Все, что тут было, было прошлым и настоящим. Неплохим прошлым и настоящим.

А они были будущим. Великолепным будущим Человечества!

С хрустом разгрызая соленую сушку, Деготь сказал:

– Прав профессор. Теперь и помирать можно. Мы и так – часть Истории! Сталинские соколы!

– Мы её секретная часть, – с сожалением сказал Федосей. – О сегодняшнем, в лучшем случае, два десятка человек в стране узнает… Да за такое дело нам всем по ордену полагается и портреты в газетах, а ты – «помирать»! Надо сперва всего этого вот дождаться…

Федосей сдул белопенную шапку с кружки, добираясь до поверхности цвета темного янтаря.

– Мы, я думаю, себя еще не один раз в Историю-то впишем. Луна есть. Марс… Мы ведь с тобой теперь специалисты. Нас раз-два и обчелся…

– Специалисты по Великой Пустоте!

Они посмотрели друг на друга и, усмехнувшись, сдвинули кружки.

– Там проблем – в двух руках не унести! Решать и решать… Те же пустолазы возьми… Там еще работать и работать…

– А чем тебе те, что есть, не нравятся?

– Это не костюм… Это карцер какой-то… Не знаю, как ты, а я себя устрицей почувствовал…

– Ну ты сказал… Холод держит? Держит! Работать позволяет? Позволяет. Чего тебе еще нужно?

Агент Коминтерна хлебнул и зажмурился от удовольствия. Глядя на него, и Федосей хлебнул от души.

– Удобств бы… Ну ничего… Профессор чего-нибудь придумает…

– Это точно, – сказал Деготь уже без улыбки. – Вообще-то странно это. Чудно…

– Чего тебе чудно?

– Легко у него все как-то получается… Летали в первый раз, а откуда ему знать, что человек при невесомости испытывает?

На мгновение задумавшись, Федосей объяснил:

– Это, брат, гениальность… Ульрих Федорович из тех, кто в капле воды океан разглядит, каждую рыбинку в нем и еще посоветует, как её лучше поймать, на какой крючок…

В кабинете их было двое, и каждый хотел предвидеть будущее. Хотя бы самое ближайшее.

Важность этого трудно было описать словами. Начатые несколько месяцев назад работы по проектированию шли не так уж быстро, но не могли идти быстрее. Первопроходцам приходилось сталкиваться с такими трудностями, о которых никто не мог знать. Генеральный понимал, что ему докладывали не все, но в кое-какие проблемы посвящали и его. Как, например, сделать станцию и такой, чтоб её не повредили ни холод Великой Пустоты, ни жар Солнца? Чем дышать? Воздухом или только кислородом? Как решать проблемы гигиены, в конце концов? И ответ приходилось находить чаще всего опытным путем. И таких вот проблем возникало множество.

Все это отнимало время, а враги его не теряли… Они чувствовали, что что-то меняется, и как могли противодействовали этому. Пока, к счастью, вслепую…

Но вечно скрывать нельзя ни одну тайну.

Время! Время!! Время!!! Откуда его взять?

Тухачевский стоял около карты, Сталин вполоборота к нему читал бумаги. Перевернув последний лист, спросил:

– И что они, по-вашему, сделают?

Тухачевский взметнул указку к карте.

– С точки зрения военного аспекта проблемы, наиболее вероятным, товарищ Сталин, будет следующее развитие событий…

Он прокашлялся.

– Во-первых, англичане постараются высадить морские десанты вот тут или тут…

Указка, словно шпага, уколола Турцию в двух местах – около Трабзона и Искандеруна.

– Во-вторых…

Сталин жестом остановил его. Можно было задаться вопросом о суверенитете Турецкой Республики, но вряд ли англичане будут об этом думать. Он спросил о другом.

– Сколько времени на это потребуется?

– Не менее месяца. В настоящее время, по нашим сведениям, у них нет кораблей в Черном море, а на Средиземноморском бассейне всего три линкора.

– Неужели этого мало?

– Они без морской пехоты, товарищ Сталин, а палубная команда…

Сталин кивнул. Понятно. Только красные моряки готовы воевать на суше, иные же – нет.

