– В непрерывной борьбе! – хмыкнул Рейв.

Освобождать ее он явно пока не торопился с огромным интересом разглядывая подделку на самого себя, широко и ехидно усмехаясь при этом.

– Я тебе не мешаю? – поинтересовалось его отражение, сидевшее на стуле и с большим нетерпением дернувшееся несколько раз, безуспешно пытаясь вырваться из стального капкана. Кандалы держали крепче, чем смерть.

– Я был уверен, что я симпатичней! – кивнул Ворон и хрипло рассмеялся.

Затем он нагнулся, обыскивая лежащие на полу тела. Отыскав звонкую связку ключей, висевшую на кольце из толстой стальной проволоки, он принялся подбирать нужный к замкам, намертво сковавшим руки и ноги Алии. Спустя некоторое время нужный ключ все таки нашелся и хорошо смазанные замки весело щелкнули, разжимая тяжелые клещи оков. Девушка проворно поднялась со стула и резко провела руками перед лицом крест на крест. Послышался шум, словно сильный ветер с моря задувал в уши, не давая ничего слышать. Буквально за мгновение, равное одному удару сердца, ведьма приняла обратно свой привычный облик, на первый взгляд способный показаться крайне невзрачным. Она снова стала прежней, какой Рэйв с Маркусом впервые встретили ее на заваленном снегом Имперском тракте. Одежда на ней мгновенно стала ей очень велика и этот факт так же весьма сильно посмешил правнука Ворона.

– Что тебе удалось узнать? – поинтересовался он пока Алия морщась растирала затекшие и пережатые сталью запястья.

– Все, без исключения, что этим жалким глупцам могло быть про это известно. Похоже, что все это дело рук Инквизиции. И похоже кого-то с самого ее верха. Их за тобой послал человек по имени Вергилий. Они, как и положено обычным солдатам знают крайне немного. Приказано было забрать и привезти. Твое похищение спланировали и подстроили не они. Они просто и покорно исполняли чужую волю. Вот собственно и все, – ее голос снова стал обычным, простым и совершенно ничем непримечательным, возможно даже чуточку мягким по-детски.

– Зачем я так сильно понадобился церкви? Тем более карающей длани инквизиции? Неужели они смогли догадаться о том, что случилось на Имперском тракте? Или о том, что мы укрыли тебя от преследования? Но даже если так, почему они тогда не сделали как поступают обычно? Не прибыли в наш дом с целю проведения расследования?

– Что бы эти люди не пытались сделать, они делали это тайно. Как раз все это очевидно придется спросить у человека с именем Вергилий после того как мы его отыщем. А затем, скорее всего, у того, кто приказывал что-то ему. И так далее, до самого конца. Пока нам не станет известна вся правда и полная цепь людей от первого стратега до последнего исполнителя. Меня, то есть тебя, должны были тайно доставить в крепость под названием "Огненная роза". Когда стихнет шум и тебя перестали бы искать люди из дома Севера. И в первую очередь конечно твой несокрушимый брат, которого все так боятся. Тебя должна была забрать отсюда еще одна, уже более внушительная, группа имперских убийц и доставить в крепость под длительный, а возможно и вовсе бессрочный арест.

– Крепость "Огненной розы"? Я слышал об этом месте, оно и правда принадлежит Инквизиции. Там личные покои самого великого Инквизитора, которые он навещает порой самолично, когда покидает столицу. Может нам с тобой стоит дождаться тут этих самых посланников? – полюбопытствовал Рэйв и недобро сощурил глаза.

– Без толку, они будут знать не многим больше, чем эти. И к тому же теперь это слишком рискованно. Мы не в глухом лесу, это же Тиберий, небольшой, но все же имперский город со всеми вытекающими из этого последствиями. Мне кажется все это без сомнения связано с моими поисками, начавшимися с момента нашей с вами встречи на тракте. Я сама бы очень хотела узнать все подробности. К тому же, они все это начали сами. И явно не ради забавы. Любая информация сейчас, в буквальном смысле, для нас дороже золота. Нужно понять, как много им известно. И если они знают больше, этим можно будет воспользоваться с огромнейшей пользой.

– А ты и со мной так можешь? – Рэйв потер свой острый, уже не раз переломанный нос. – Я говорю про "Приторную речь"? Где гарантия, что я, или мой брат уже давно не под твоими чарами?

Пришло время Алии искренне смеяться, чуть запрокинув голову и прикрыв руками рот.

