– Гидеон…

Впервые нашей физической близости было недостаточно, чтобы утихомирить отчаянное желание внутри меня.

– Тсс, – успокаивающе прошептал он. – Я здесь. И никуда не денусь.

Закрыв глаза, я зарылась лицом в его шею, гадая, действительно ли это наше избыточное упрямство заставляет нас обоих остаться даже тогда, когда все оборачивается так, что лучше было бы разойтись.

Я проснулась с криком, который заглушала закрывавшая мне рот потная ладонь. От тяжести навалившегося тела у меня перехватило дыхание, а другая рука уже лезла под мою ночную сорочку, обшаривая и ощупывая. Охваченная паникой, я отчаянно забилась, дрыгая ногами.

«Нет… Пожалуйста… Не надо больше! Не надо!»

Дыша, словно пес, Натан раздвинул мне ноги и принялся наугад тыкать торчавшим членом, попадая головкой во внутреннюю сторону бедра. Я отчаянно боролась, легкие мои жгло огнем, но он был так силен. У меня не было сил ни сбросить его, ни вырваться.

«Прекрати! Убирайся! Не трогай меня! Боже мой… не делай этого… не мучай меня!

Ма-ма!»

Рука Натана вдавила мою голову в подушку. Чем отчаяннее я сопротивлялась, тем сильнее он возбуждался. Рыча мне в ухо мерзкие гадости, он нащупал-таки щель между моих ног и с ревом засадил туда. Я оцепенела, зажатая в тиски ужасающей боли.

«Да… – хрипел он, – снова в тебе… маленькая сучка… вот тебе…»

Меня сотрясали рыдания, я задыхалась, грудь горела, перед глазами плясали цветные пятна. Из последних сил я продолжила борьбу за воздух… Хоть глоток воздуха…

– Ева! Проснись!

Приказ прозвучал так резко и внезапно, что я открыла глаза и тут же, повинуясь инстинкту, вырвалась из державших меня за плечи рук, замолотила ногами, сбрасывая опутывавшую их простыню, и скатилась с кровати.

Основательно стукнувшись о пол, я наконец проснулась по-настоящему, и из моего горла вырвался жуткий стон боли и ужаса.

– Господи, Ева, что за чертовщина? Так и покалечиться недолго.

Натужно хватая ртом воздух, я на четвереньках потащилась к ванной.

Гидеон подхватил меня на руки и прижал к груди.

– Ева!

– Тошнит, – выдохнула я, прикрыв рот рукой, в то время как в животе моем все бурлило и клокотало.

– Понял! – мрачно отозвался он и быстро отнес меня в туалет, откинул крышку унитаза и опустился на колени рядом со мной, придерживая волосы, чтобы они, пока меня рвало, не падали на лицо. Другая его, теплая на ощупь ладонь поглаживала меня по спине.

– Тсс… ангел, – повторял он снова и снова. – Все в порядке. Ты в безопасности.

Когда мой желудок опустел, я спустила воду и уронила потное лицо на руку, пытаясь сосредоточиться хоть на чем-то, кроме остатков моего сна.

– Детка.

Повернув голову, я увидела Кэри, стоявшего на пороге ванной с хмурым, озабоченным выражением на симпатичном лице. Он был полностью одет – свободного покроя джинсы и рубашка поло. Гидеон, оказывается, тоже был одет. Костюм он снял, когда мы приехали ко мне домой, но тогда надел спортивные штаны, а сейчас был в джинсах и черной футболке. Сбитая с толку их видом, я взглянула на часы: слегка перевалило за полночь.

– Ребята, вы куда собрались?

– Я, например, только что пришел, – ответил Кэри. – И налетел на Кросса, который тоже поднимался сюда.

Я, как и мой сосед, с недоумением уставилась на Гидеона.

– Ты что, выходил?

Гидеон помог мне подняться на ноги.

– Я ведь говорил тебе, что должен еще кое-что сделать.

«Это посреди ночи?»

– И что это за дела такие?

– Неважно.

Я высвободилась и подошла к раковине, чтобы почистить зубы. Опять чертов секрет. Сколько их у него?

Кэри встал рядом со мной, и наши взгляды встретились, отраженные в зеркале над умывальником.

– У тебя уже давно не было кошмаров.

Глядя в его обеспокоенные зеленые глаза, я позволила ему увидеть, насколько я вымотана.

Он положил руку мне на плечо и сжал его в знак поддержки.

