– Так. – Он хлопнул ладонью по сиденью рядом с собой. – Садишься сюда, вытираешь слезы и едешь в Москву. Нормально едешь, с комфортом. В Москве я тебя отвожу по тому адресу, какой скажешь. Потом я поеду к себе домой. Ты мне не нужна, поняла?

У меня девушка есть, и она меня ждет. И не мотай мне нервы – я просто помочь тебе хотел.

– Отдайте сумку.

– Не веришь? Ладно, вон ходят менты. Попроси их запомнить мой номер машины, проверить мои документы. Тогда ты со мной поедешь?!

Он уже злился. А вот она что-то попритихла. Оглянулась – да, вот рядом ходит наряд милиции.

И милиционеры уже поглядывают в их сторону.

И тогда Алия, разом на что-то решившись, села в машину и захлопнула дверцу. На ее лице застыло выражение отчаяния и странной покорности.

Иван осторожно вырулил со стоянки и погнал по трассе в Москву. Заговорил он только через пять минут:

– Кури. Вот сигареты.

Алия протянула руку и достала сигарету из пачки, лежавшей под лобовым стеклом. Закурила и, сжавшись в комок, отодвинулась от парня подальше.

– Выпить хочешь? – продолжал Иван. – Возьми в бардачке фляжку.

– Спасибо, не пью.

– Это хорошо, здоровая помрешь. А ведь там; между прочим, армянский коньяк. И не московского разлива. Настоящий.

– Спасибо, нет.

– Ну и Бог с тобой.

Алия нервно затягивалась сигаретой, ее густо подведенные глаза неподвижно смотрели на трассу. Впереди уже виднелось сиреневое облако смога – там раскинулась Москва.

– Москва, звонят колокола… – неожиданно фальшиво запел Иван. – Алия, а ведь у тебя никакой прописки нет.

– Отвяжись! – вдруг перешла на «ты» девушка. – Высади меня, понял?

– Не-а, едем дальше. Ты чего прыгаешь? Сказал – довезу, значит, довезу. Только врать мне не стоит. Ты чего ментов напугалась? Нет у тебя прописки, вот и напугалась.

– Да я, может, тебя не хотела подставлять, – отрезала она.

– Врешь. Меня не подставишь. У меня все в порядке, все документы при мне. Я не в розыске, и оружия у меня нет, и наркотиков, и трезвый уже неделю, и машина моя личная, а не угнанная. Коренной москвич. Приехал к себе домой. Так что не за меня ты испугалась. А за себя.

Алия промолчала.

– Так ты студентка или нет? – спросил он. – Давай колись.

– Студентка… Только.., бывшая, – глухо ответила Алия.

– И давно уже бывшая?

– Давно. Второй год.

– И прописки нет второй год?

– Прописка кончилась этим летом.

– Значит, бомжуешь?

Она пожала плечами:

– Что спрашивать? И так ясно.

– Родители в курсе?

– Нет. Но это мое дело.

– Правильно, твое. Только смелая ты девчонка.

Одна живешь в Москве, без прописки, с такой явно нерусской внешностью… Балдеж! Тебя менты не останавливают?

Алия покачала головой:

– Пока нет.

– Еще остановят.

– Знаю и без тебя, что остановят. Нечего напрасно каркать. И что мне теперь делать советуешь? Повеситься?

– Да нет. Только тебе думать надо, как жить. Постой… – Иван наморщил лоб. – Прописки у тебя полгода нет, как же ты прошла через паспортный контроль? Не тормознули?

– Нет.

– Ото, интересно! – заметил он, – Покажи-ка мне твой паспорт.

Алия не отреагировала.

– Советую все же показать, – после краткой паузы сказал он. – Может, я тебе что-то посоветую. Я могу, знаешь ли.

– Ты, случайно, сам не мент? – резко спросила она, и ее глаза стали жесткими и тусклыми, как два кусочка угля.

– Боже меня упаси! – искренне протянул в ответ Иван. – Не мент, не ОМОН… Меня можешь не бояться.

– Ладно, гляди. Все равно догадался. На умного попала…

Она дернула «молнию» на сумке и достала оттуда небесно-голубой паспорт с золотым гербом Казахстана. Иван скинул скорость, взял паспорт и бегло его просмотрел. Паспорт принадлежал женщине по имени Боссарт Мухаббат Викторовна, семидесятого года рождения, гражданке независимого Казахстана. На цветной фотографии была Алия, только с другой прической – каре черных волос, длинная челка. Иван вернул паспорт девушке и спросил:

– Как это понимать, красавица? Ты что же – не Алия? Зря, выходит, я твоим именем восхищался?

