– Бертран, – довольно жестко попросил я, – Тебе придется оттянуться к Эльнорде. Постарайтесь держаться как можно ближе к Твисту и не отклоняться в стороны…

Изом молча остановился, пропуская повозку Твиста, а тролль, не поворачивая головы, негромко проворчал:

– Надо было Твиста с его козлами оставить в Сотдане… Да и Фродо тоже…

Я, между тем, двинулся по истинному Зеркальному пути, оставляя морок слева, и тут же услышал глухой рокот, похожий на угрожающее ворчание. Дикие заклинания, прятавшиеся за наваждением, были явно разочарованы.

И в этот момент меня кто-то дернул за штанину. Быстро опустив глаза, я увидел, что это Тринт-тат пытается привлечь мое внимание. Заметив, что я обернулся к нему, Вторая треть быстро зашептал:

– Слышь, начальник, а след Барти уходит по той дороге… Барти туда пошел, значит нам тоже туда надо идти!..

– Нет, – твердо ответил я, – Нам туда идти нельзя! Нет там никакой дороги!

– Я тебе говорю – след туда уходит! – убежденно забормотал Вторая треть, – Если вы туда не поедете, я один по следу пойду.

– Там нет никакой дороги! – попытался я убедить упрямого малыша, – То, что мы видим и чувствуем – просто морок, наваждение.

– Никакое не наваждение, – повысил голос Тринт-тат, – Я точно знаю, что след ведет именно по той дороге!

Я остановил лошадь и весь отряд в ту же секунду замер.

– Хорошо, – наклонился я над Тринт-татом, – Я не хотел этого делать, но чтобы не допустить твоей гибели, я пойду на это. Смотри внимательно, куда ты собрался идти!

Быстро сплетя противозаклинание, я сдул его с ладони в сторону морока, и в тот же момент видимая нами картина треснула посредине, словно порванный холст, и в этой расползающейся трещине появилось истинное пространство.

Прямо перед нами лежала неподвижная черная гладь болота, утыканная редкими чахлыми кустиками осоки. По временам его поблескивающая поверхность рвалась неслышным бугром газового пузыря, поднимавшегося из гнилых недр. От болота буквально несло черной, разложившейся магией.

Слева над этим болотом плавало ядовито-желтое, совершенно непрозрачное облако, напоминавшее огромный растрепанный ком ваты. Я лишь мельком отметил его присутствие, не считая его чем-то особо опасным, но в этот момент желтое облачко… распахнуло огромную пасть, утыканную похожими на наконечники копий зубами.

И все-таки зубастое облако не слишком отвлекло наше внимание от второго монстра, расположившегося в болоте.

Внешне он напоминал огромное дерево. Почему-то мне в голову сразу пришло сравнение с баобабом. Ствол толщиной в три обхвата в нижней части распадался на три части, так что казалось будто этот баобаб стоит в болоте на трех топчущихся ногах. Его верхняя часть на высоте примерно четырех метров лохматилась огромным количеством ветвей или, скорее, отростков различной длины. Самое кошмарное заключалось в том, что все эти отростки находились в непрестанном шевелении. Короткие трепыхались вверху, словно их вздымал невидимый поток горячего воздуха. Они метались, сталкиваясь, изгибаясь, переплетаясь между собой, и каждый из них оканчивался утолщением в котором… мигал глаз.

Длинные отростки, размером в несколько десятков метров, шарили вокруг основного ствола, погрузив свои концы в болотную воду. Порой они выныривали из воды и со свистом рассекали воздух. Тогда было видно, что эти… щупальца оканчивались тремя здоровенными когтями, судорожно сжимавшимися и разжимавшимися, будто бы что-то хватавшими и разочарованно отпускавшими схваченное.

Отростки средней величины, еще не достававшие до черной воды метались вообще без всякой цели. Неразвитые когти торчали на их концах трехлучевыми звездами, а в центре этих звезд виднелись, похоже, отмирающие глаза, затянутые мутными бельмами.

Всего несколько долгих секунд мое заклинание позволило Братству наблюдать истинную реальность, после чего она подернулась прозрачным серебристым налетом. Трещина стала быстро затягиваться и на вновь образовавшемся тонком слое морока начала вырисовываться прежняя обманная картинка.