– Ничего, в выходные придем в себя. Перезарядка – это то, что нужно нам обоим. Надеюсь, сегодня с тобой все будет в порядке?

– Я о ней позабочусь, – подал голос Гидеон, сидевший на краю ванны.

– Но это не значит, что меня тут нет, – поцеловав меня в висок, сказал Кэри. – Если понадоблюсь, только крикни.

Взгляд, который Кэри бросил на меня, выходя, был красноречив: то, что Гидеон оставался ночевать здесь, спокойствия ему не внушало. Честно говоря, у меня и самой имелись некоторые опасения. Я считала, что моя осведомленность насчет возможных срывов, случавшихся во сне с Гидеоном, могла сыграть свою роль, усугубив мое и без того неустойчивое эмоциональное состояние. Как сказал не так давно Кэри, мужчина, которого я любила, представлял собой тикающую бомбу с часовым механизмом. И с этой бомбой я делила постель.

Ополоснув рот и вернув зубную щетку на место, я заявила:

– Мне нужно под душ.

Перед тем как лечь спать, я уже мылась, но сейчас снова чувствовала себя грязной. Кожа моя покрылась липким потом, а стоило закрыть глаза, как начинало казаться, будто в нос мне бьет запах Натана.

Гидеон пустил воду и принялся раздеваться, чем немало меня порадовал, поскольку вид его великолепно го тела мигом заставил забыть обо всем прочем, включая изводившие меня страхи. Он был строен, худощав, но крепок, с рельефной стальной мускулатурой.

Сбросив одежду прямо на пол, я со стоном встала под горячие струи. Он забрался в душевую следом за мной, убрал в сторону мои волосы и поцеловал в плечо.

– Ну как ты?

– Лучше.

«Потому что ты здесь».

Он обнял меня за талию и судорожно выдохнул:

– Я… Господи, Ева, что тебе снилось? Натан?

Я сделала глубокий вдох и спросила:

– Быть может, в один прекрасный день мы поговорим о наших снах, а?

Он резко вобрал в себя воздух, кончики его пальцев поглаживали мое бедро.

– Вот, значит, как?

– Да, – пробормотала я. – Значит, вот так.

Некоторое время мы стояли молча, окутанные паром и тайнами, физически близкие, но удаленные друг от друга эмоционально. Потребность разрыдаться была непреодолимой, и я не собиралась этому противиться. Куда лучше было выпустить накопившееся напряжение. Казалось, стоило мне разрыдаться – и вместе со слезами из меня стали бы вытекать тревоги прошедшего дня.

– Ангел… – Гидеон прижался к моей спине, еще крепче обнял меня, даря умиротворяющее ощущение полной защищенности. – Не плачь… Господи, мне этого не выдержать. Ты только скажи, что тебе нужно, ангел. Скажи, что я могу для тебя сделать.

– Смой это, – шепотом ответила я, прислоняясь к нему и нуждаясь в поддержке, которую дарило мне его нежное обладание. Наши с ним пальцы переплелись на моем животе. – Хочу быть чистой.

– Так ты ведь чистая.

Я всхлипнула и покачала головой.

– Ева, послушай меня. К тебе никто не прикоснется, – твердо заявил он. – Никто до тебя не доберется. Это не повторится. – (Мои пальцы напряглись.) – В противном случае им придется переступить через меня. А я такого никогда не допущу.

Из-за боли в горле я не могла произнести ни слова. От мысли о встрече Гидеона с моим кошмаром… о том, что он увидит человека, проделывавшего все это со мной… узел в животе, весь день не дававший мне покоя, скрутился еще туже.

Гидеон потянулся за моим шампунем, и я закрыла глаза, отрешаясь от всего окружающего, всего, кроме единственного мужчины, который, в свою очередь, был полностью сосредоточен на мне. Затаив дыхание, я ждала прикосновения его волшебных пальцев, а когда дождалась, то меня повело так, что для сохранения равновесия пришлось упереться в стену обеими ладонями. Ощутив его руки у себя в волосах, я застонала.

– Хорошо? – низким, с хрипотцой голосом спросил он.

– Всегда.

Я чувствовала себя на верху блаженства, когда он вымыл мне волосы шампунем и ополоснул кондиционером,

слегка вздрогнула, когда он стал расчесывать редким гребнем мои мокрые пряди, и, должно быть, застонала, так как он подался ближе и заверил: