотреть на вас. Кстати говоря, где вы были? Мне показалось, что после танца вы с Фростом куда-то исчезли.

— Мы просто хотели ближе познакомиться, — неуверенно промолвила Грейс, заливаясь румянцем. — Он сказал, что ему хочется кое-что узнать обо мне, поскольку герцог почти ничего не рассказывает.

А что ему было рассказывать, если он не дал себе труда ничего о ней узнать?

Теперь, когда он оказался, наконец, так близко, Грейс не могла разобраться в овладевших ею чувствах. Ладони у нее вспотели, внутри все сжалось.

— Послать слугу, чтобы велел кучеру подъехать к парадному подъезду? — осведомилась леди Нетерли, подумав, что Грейс вполне могла пожелать скрыться. Так оно и было. Правда, в то же время она испытывала облегчение от того, что долгое ожидание подошло к концу.

— Вы уезжаете? — поинтересовалась леди Синклер, до слуха которой, вероятно, долетели слова маркизы. — Мне тоже показалось, что пора. Вообще-то я просила Сина сегодня не пускать Хантера в бальную залу.

Грейс с упреком посмотрела на леди Нетерли.

— Вы и Джулиане об этом сказали? Сколько же людей вы вовлекли в заговор против меня?

— Никто ничего не замышляет против вас, Грейс, — поспешила успокоить ее Джулиана. — Я не очень-то понимаю, отчего покойная герцогиня решила устроить вашу помолвку с ее внуком в столь раннем возрасте, но предполагаю, что на то имелись веские причины. Тем не менее вся эта ситуация с Хантером неприемлема, однако же не по вашей вине.

— Я сама всегда так считала, — сухо произнесла Грейс.

— Вам всякий скажет, что Хантер — прекрасный человек. Смею заметить, упрямый, себялюбивый, но он никогда не уклоняется от исполнения своего долга.

— Для чего вы мне это говорите?

— Я надеюсь, что вы дадите ему шанс. А мы поддержим вас, — она указала на себя и леди Нетерли. — По этой причине мы и устроили так, чтобы вы познакомились с нами раньше, чем встретитесь с Хантером. Мы хотим, чтобы вы не чувствовали себя одинокой. Мы всегда будем вашими друзьями, даже если вы решите, что не желаете становиться герцогиней Хантсли.

— Фрост отговаривал меня от этого брака, — невольно вырвалось у Грейс.

— Еще бы! — воскликнула Джулиана, обменявшись со старой маркизой сердитыми взглядами. Ее взгляд посуровел, а глаза стали похожи на два изумруда. — Позвольте дать вам дружеский совет: в следующий раз гоните Фроста прочь, если он вздумает высказывать свое мнение о женитьбе. Это избавит вас от головной боли и не позволит стать такой же несведущей в этих вопросах, как он сам.

В душе Грейс поднялась волна протеста. Она хотела бы высказаться в защиту лорда Чиллингуорта, однако на это ушло бы слишком много драгоценного времени. Кроме того, было ясно, что златовласая маркиза не впервые расходится во мнениях с графом.

— Пойду предупрежу слуг о том, что мы уезжаем, — сказала леди Нетерли дрожащим от сильного волнения голосом.

Грейс была немного огорчена, но не могла понять отчего: то ли из-за слишком раннего отъезда, то ли оттого, что вечер прошел не совсем так, как она мечтала.

— Не нужно, — тихонько проговорила она, придерживая старуху за руку. — Я остаюсь.

— Правда? — просияла радостной улыбкой леди Нетерли.

— Вы уверены? — уточнила Джулиана, внимательно глядя на Грейс. — Никто ведь не собирался навязывать вам эту встречу в первый же вечер. — Она округлила глаза и покачала головой. — До этой глупости Хантер додумался самостоятельно.

Грейс удивленно изогнула бровь, услышав безжалостные слова молодой маркизы (ей было двадцать четыре года). Леди Нетерли рассказывала, что Джулиана стала женой Сина пять лет назад. Син не первым из «порочных лордов» обзавелся женой — эта честь выпала совсем юному графу Рейнкорту, — но именно Джулиана стала вестником грядущих перемен в клубе «Нокс». По мере того как мужчины становились главами семейств, их привязанность постепенно переключалась с друзей детства и ранней юности на жен, с которыми они строили свою новую жизнь.

— Девятнадцать лет — срок немалый, разве вы с этим не согласны? — озвучила Грейс свои мысли. В силу договоренности между дедушкой и старой герцогиней предполагалось, что именно она изменит жизнь герцога Хантсли. Быть может, ей не стоит корить его за то, что он так упорно цеплялся за ту жизнь, которую создал собственными трудами? — Джулиана, как вы полагаете, где я могла бы найти его светлость?

Молодая маркиза не удержалась от легкой усмешки, вызванной официальным тоном Грейс, однако она тут же кивком указала направление, избрав которое можно было отыскать герцога.