Пролетев добрый десяток метров, чемпион тяжело упал на арену, перекатился по песку и быстро поднялся на ноги. Забрало шлема, скрывавшее его лицо, не позволяло видеть, как он переносит боль, но его осанка осталась прямой, а рука твердо держала меч. Скай снова бросился вперед, набирая инерцию для сокрушительного удара. Таинственный Гладиатор встряхнулся, словно внутренне приготовился к решающей схватке, а потом занес над плечом «моргану» и стал ждать приближения противника. Толпа просто обезумела, предвкушая, что ее недавний кумир будет повержен и, может быть, даже убит. Со всех сторон раздавались предупреждения и советы обоим бойцам, зрители вскочили на скамьи, чтобы лучше видеть развязку поединка. Многие в запальчивости заключали пари, ставя огромные деньги на нового фаворита.

Чемпион стоял не двигаясь на занятой им позиции. Он мог отбежать назад, но это было не в его правилах. В конце концов, он мог сдаться и запросить пощады, но кто бы он был после этого! Он со злостью сжал рукоять «морганы»: отличный клинок, но совершенно беспомощный против имплантированной брони. И тут его озарило, и он улыбнулся под своим стальным забралом. Скай уже был совсем рядом с ним и занес меч для решающего удара. Шагнув вперед, Таинственный Гладиатор нырнул под руку своего противника и вонзил острие меча прямо в левую глазницу врага. Верное оружие поразило мозг Ская – его единственную уязвимую точку, не защищенную сталью.

Секунду-другую Скай стоял неподвижно, пронзенный мечом чемпиона, а потом тот выдернул меч из раны, и Скай рухнул, словно лишился единственной опоры. Он распластался на песке, и чемпион, отсалютовав ему «морганой», пошел прочь. Зрители ревели от восторга, надрывая глотку и до боли отбивая ладони, -аплодировали даже те, кто, по горячности, поставил на Ская. Таинственный Гладиатор направился обратно к центральному входу, салютуя поднятой рукой трибунам. А Аурик Скай, который пожертвовал частью естественной человеческой природы, чтобы стать телохранителем клана Чоджиро, лежал изуродованный и забытый на окровавленном песке.

В ложе Вольфов Якоб торжествующим взглядом обвел свою семью:

– Вот что значит настоящий боец! Сильный, резкий, атакующий! Нашел слабое место и не упустил свой шанс. Вы бы могли поучиться у него.

Члены семейства ограничились негромкими вежливыми репликами и, похоже, не приняли эти слова близко к сердцу. В семье Вольфов каждый умел находить и использовать слабые места противников и скрывать собственные слабости. Именно это и помогало им преуспеть в повседневной жизни. Дэниэл в мыслях видел себя в глухом стальном шлеме, гордо попирающим тела поверженных врагов (среди которых могли оказаться и Валентин с отцом). Стефания всерьез задумалась, вспоминая недавний слух: под стальным шлемом могло оказаться не мужское, а женское лицо. Она улыбнулась, вообразив себе, сколько ненавистных физиономий могли бы уткнуться в окровавленный песок под ее ногами. Якоб в сотый раз обдумывал, какими законными или незаконными путями заполучить к себе в охрану гладиатора в маске. Констанция, крепко сжимая руку мужа, просчитывала, как надо устроить брак своих пасынков и падчерицы, чтобы сохранить все права на наследство Якоба Вольфа. А Валентин вспоминал трупы врагов, с которыми он расправился сегодня, и улыбался, улыбался, улыбался…

Туманный Мир был планетой бунтарей. Единственной непокорной планетой во всей Империи. Инопланетной цивилизацией, созданной отступниками и изменниками, инсургентами и смутьянами. Если ты, побывав всюду, нигде не нашел спасительного приюта, в запасе у тебя оставался только Туманный Мир. Отступники, непокоренные экстрасенсы, уголовники, всякого рода шваль и отребье находили последнее пристанище на планете вечной зимы. Мир, который они обустроили, был не слишком уютен и цивилизован, но здесь все чувствовали себя свободными. На Туманном Мире каждый мужчина, женщина или ребенок были готовы умереть в бою, чтобы отстоять эту свободу. Здесь то и дело рождались планы всеобщего восстания против Империи, которые так и оставались неосуществленными, ибо бунтовщики были сильнее имперских войск только на своей планете, когда их защищал мощный психоэнергетический щит, способный отразить любую атаку звездного флота. Единственный город планеты – Мистпорт – всегда был полон свободолюбивых идей, дерзких планов – и шпионов Империи, которые вынюхивали, что затевается в Туманном Мире. И вот к этому последнему оплоту, последнему своему шансу, обратили свои взоры Хэйзел д'Арк и Оуэн Искатель Смерти, несостоявшаяся гробокопательница и развенчанный лорд. Они были полны решимости начать восстание и распространить его далеко за пределы одной планеты.

