) Зи алле ландн ин дер хёлло!

*( **Вы все попадёте в ад!/ Sie alle landen in der Holle) – он вновь засмеялся, теперь его раскатистый казался страшным громом перед наступающей бурей. Его голос не соответствовал его возрасту, морщинами отпечатавшийся на его лице. Голос был грубым, и каким-то грудным – у людей не может быть такого голоса, лишь машина способна издавать подобные звуки. -Зи знд шон ин дер хёлло!* (*Sie sind schon in der Holle!/ Вы уже в аду!) Добро по-жаловат! – выговорил он последнюю фразу по-русски. -Ты кто? – спокойно спросил его Аскет, словно бы ему постоянно приходилось сталкиваться с чем-то подобным. -Их майн? (ich meine?/ я?) – вновь из хриплого динамика донёсся страшный смех. – И – Клаус Рихте! (I – Klaus Richter/ Я – Клаус Рихтер) Унд ал диз дене – майне! ( und all diese Dinge – meine!/ и это всё – принадлежит мне!) – острым подбородком он очертил в воздухе подобие полукруга. Вновь послушался его смех, который резко оторвался – он отпустил кнопку передающего звук устройства. Синие, тонкие губы его продолжали двигаться – он говорил, – судя по напряжение мышц на его лице, – что-то плохое, возможно угрожал. Он повернулся к людям спиной, и направился к выломанной в стене бреши, в которую, минуя его, уже проталкивались между собой зомби. Огромная толпа, с почерневшими лицами, на которых выделялись неестественно белёсые глаза, заполнила помещение. У многих из них было оружие. Существа неистово вжимались в стекло. Долбили по нему руками, и прикладами винтовок, автоматов. -Валим! – сказал Аскет, тут же выбежавший в холл. Он открыл соседнюю дверь, и увидел помещение, заполненное жгутами проводов, блоками реле, какими-то приборами, гудящими железными ящиками. -Не то! – выругался он, и тут же метнулся к следующему проёму. Соседнее помещение так же было похоже на морг, только вместо каталок с человеческими скелетами, тут были громадные клетки, на полу которых лежали обтянутые плешивой шерстью, скелеты собак. Некоторые зарешёченные двери были открыты – и эти клетки были пусты. За другой дверью он увидел то же самое – лишь клетки имели более мелкую сетку – видимо, здесь содержались подопытные крысы. -Опять не то! – с досадой проговорил он. -Автоматиком не поделишься? – предложил Левинцу Симак, и тот без вопросов снял автомат, и передал его Симаку. Они ждали гостей, которые могли появиться, откуда угодно. Терех с Серёгой, тем временем, открыли дверь, расположенную на другой стене. Для этого им не потребовался даже специфический ключ. За дверью была большая шахта. Егерь глянул наверх, и увидел оборванные тросы, свисающие с огромных электрических моторов. Это был грузовой лифт – шахта была довольно большой. Она соединяла два уровня – лифт, с проломанным потолком, лежал на дне шахты, и представлял собой груду искореженного металла. -Глушняк! – крикнул Терех, когда Аскет уже приделывал взрывчатку к не поддающейся, очередной двери. -В укрытие! – скомандовал тот, и сам бросился к двери морга. Туда же последовали остальные. Они успели задраить дверь. Грохнул взрыв. Дверь оказалась крепкой, и полностью поглотила взрывную волну. Они вышли из укрытия, и увидели перед собой чуть приоткрытую дверь. Аскет без слов потянул ручку на себя – механизм петель от взрыва переклинило, и теперь дверь открывалась с трудом. -Кто это был? – спросил Левинц у Симака, крепко сжимая дрожащими руками “Сайгу”. -Не знаю! – нервно ответил Симак, помогавший Наёмнику отодвинуть дверь. Наконец, они справились с этой задачей. Они находились в длинном коридоре, имевшим по обеим сторонам множество дверных проёмов. Наёмник выругался: -У нас нет столько взрывчатки, чтобы открыть все эти двери! Терех опередил его, подбежав к первой из них, и дёрнув за ручку. Дверь была открыта. -Возможно, взрывчатка нам и не понадобиться! – с напускной бодростью, сказал он. Комната, которую он открыл, была похожа на