– Нет, я Алия. Алия Викторовна, и моя фамилия Боссарт. Говорю же – папа немец.

– А кто такая эта Муха… Как ее?

– Мухаббат. В переводе на русский это значит Любовь.

– Ладно, и кто тебе эта Любовь?

– Она моя старшая сестра. На два года меня старше. Это ведь ее паспорт. Паспорт настоящий, не фальшивый. – Апия слабо улыбнулась. – И между прочим, я ее зову как раз Муха…

– А фотка твоя?

– Фотография тоже се. Ну и что? Мы же похожи.

Особенно на ваш взгляд. Для русских все азиаты на одно лицо. Даже метисы.

– Да уж, артистка ты… – протянул он – А где твоя сестра?

– Сестра? В Казахстане, с родителями.

– И о том, что ты по ее паспорту существуешь, родители тоже не знают?

– Да ты что? – испугалась Алия. – Конечно нет… Ой, если бы они только узнали… Страшно подумать. Они вообще о моих проблемах не знают Считают до сих пор, что я учусь. Гордятся… Только Муха все знает. Но она молчит. Она специально, тайком от них паспорт потеряла. Ну, понимаешь, для меня, мне его отдала.. Я ее попросила…

Чтобы свободно границу пересекать, хотя бы домой ездить. А ей в милиции новый паспорт выдали.

– Так у тебя два паспорта?

– Да. Один – мой личный, советского образца, без прописки. И второй – сестры…

– Ну и жизнь пошла, – философски заметил Иван. – А ментам ты какой паспорт показываешь?

– Они меня пока на улице не тормозили. А на паспортном контроле показываю казахстанский паспорт. Вот этот, голубой. Он действует как загранпаспорт. Слушай, дай-ка мне глотнуть из твоей фляжки! – неожиданно закончила свои объяснения Алия.

– Достань и выпей, – кивнул он.

Девушка жадно глотнула из фляги душистой, пахучей жидкости и закрыла глаза.

– Да… Вот это коньяк… Я вообще-то правда не пью, но мне что-то не по себе стало… Неприятно об этом всем думать.

– Выпей еще, – посоветовал парень. – Расслабься. Есть хочешь?

– Вообще-то нас в самолете завтраком кормили.

Я пока сыта.

– Говном нас кормили за наши кровные денежки.

Гнилая капуста и консервированный кекс. Я этой дряни вообще не трогал и сейчас есть хочу. Алия, давай перекусим?

– Где? – спросила она, открывая свои непроницаемые черные глаза. Теперь она держалась куда проще и доверительней.

– Да где угодно. Не проблема. Согласна? Сейчас поищем ресторан.

Девушка больше не возражала. Показав ему документы, она перестала стесняться и снова заулыбалась.

А Иван молчал, что-то обдумывая. Покружив минут десять по окраинным московским улицам, он нашел небольшое кафе.

– Сюда, – сказал он, остановив машину. – Вылезай и иди вперед, я догоню. Только машину запру.

В кафе они уселись за угловым столиком, официантка принесла меню.

– Бери себе что хочешь, – сказал Иван, глядя, как Алия уткнулась в ламинированные листки меню – Я возьму курицу и картошку, ладно?

– А мне принесите шашлык, – сказал Иван официантке. – И шампанского бутылку, и зеленый салат, и пирожки. Быстро сделаете?

– Ждите, – неприветливо ответила та и, начеркав несколько каракулек в записной книжке, неторопливо удалилась.

– Во сервис! – не одобрил ее поведения Иван. – Вроде бы и платишь им втридорога, и конкуренция теперь жесткая, а ведут себя как в совковые времена в комбинатах диетпитания.

– Хм, – заметила Алия. – А ты что – те времена помнишь?

– Еще не забыл. Мне все-таки тридцать. А тебе сколько, а?

– Двадцать пять, – ответила Алия.

– Тоже должна помнить.

– А я, может, в те времена не ходила по столовкам. У меня, может, папа с мамой богатые были, – улыбнулась она. – Знаешь, что такое парная сайгачатина? Знаешь, какой из нее шашлык?!

Алия даже заволновалась. Иван равнодушно глянул на нее и спросил:

– В смысле – из сайгака?

– Ну да. Отцу привозили из района, когда начинался сезон мясозаготовки.