Я быстро оглядел своих друзей. Они выглядели… нет, не испуганными, а скорее пораженными. Но я понял, что, пожалуй, только мне удалось разглядеть за двумя передними, хорошо сформированными заклинаниями еще несколько тусклых набросков или, скорее, обрывков заклинаний, возможно, представлявших гораздо большую опасность для всего живого.

И все это располагалось совсем близко от границы!

– Что это было?.. – раздался рядом с моей ногой потрясенный шепот Тринт-тата.

Я посмотрел вниз на малыша и увидел, что тот сидит прямо на зеркале дороги, выставив перед собой свои когтистые руки, закрыв глаза и дергая кожаным носом.

– Это не было… – негромко ответил я, – Это то, что есть на самом деле…

Вторая треть открыл глаза и уставился на меня.

– Значит следа Барти на самом деле нет? Когда появился этот… рукоглаз… и ногохват… след Барти исчез…

– Значит след Барти идет в другом направлении, – согласился я и добавил, – Теперь ты понял, что лучше держаться рядом с нами. А то и сам не поймешь, кому в пасть попадешь… или не в пасть, а куда-нибудь похуже…

Я внезапно вспомнил про Глухой завиток, о котором мне рассказывал мер Сотдана.

– Может мы уже тронемся, – негромко осведомился Душегуб.

– Тронемся… – согласился я и толкнул свою лошадь в брюхо каблуками.

Братство медленно двинулось дальше по Зеркальному пути, настороженно оглядываясь по сторонам.

А поглядеть было на что!

Едва скрылось за подросшей порослью левое морочное ответвление Зеркального пути, как справа из леса показались три зверя, напоминающих наших земных волков. Правда эти зверюги были раза в четыре больше, имели по три пары лап и короткие острые рога между стоящих торчком ушей, но общее волчье впечатление было очень стойким. Один из зверей вышел к самому зеркалу дороги, с нехорошим интересом разглядывая нашу компанию, двое других только слегка высунулись из-за густого подлеска, и я не мог гарантировать, что эта стая состояли только из трех показавшихся нам особей.

Впрочем, я сразу понял, что нападать на нас зверюги не собираются, и совсем не потому, что испугались Душегубовой дубины, которую он достал из-за пояса, и которой небрежно помахивал.

Мы молча проехали мимо, и звери почти сразу же скрылись в чаще.

Именно после этой встречи я, оглянувшись, увидел на дороге довольно далеко позади две маленькие серовато-бурые фигурки, следовавшие в том же направлении, что и мы. Наклонившись к Второй трети я улыбнулся и спросил:

– Может быть имеет смысл Целому двигаться рядом с нами?..

– Это против правил!.. – Неуверенно буркнул Вторая треть.

– Я понимаю, – продолжал настаивать я,– Но правила создавались для совершенно иных ситуаций, они не могут быть универсальными. Пусть Целый поразмыслит. Ведь если на какую-то из третей будет совершено нападение, мы не сможем, не успеем ей помочь. А напасть сейчас могут и с уже пройденной части пути…

Вторая треть молчал, постукивая когтями ног по зеркалу дороги. Тогда я прибавил еще один аргумент:

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты, Сикти, был с нами рядом… Весь… Твоя помощь может нам очень пригодится…

Вторая треть едва слышно хмыкнул и снова ничего не ответил.

Впереди, по обеим сторонам дороги, у самого края Зеркального пути показались два невысоких, метра по четыре, высохших дерева. Выбеленные ветром и дождем (если только в этом странном месте вообще шли дожди), они стояли напротив друг от друга, раскинув сухие ветки над дорогой. Подъехав ближе, я вдруг почувствовал этих деревьях какую-то несуразность и почти сразу же понял в чем дело. Вокруг было совершенно тихо, ни малейшего ветерка, и тем не менее белые корявые ветки, нависшие над дорогой, явственно подрагивали. Подъехав еще ближе я и вовсе оторопел. Оба мертвых ствола имели по довольно большому дуплу, снизу которых дерево было темным, словно мокрым. И над этими странно вытянутыми книзу дуплами в белом мертвом дереве сияло по три довольно больших и вполне живых… глаза. Глаза моргали по очереди, так что два из них были постоянно открытыми, и внимательно следили за нашим передвижением.