– Если бы я так могла поступать со всеми, давно бы уже правила этим бескрайним миром в одиночку. У тебя слишком сильная воля и безмерно твердые убеждения для подобной сложной ворожбы. Если бы у меня и получилось, что вряд ли эффект от "Приторной речи" длился бы на тебе не больше нескольких мгновений. После чего, скорее всего ты бы свернув мне шею, как цыпленку.

– Не исключено! – кивнул он соглашаясь.

– А эти… – ведьма снова кивнула в сторону тел, лежащих на полу, указав на ближайшего носком высокого сапога, который внезапно стал для нее очень большим. – С рождения привыкли подчиняться кому-то. Выполнять приказы и не думать ни о чем лишнем, или еще лучше не думать совсем. Идеальные жертвы для колдовства подобного рода! Мне опять нужна другая одежда, Рэйв! Твоя мне слишком велика, она мужская и это очень бросается в глаза. А из подвала, как я поняла, не выйти никак иначе, кроме как через церковный зал. Я конечно буду отводить им глаза, но за последние дни сил у меня почти не осталось. Обращение, затем словесные чары. Мне нужно поесть и поспать. И желательно бы несколько дней к ряду.

– Возьми-ка эту белую мантию, – он не обратил на жалобы девушки ни малейшего внимания. – Все будет лучше, чем то, в чем ты по сердцу Империи разгуливала. Ритуальные одежды черного обряда, это же надо было придумать такое?

– Так было нужно, Рэйв. Благодаря этому мое послание дошло до всех, кому предназначалось. Теперь все знают, что я здесь. И что последняя игра наконец началась!

Он озадаченно нахмурился услышав это странное утверждение.

– Кстати, я бы не сильно тропился уходить! Наверху лежит обмякшее тело старшего священника этого прихода. Я оставил ему жизнь, потому что он совершенно точно что-то знает про все случившееся. Нужно его допросить! Он сказал, похитители привезли письмо от верховного духовенства с приказом их тут укрыть. Там на верху я так же оставил все твои вещи, которые смог принести с собой – одежду, сапоги и другие богомерзкие побрякушки.

– Не уверена, что у меня получится подобающий допрос. На тех, кто постоянно молится и пьет святую воду, стуча головой об пол, чары "Приторной речи", увы, также действуют крайне плохо. К тому же, если это устроила Инквизиция, участие в этом Верховного конклава церкви совсем неудивительно. С их поддержкой удобней и проще проворачивать подобные дела. Они дадут кров и еду и скроют от лишних глаз, но церковники скорее всего тоже ничего толком не знают. Голова их слишком забита вещами, в которые они сами не верят и которых не в состоянии даже понять. До живой сути сознания голосом разума, как и колдовства, буквально не возможно пробиться, – Алия поспешно стягивала с себя одежду Рэйва, ту самую, в которой его взяли дома на пиру. То, что при этом она оставалась, в буквальном смысле, в чем мать родила, ведьму похоже никоим образом не смущало.

– Ты имеешь в виду, что они тупеют на службе у Бога?

– Медленно, но очень упорно! Как молодые бараны, – кивнула она. – Зато уже не так страшно жить в этом мире. Куда легче стоять в хлеву и жевать сено пока ты не догадываешься к какому именно пиру тебя пустят на колбасу! – усмехнулась она. – Бывают конечно редкие исключения.

Рейв в свою очередь снимал с себя белую рясу, запутавшись в ней, ворочаясь и трепыхаясь, будто огромная рыба в мокром мешке.

– У нас все получиться, Алия! Ты не представляешь, как много люди готовы рассказать, когда им под ногти вгоняют тонкие деревянные колья, – проговорил он, пытаясь вырваться из больших тяжелых матерчатых складок религиозных одежд.

– Я как раз очень хорошо представляю себе это, – холодно заметила она и плотно сжала пухлые губы. – Ну что, нравлюсь? – спросила девушка стоя на холодном каменном полу в одних только черных сапогах из кожи акулы, которые стали ей теперь мало если не по самое колено. Правнук ворона не изменился в лице, взглянув на ее идеальное, соблазнительное, обнаженное тело и медленно протянул ей просторную рясу брата Авентинуса, ставшую теперь практически бесформенной, как разорванная простынь. Что не говори, но ведьмам в искусстве соблазна не было равных на этой земле. Если им было угодно, все, что они говорили и делали, каждая мельчайшая деталь, короткий взгляд, изгибы плеч, пальцев и губ, каждая мельчайшая черточка тела вызывала нестерпимое желание овладеть их телом немедля. И, если потребуется, отдать в замен свою душу. И с подобным желанием не справился бы даже вековой камень, не имеющий сердца. Только вот последний из рода Ворона был куда тверже любого существующего камня.