Восстановление железной дороги в Акашу и ее продление до Коше являлось первоочередной задачей. Коше был расположен в шести милях к югу от Фиркета и представлял собой, как и большинство поселений в Военном Судане, нечто едва ли большее, чем название на карте, — несколько разрушенных глиняных хижин, ранее бывших деревней. 5 июля туда был перемещен лагерь египтян. Причины этого вполне очевидны. Коше был расположен [202] за порогом Дал, и отсюда по Нилу можно было добраться до границ Донголы и даже еще дальше. В Фиркете солдаты жили в антисанитарных условиях. Неожиданно вспыхнувшая эпидемия дизентерии, возможно, была вызвана «зелеными» водами Нила. В ранний период подъема, называемый ложным, воды реки смывают грязь и нечистоты с побережья и приносят с топких болот экваториальной зоны гнилую траву. В это время вода грязна и опасна. У армии не было других источников воды, нельзя было еще более усугублять ситуацию, оставив солдат в грязном лагере.
Первым грузом, доставленным в Коше, была новая заднеколесная канонерская лодка. Один за другим туда прибывали составы с железом и сталью, громоздкими частями корабельного корпуса, — и вскоре на берегу реки в разобранном виде лежал целый военный корабль. Был возведен временный док, оснащенный двадцатитонными ножницами и другими станками и приспособлениями. Началась работа по сборке и клепке сотен частей друг с другом. Новые канонерские лодки были просто чудесны. Старые имели 90 футов в длину. Новые — 140 футов в длину и 24 фута в ширину, они могли развивать скорость до 12 миль в час. Палубы были защищены стальными пластинами, в которых были проделаны отверстия для ведения ружейного огня. Лодки имели мощное вооружение. На каждой из них стояло по одной скорострельной пушке с двенадцатифунтовыми снарядами, по две скорострельных пушки с шестифунтовыми снарядами в центральной батарее и по шести пулеметов Максима. При оснащении лодки использовались все новейшие достижения техники — подъемники для снарядов, телеграф, прожекторы и паровые лебедки. При этом осадка лодок равнялась лишь 39 дюймам.
Лодки и все их механизмы были изготовлены на верфях в Лондоне, там же они были разобраны, все детали помечены и отправлены в Коше, где лодки были собраны снова. За время путешествия в четыре тысячи миль части лодок семь раз перегружались с корабля на корабль, но ни одна деталь не была потеряна.
Удобное расположение Коше за порогами и грязь Фиркета были достаточными причинами для переноса лагеря. Но еще одно, более мрачное обстоятельство способствовало принятию такого решения. В июне вдоль Нила из Каира стала распространяться [203] холера. 29-го числа появились первые заболевшие в Асуане; 30-го — в Вади Хальфе. По этой причине Северный Стаффордширский полк переместился в Гемай. Во время шестимильного марша вдоль железной дороги в Гемай обнаружился первый случай холеры, и после этого смертельная болезнь свирепствовала в полку до середины августа.
Холера постепенно распространялась на юг, опустошая военные лагеря. Во вторую неделю июля она достигла Коше, где все принятые меры предосторожности оказались напрасными. Болезнь протекала в своей наиболее тяжелой форме. Из тысячи случаев заболевания в районе между Асуаном и Суардой около восьмисот оказались смертельными. Но сосчитать всех умерших практически невозможно[33]. Это был час испытаний, час ужаса. Египтяне, несмотря на свой фатализм, находились в подавленном состоянии духа. Англичане проявляли недовольство, и даже беспечные суданцы потеряли свою былую жизнерадостность.
В конце концов эпидемия отступила, и к середине августа практически перестала представлять серьезную опасность. Но необходимость усиления карантина и принятия других мер предосторожности затрудняла движение вдоль линий сообщения, и начало наступления все откладывалось.
