«Тексты Пирамид», самые ранние из сохранившихся, в 2300 г. до н. э., когда их впервые скопировали на стенах пирамид V и VI династий в Саккаре, были уже настолько древними, что некоторые из писцов их не понимали. Однако, хотя современные ученые настаивают, что здесь нет никакой связи, через них проходит та же мысль, что через герметические тексты, а именно: бессмертие есть «жемчужина великой ценности», обрести его можно лишь посредством правильных мыслей и правильных дел, поскольку «ставкой души в этой жизни является надежда на вечность в жизни грядущей».

Что мы должны делать, дабы не проиграть эту ставку? Герметические тексты говорят, что «человек обязан ставить во главу угла не свое сугубо человеческое состояние, а силу созерцания божественных творений, должен презирать данную ему смертную оболочку, поскольку она требуется ему для сохранения нижнего мира и заботы о нем». Согласно «Текстам Пирамид», посвящаемый таким же образом стремится отвратить свой взор от земных дел и сосредоточиться на небесных: «Земля для царя есть предмет отвращения… Царь устремлен в небеса», — говорит он. «Даруй мне способность схватить небо и овладеть горизонтом». И далее утверждает: «Лестница на небо для меня поставлена, дабы я мог взойти по ней на небо».

В «Текстах Пирамид» мы можем встретить массу «герметических» максим типа «Дух стремится в небо, труп стремится в землю». Часто встречаются также обращенные к посвящаемому призывы вроде следующих: «Восстань, отринь от себя землю, отряхни с себя пыль, поднимись так, чтобы отправиться в путь вместе с духами… Пересеки небо… И да будет твое пристанище среди вечных звезд».

С очень похожим набором идей мы встречаемся намного позднее во второй усыпальнице Тутанхамона, молодого фараона XVIII династии (правил с 1333 по 1323 г. до н. э.). Здесь, в гравировке по золоту, мы видим шеренгу человеческих фигур, чей взгляд устремлен в небо, причем лоб каждого соединен со звездой или иным небесным телом посредством пучка лучей. Изображение пронизано настроением медитации, сильной сосредоточенности, неподвижности. Трудно представить более выразительный образ стремления посвящаемого «взойти» — постичь тайны Космоса и понять его секреты: «Небесные врата горизонта открыты для тебя, и боги радуются встрече с тобой. Они забирают тебя на небо с твоей душой…»

Считалось, что способность посвященного «восходить на небо», иначе говоря, совершать воображаемые путешествия среди небесных светил, может усилиться, если он освободится от забот и «привязанностей» материального существования. Также считалось, что процесс постижения будет богаче, если он будет протекать в обстановке, постоянно напоминающей ему о его месте во Вселенной. Это было принципиально важно, так как в Египте (как и в Центральной Америке) «весь мир, лежащий внизу», считался «построенным и наполненным содержанием в соответствии с тем, что находится наверху; ибо предметы, находящиеся внизу, не в силах влиять на порядок того мира, что наверху. Более слабые тайны должны уступать более сильным… система вещей наверху сильнее вещей внизу… и нет ничего такого, что не спустилось бы вниз сверху».

Герметические тексты постоянно называют Египет «отражением неба», «храмом всего мира», иногда «святилищем Космоса» — драгоценной страной, где «все действия сил, которые правят небесами, передаются на расположенную внизу Землю». Подобным же образом в «Книге о том, что имеется в Дуате» мы узнаем, что основное требование к соискателям вечной жизни состоит в том, чтобы они построили на Земле точную копию «скрытого круга Дуата в теле Нут [неба]» :

«Кто бы ни сделал точную копию этих форм, и кто бы ни познал ее, станет духом, хорошо оснащенным и в небесах, и на земле, причем безошибочно, постоянной навсегда.

Кто бы ни сделал копию этого и ни познал ее на земле, обретет себе волшебного защитника, как на небе, так и на земле».

