Таким образом, оси и обручи (или «декорации», или «небесные опоры» и т. д., как их иногда называют) образуют «систему координат небесной сферы и как бы каркас мировой эпохи. По сути дела, этот каркас и определяет эпоху. Так как полярная ось и колюры образуют хоть и невидимое, но единое целое, вся структура оказывается нарушенной, если сместить одну из ее частей. Когда это случается, на смену устаревшей конструкции приходит новая Полярная звезда с собственными колюрами».

Как утверждает Сантильяна и фон Дехехенд, Ангкор-Ват символизирует именно это переключение небесных, шестеренок — момент перехода от одной астрологической мировой эпохи к другой. Именно это там изображено. Именно это асуры и дэвы пытаются осуществить, когда тянут за кольца Васуки, обмотанного вокруг горы Мандеры, и взбивают Молочное Море. Отсюда следует, что барельефы, как, впрочем, и сами храмы, не обязательно следует понимать как «магические манипуляции», предпринимаемые во имя того, чтобы обеспечить процветание нации. Они вполне могут быть еще одним видом мандалы или янтры, «мыслительных приспособлений», позволяющих сосредоточить мысли посвященных на космических тайнах — в этом случае на тайне прецессии.

Но почему вообще было желательно сосредоточиться? Не потому ли, что «взбивание Молочного Моря», которое, если правы Сантильяна и фон Дехехенд, является аллегорией прецессии, было каким-то образом связано с поиском вечной жизни? Кстати, наиболее ценным результатом сбивания считался именно нектар бессмертия.

Вспомним, что, согласно представлениям древних египтян, «схватив» небо или «взойдя» на него (то есть, обретя полное знание его секретов), через посредство знания прецессии» («как сойти на любое небо»), посвященный мог оснастить, подготовить свою душу для бессмертия. Может быть, среди тысяч паломников, которые на протяжении веков пробирались в Ангкор, были и такие, которые стремились к этой же цели, идя путем совершенствования и постижения?

Асуры и дэвы Ангкора перекликаются с «состязающимися» египетскими божествами Тором и Сетом, которые боролись в течение 80 лет после убийства Осириса, пока, наконец, не установилась новая мировая эпоха. Обычно их представляют смертельными врагами, вроде асур и дэвов, но на некоторых древнеегипетских барельефах Гор и Сет изображены сотрудничающими: они тянут за разные концы длинной веревки, обмотанной вокруг большого сверла, и таким образом его вращают. По сути дела, это изображение идентично сцене взбивания Молочного Моря, которое, кстати, также производится путем совместного действия противоположных сил. Смысл здесь заключается в том, что Вселенной необходима полярность, что у всего должна быть своя равная противоположность, и что только благодаря созидательному взаимодействию этих противоположностей может родиться новая реальность.

А на некоторых барельефах Гор и Сет вообще изображаются в виде одного существа с двумя головами, но, пожалуй, еще большее значение имеет интригующая сцена в Пятом разделе «Книги о том, что находится в Дуате», которая содержит много таких же элементов символики, что во взбивании Молочного Океана.

В состав Дуата входят двенадцать различных «Разделов», в каждом из которых странствующая душа встречает новое испытание в загробном путешествии. Многие из этих испытаний символизируются огромными кобрами в угрожающей позе с раздутым капюшоном, огнедышащими змеями, зачастую, как Нага, многоголовыми, причем иногда у них имеются оперенные крылья и султаны. В Четвертом и Пятом разделе паломника называют «скрытым странником на пути в святую страну, чьи секреты также сокрыты», и целью его является обнаружение этих тайных и скрытых вещей: «скрытая вещь, которая находится на этом тайном пути», «тайные проходы, что ведут в камеру Ахет», «образ, который скрыт и не может быть ни увиден, ни ощутим».