Возникали и другие неожиданные препятствия. Китчинер хорошо понимал, что железная дорога, в том состоянии, в котором она тогда находилась, была ненадежным средством снабжения большой армии, находящейся в самом конце железнодорожного полотна. Поэтому он организовал вспомогательную лодочную службу, и через второй порог свободно курсировали гассасы и нуггуры. В летние месяцы в Судане дуют сильные северные ветры, которые не только позволяют лодкам двигаться против течения, но и приносят с собой желанную прохладу. В тот год на протяжении сорока дней, в решающий период кампании, дул жаркий южный ветер. Работа вспомогательной лодочной службы была практически парализована. Но, несмотря на все эти обстоятельства, подготовка к наступлению продолжалась, и вскоре возникла [204] необходимость перевезти канонерские лодки и пароходы в верховья реки.
Общее понижение местности у вторых порогов составляет около шестидесяти футов, а их длина достигает девяти миль. На этом промежутке Нил протекает по неровным гранитным уступам. Во время разлива эти уступы оказываются покрыты водой, которая стремительно, но спокойно течет над ними; поверхность реки становится гладкой, хотя на ней и образуются водовороты. Когда уровень воды спадает, уступы снова показываются над поверхностью, и вскоре вода начинает яростно бурлить вокруг гранитных глыб. На протяжении нескольких миль поверхность реки покрывается белой пеной, среди которой высятся черные гранитные камни. На вторых порогах для прохода судов имеется лишь узкий канал, в котором между скалистыми берегами яростно бурлит вода. Эти темные ущелья таят множество опасностей для штурмана. Самое грозное ущелье, Баб эль-Кебир[34], имеет лишь тридцать пять футов в ширину. Здесь, всего лишь на семидесяти ярдах, уровень воды понижается на десять футов, причем в одном месте вода падает с высоты в пять футов. Обширная заводь, расположенная вверх по течению и образованная на месте слияния двух рек, способствует увеличению объема воды и скорости течения. Эти «Ворота» — настоящее испытание даже для опытного штурмана.
Все зависело от подъема воды. По злой иронии судьбы именно в этот год вода поднималась значительно позже и значительно медленнее, чем обычно. Но к середине августа наконец-то стало возможным попытаться пересечь пороги. 14-го числа первая канонерская лодка, «Метемма», приблизилась к опасному месту. Северный Стаффордширский полк из Гемая и 7-й Египетский батальон из Коше подошли к «Воротам», чтобы вручную протащить корабли против течения. Были наняты лучшие местные штурманы. Полковник Хантер и морские офицеры под командованием капитана Колвилля руководили всеми работами. Суда были тщательно подготовлены. Чтобы уменьшить риск затопления, увеличили высоту надводного борта. Для этого носовые части кораблей были укреплены и надстроены, а затем соединены [205] с кормой прочными деревянными волноломами. Орудия и боеприпасы с кораблей сняли, были приняты и другие меры для снижения их веса. Корпус судна был охвачен железным стропом, к которому прикрепили пять прочных канатов — по два с каждого борта и один у носовой части. Уровень воды в реке изменялся настолько сильно, что пароход мог двигаться только за счет внешних сил, люди должны были буквально протащить его на себе. К счастью, оказалось возможным разместить систему блоков прямо напротив «Ворот», на скале, возвышавшейся в заводи перед порогами. Здесь был закреплен стальной шкив, через который на восточный берег перекинули буксирный трос. С находившейся здесь песчаной отмели было всего удобнее начать буксировку кораблей. Тянуть канаты должны были две тысячи человек, но течение было настолько сильным, что, несмотря на то, что суда нужно было протащить только на сотню ярдов, проводка каждого судна занимала полтора часа и требовала огромных усилий. Все обошлось без происшествий, и шесть кораблей в течение нескольких дней были проведены через пороги. Через неделю вся флотилия уже своим ходом двигалась по верховьям реки.
На какой-то момент всем показалось, что фортуна наконец-то повернулась лицом к египтянам. Холера практически исчезла. Все семь пароходов, прошедших пороги, степенно подошли к лагерю. Почти в то же самое время подул северный ветер и облегчил мучения страдавших от жары людей. Этот же ветер позволил огромному количеству лодок, уже несколько недель ожидавших благоприятной погоды, с припасами отплыть на юг к Суарде. Никаких задержек больше не предвиделось.