Разве не ясно, что люди, рассуждающие подобным образом, просто обязаны были выразить свои идеи не только в текстах, но и в архитектуре? Намек на то, как именно они могли бы сделать это, содержится в текстах Эдфу, которые гласят, что, когда Тот прибыл на место закладки первоначального мифического храма (более поздней копией которого станет исторический храм Эдфу), он произнес там следующие слова:

«Я сделал так, чтобы его длина была правильной, его ширина — точной, все его размеры соответствовали норме, все святилища были на тех местах, где им положено, а его залы напоминали небо».

По мнению ученых, вполне возможно, что это загадочное сооружение, «напоминающее небо», некогда существовало. Согласно доктору Еве Рэймонд, оно почти наверняка стояло «неподалеку от Мемфиса, который египтяне считали родиной египетской церкви».

Мемфис (первоначально Меннефер, что означает «непреложный и прекрасный») был первой исторической столицей Древнего Египта, основанной не позднее 3000 г. до н. э. Его развалины лежат километрах в 24 к югу от Каира, возле современной деревни Мит-Раина, но их немного, и они не особенно впечатляют. Гораздо интереснее и намного внушительнее обширные остатки так называемого Мемфисского некрополя, что расположены к западу от собственно Мемфиса. Эта огромная зона захоронения, которая просматривается от Нила и уходит в расположенную западнее пустыню, протянулась с севера на юг на 35 километров. Помимо сотен могил-колодцев и гигантских гробниц мастаба, здесь расположены площадки, на которых были возведены многочисленные пирамиды — например, Абу-Роаш, Завийет-эль-Ари-ан, Абусир, Саккара и Дашур. Однако, по общему мнению, самые замечательные монументы Мемфисского некрополя находятся в Гизе, в 10 километрах южнее Каира, где стоят три великих пирамиды и Великий Сфинкс.

Гиза (вместе с расположенным поблизости Гелиополисом — как мы увидим, великой академией, где обучались жрецы) находится так близко от Мемфиса, что возникает естественный вопрос: не здесь ли находился «додинастический религиозный центр», существование которого предполагала Рэймонд? Или конкретнее: не могли ли великие пирамиды Гизы вместе со Сфинксом каким-то образом «напоминать небо», подобно первичному мифическому храму, о котором так ясно говорится в текстах Эдфу?

Замечательные научные открытия, сделанные в Гизе в 1990– e гг., показали, что эти монументы действительно отображают карту звездного неба и к тому же возникли в глубокой древности. Эти открытия привлекли широкое внимание, о них рассказано в трех книгах — бестселлерах («Тайна Ориона», «Следы богов», «Загадка Сфинкса, или Хранитель бытия»). О них сообщалось во многих газетах и журналах, а также в ряде международных документальных телерепортажей, которые посмотрели миллионы («Тайна Сфинкса», «История в камне» и т. д.). Для тех читателей, которые не знакомы с этими открытиями, а также чтобы освежить память тех, кто знаком, мы вкратце расскажем, что известно на сегодняшний день.

1. Геология Сфинкса

Благодаря работе египтолога Джона Энтони Уэста и доктора Роберта Шоха, профессора геологии Бостонского университета, нам теперь известно, что есть серьезные научные возражения против принятой в настоящее время датировки Великого Сфинкса. Мы не будем повторять здесь их свидетельства — они подробно изложены в другом месте, — которые порождают очень сильные сомнения в теории египтологов-ортодоксов, относящей этот монумент ко временам фараона Хафры из IV династии (правил с 2520 по 2494 г. до н. э.). Достаточно упомянуть, что один из видных представителей этой профессии нашел в себе мужество признать, что «не существует ни одной древней надписи, которая связывала бы Сфинкса с Хафрой».

Иными словами, этот монумент является анонимным камнем. Он высечен из одного куска скального основания плато Гизы, и, хотя и был позднее (в древнюю и современную эпоху) подлатан отдельными вставными блоками, видно, что это — гигантский монолит. В связи с этим он не поддается радиоуглеродной датировке, поскольку она применима лишь для органических материалов. Если учесть, что нет ни одной древней надписи, относящейся к Сфинксу, то, по сути, в настоящее время нет возможности точно определить, когда этот монумент был высечен. Теоретически это могло произойти в любой момент после осаждения известняков плато Гизы на дно древних океанов десятки миллионов лет тому назад.