«Санстрайдер» вырвался из открытого космоса, словно пуля из ружейного ствола, и перешел на высокоапогейную орбиту Туманного Мира. В готовность были приведены силовые щиты, мерцающим светом засветились антенны сенсоров, но следов звездных фрегатов, которые гнались за «Санстрайдером», не было и в помине.

Оуэн сидел в своем кресле в роскошно отделанной капитанской каюте и позевывал. Хэйзел, не скрывая своего восхищения, взглянула на владельца «Санстрайдера».

– Я просто потрясена, – сказала она наконец. – Сидя здесь, мы преодолели огромное расстояние – почти пол-Империи – за один прыжок? Обычно требуется не меньше семи промежуточных посадок, и то если есть чертовски опытный штурман. Интересно, сколько энергии мы сожгли?

– Совсем ничего! – с гордостью сказал Оуэн. – Я же говорил тебе, что здесь принципиально новая энергетическая установка. По сравнению с ней все другие двигатели – просто рухлядь.

– А по какому принципу она действует? – спросила Хэйзел.

– Я не знаю, – Оуэн пожал плечами. – Я не проектировал этот корабль, я только купил его. Мой искусственный интеллект подробно ознакомился с технической документацией, чтобы управлять им, а я только просмотрел основные характеристики. Я не слишком здорово разбираюсь в технике. У меня под рукой всегда были люди, на которых можно положиться.

Хэйзел покачала головой:

– Да, господин аристократ, вам придется менять свои привычки. Человек вне закона должен рассчитывать только на самого себя.

– Тебе лучше знать, – беззлобно согласился Оуэн. – Ну хорошо, что мы делаем теперь?

– Очень вежливо просим разрешения на посадку. После приземления мы будем защищены биополем, которое поддерживают экстрасенсы планеты, но сейчас мы просто приманка для любого имперского звездолета, который будет пролетать мимо. Им не потребуется много времени, чтобы спуститься на орбиту. Твой корабль быстро летает, но, по-моему, у него нет тяжелого вооружения?

– Конечно, нет, – подтвердил Оуэн. – Это прогулочная яхта, а не боевой крейсер.

– В следующий раз рекомендую потщательнее изучить каталог. Сейчас я установлю связь с Мистпортом. Это единственный космический порт на Туманном Мире, и единственный город на этой планете. Честно говоря, ее не назовешь густонаселенным местом. Поживешь здесь – узнаешь почему. Совершенно пустынное место, кругом только снег, лед и туман. Но я надеюсь, что отыщу здесь кое-какие ниточки и доберусь до своих старых приятелей. Хотя в последний раз я была здесь очень давно и не уверена, что тут все осталось как прежде.

Она замолчала и нахмурилась, а Оуэн, тоже молча, смотрел на нее. Хэйзел пришлась ему по душе – наверное, потому, что раньше он не встречал подобных женщин. Ему с детства внушали, что хороший бунтовщик – это мертвый бунтовщик, а теперь он сам оказался вне закона. Его жизнь полностью изменилась, и теперь ему было важно понять таких людей, как Хэйзел, чтобы самому выжить в этом мире.

– А каким ветром тебя занесло сюда раньше? – спросил он.

Хэйзел, очнувшись от своих мыслей, пожала плечами:

– Я провела здесь некоторое время, восстанавливаясь после нелегкой работы. Я тогда воевала наемницей на планете Локи. Как обычно, мне хватило ума и опыта, чтобы подписать контракт со стороной, которая потерпела поражение. Нам дали хорошего пинка, и те, кто нанял меня, потерпели полный крах. На Туманном Мире моя карьера наемницы и закончилась, потому что только сюда не могли добраться мои враги. Правда, как выяснилось, в этом я тоже ошиблась, но это уже отдельная история.