– А что-нибудь другое они могут предпринять?

– Чисто военно – нет. У них нет для этого достаточных сил. Правда, они могут попытаться решить вопрос политически, сменив правительство Турецкой Республики, поставив во главе его политиков прозападной ориентации и использовать турецкую армию, но…

– Но?

– Но и на это нужно время…

– А Франция? Французов вы сбрасываете со счетов?

– И французов и американцев. Американцы далеко, а французы… Пока Леон Блюм заседает во французском парламенте, я думаю, фракция социалистов сумеет провалить любое действие, направленное против СССР.

…Мистер Макдональд Джеймс, британский премьер-министр, ждал гостей, прохаживаясь по кабинету. Двенадцать шагов вперед, двенадцать назад… Ковер на полу скрадывал шаги, и слышно было только гудки пароходов и катеров на Темзе. Вчерашний разговор с американцем заставил его испытать несколько неприятных минут.

Время и впрямь не стоит на месте.

То, что год назад виделось далекой угрозой, оказывается, не осталось в прошлом, а пришло в настоящее… Немцы, большевики, ракеты, турки…

Послышались приближающиеся шаги. Дверь кабинета отворилась, и вошли Черчилль, адмирал Тови и шеф «МИ-6». Потрясая пачкой бумаг, Черчилль дошел до стола и с грохотом бросил их перед премьером.

– Да, господа… Если все это правда – то это трагедия!

– Что «это»?

Черчилль поднял брови.

– Вы не знаете? Большевики в Турции!

– Вы правы. Боюсь, что правды тут больше, чем лжи. Шеф нашей разведки ручается, по крайней мере, за три четверти.

Черчилль посмотрел на шефа «МИ-6», словно ища подтверждения.

– Добрый вечер, сэр… Адмирал…

– Не такой уж он и добрый… Информация о большевиках в Турции? Она достоверна?

– Сейчас мы проверяем её… Учитывая их особые отношения с Кемалем – это не выглядит фантастичным. Пока доподлинно известно, что в районе Армянского нагорья расквартировался отряд военных советников численностью до восьмисот человек.

– Как они там очутились?

– Через западную Армению… У них теперь это называется Закавказской республикой.

Черчилль трудно вздохнул.

– Этот вопрос был риторическим…

Адмирал Тови отодвинул тяжелое дубовое кресло.

– Самое главное, насколько я владею проблемой, это пресловутый турецкий плацдарм большевиков?

– Все несколько сложнее, – сказал мистер Макдональд Джеймс. – Вчера я говорил с президентом Североамериканских Соединенных Штатов и он рассказал о планах большевиков использовать этот плацдарм для создания нового сверхоружия.

– Сверхоружия? – переспросил адмирал, недоуменно оглядывая соседей. – Что там за сверхоружие?

– Пока рано говорить об этом, – поспешил сказать премьер. – Главное в другом. Мы не представляем, что там такое, с чем придется столкнуться. Турецкую армию я в расчет не беру.

– Если то, что сказали американцы, правда, то там сейчас огромная строительная площадка. Что мы можем сделать?

Адмирал кашлянул, привлекая внимание премьера.

– Лучший выход из положения – несколько эскадрилий «Болтон-Пол-Р 29». Что бы там ни устроили большевики, бомбардировщики разотрут все в пыль.

– Насколько я осведомлен, их дальность действия 750 миль? – спросил разведчик.

– Вы хорошо осведомлены.

– А разве у нас в тех местах есть хотя бы одна эскадрилья ночных бомбардировщиков?

– А я и не говорил, что они есть, – проворчал адмирал. – Просто это действительно было бы наилучшим выходом для всех. Пролетели, отбомбились и все…

– Странно слышать это от адмирала.

– Ничего странного. Если я вижу наилучший выход, то я его и называю.

– Он, однако, не наилучший. В окрестностях Арарата у нас нет бомбардировщиков. А что мы можем сделать силами флота?

Он перевел взгляд на адмирала.

– Когда? Обозначьте приемлемое время.

– Завтра…

Адмирал нахмурился, и премьер сам понял, что желает невозможного. Все-таки действовать придется не на море, а на суше.