Подобно барельефу, на котором изображено взбивание Молочного Океана, весь пейзаж Четвертого и Пятого раздела (вместе они именуются «Царством Сокара») делится на три параллельных полосы-регистра, между которыми иногда бывают точки соприкосновения. В египетском варианте, как и в Ангкоре, присутствует явно выраженная змеиная образность; нижний регистр Пятого раздела изображен затопленным водой, так что получается что-то вроде океана, весьма похожего на Молочный Океан, фигурирующий на барельефах Ангкора. Самое удивительное, что Прямо в центре композиции мы наблюдаем следующие компоненты:

1. Пирамидальный холм или гора, сопоставимая с горой Мандеры, из которой выглядывает голова божества.

2. Канат, обмотанный вокруг холма, — совсем как туловище Васуки вокруг горы Мандера.

3. Шеренги тянущих за этот канат с двух сторон горы — наподобие дэвов и асур в Ангкоре.

4. Над холмом — цилиндрический объект со скругленной верхушкой, а над ним — иероглифическая надпись, означающая «тьму» или, возможно, «небо», либо «темное небо», на котором сидят две черные птицы. Это представляет особый интерес, так как у древних египтян знак, изображающий двух птиц, обращенных клювами друг к другу, был «стандартным иероглифом для обозначения параллелей и меридианов». Историк науки Ливио Катулло Стеккини считает, что сам этот цилиндрический объект является омфалосом, «маркером для обозначения геодезических фокальных точек», который был хорошо известен в древнем мире. В храме Дельфийского оракула в Греции такой каменный омфалос можно видеть и сегодня. Дельфийский омфалос — конический, со скругленной верхушкой, очень похожий на египетский; скульптор окружил его чем-то вроде декоративной сетки.

5. Пониже холма — а) овал, наводящий на мысль об инкарнации Вишну в виде черепахи; холм стоит на этом овале, который охраняют два льва — сфинкса с человеческими головами; б) канал, напоминающий Молочный Океан.

6. Внутри овала — гигантский трехглавый Пернатый змей, именуемый «великим богом», который напрашивается на сравнение с царями Нага, также имевшими ранг богов.

7. Верхом на змее — «бог ориентации» с головой ястреба Сокар, чье «дело — защищать собственную форму»; в каждой руке он держит по оперенному крылу змея, совсем как Вишну, управлявший Васуки и направлявший его.

Самая потрясающая особенность Пятого раздела Дуата состоит в том, что в описывающих его текстах содержатся многочисленные ключи и намеки, связывающие его с тремя Великими пирамидами и Великим Сфинксом в Гизе. Это дает основание уважаемому египтологу Селиму-Хасану утверждать, что «некрополь Гизы является географическим аналогом» Пятого раздела Дуата. Марк Ленер, адъюнкт-профессор египтологии в Институте востоковедения Чикагского университета, также признается, что уж очень «соблазнительно» счесть сфинксов, охраняющих таинственный овал Сокара, «отображением Сфинкса Гизы… Присутствие омфалоса в Пятом [разделе} добавляет веса суждению, что символика там сфокусирована в Гизе, поскольку Великая пирамида расположена точно на 30-й параллели и главном меридиане Египта. Она к тому же точно ориентирована по северному направлению».

Храмы Ангкора демонстрируют «одержимость ориентацией по сторонам света» — они весьма точно направлены на север, юг, восток и запад, а это могли обеспечить лишь архитекторы и маркшейдеры, вооруженные астрономическими и геодезическими знаниями высокого уровня. Архитекторы и геодезисты именно такой квалификации строили пирамиды и Сфинкса в Гизе, а Гиза и Ангкор разделены геодезически важным расстоянием в 72 градуса долготы. Поэтому вполне резонно предположить, что странное сходство между Пятым разделом Дуата и взбиванием Молочного Океана может оказаться свидетельством, хоть и обрывочным, наличия пока невскрытой связи между Египтом и Ангкором; эта потайная связь деформирована огромными пропастями пространства и времени, окрашена местными культурными контекстами, но тем не менее всегда ведет к одним и тем же истокам.