кабинет, в котором царил беспорядок и хаос. Перевёрнутый стол лежал посередине комнаты. Бумаги, какие-то вещи, устилали пол. -Не то! – со злобой, прокричал Аскет, и мигом направился к следующей двери. Там была такая же комната, только вещи тут лежали аккуратно на своих местах. Симак видел в конце коридора мигающее неясным, красным пятном, тревожное предупреждение. Вот только разобрать, что там написано, он не мог. Не обращая внимания на суету за его спиной, он медленно, словно под гипнозом, шёл вперёд. Он подошёл к отличающейся от остальных, двери. Она была заметно больше виденных ими, если не считать сейфовой двери в охранном каземате. Несомненно, эту дверь будет не просто открыть. Он поднял взгляд на мигающие над дверным проёмом таблички: “Gefahrlich! Au?enstehende nicht betreten!*” (Опасно! Посторонним не входить!). “Х-2”. “Х-2″ Грохнуло так, что на потолке в морге потухла единственная лампа, и в помещение воцарилась темень. Они вышли в холл, в котором так же продолжали работать тревожные световые маячки. Из-за двери, за которой находился загадочный коридор, ведущий к “Х-2”, шёл дым. Некоторое время они ждали, пока он рассеется, затем, вошли в коридор, и увидели, что взрыв почти не причинил вреда двери, лишь изуродовав декоративные накладки, которыми та была отделана. Так же взрывной волной повыбивало все находящиеся в коридоре двери кабинетов. -“РГД”! – скомандовал Аскет, сверля ненавидящим взглядом толстую сталь двери. Терех сбросил с плеча подготовленный к стрельбе гранатомёт, и передал его Наёмнику. Тот, прицелился и, не мешкая, отправил термобарическую гранату прямо в толстую сталь. Сам он тут же упал на пол и, перекувырнувшись несколько раз, оказался под защитой толстых стен. От взрыва в ушах зазвенело, помещение заволокло едким дымом. С потолка что-то посыпалось, пол под ногами содрогнулся. Всё помещение погрузилось во тьму. Аскет включил фонарь, и сквозь завесу поднятой взрывом пыли и дыма, он осветил разодранную и оплавленную, дыру в двери – словно подогретый в микроволновой печи кусок сыра, края рваной дыры в котором сейчас светились красной окалиной. Сама дверь криво накренилась на бок, и теперь была полуоткрыта. -Вперёд! – скомандовал Аскет, и бросился к освободившемуся дверному проёму. Перед ними открывалось заполненное сгустившейся тьмой, пространство. Аскет в нерешительности замер у порога, судорожно переводя луч своего фонаря с одного места, на другое. Тут что-то загудело в неведомой глубине тьмы, раздался сухой щелчок, похожий на звук ломаемого пластика. В этот же момент в помещении загорелся свет. Они стояли на помосте, сделанном из сварных, металлических труб, возвышавшимся над уровнем пола метра на три. Перед ними была огромная комната – зал, высота потолков которого доходила до десяти метров. Лампы, освещающие помещение, крепились на длинных, профильных подвесках, к самому потолку, висевших на расстоянии метра от него. Одна подвеска была частично сорвана с тросов, и теперь бесполезным резиновым шлангом валялась на полу. К боковым стенам крепились металлические конструкции, увенчивали которые толстые, похожие на железнодорожные, рельсы. Рельсы соединялись между собой толстым, поперечным швеллером, с боков которого виднелись покрытые бурой ржавчиной, пары небольших колёс. Это была кран-балка, большой, жёлтый крюк которой, – свисавший с толстого тороса, – завис между потолком и полом. Трос покрылся ржавчиной, краска на подъемном механизме облезла – этим приспособлением уже давно никто не пользовался. Справа, из потолка выпирала застеклённая комната, к которой вела железная лестница, связанная с лабиринтом других лестниц, помостов и переходов. Группа людей, вышедших из недр подземного лабиринта на большую площадку, возвышающуюся над полом, увидела так же одиноко стоящие вилочные погрузчики. Краска на некоторых из них частично слезла, оголив уродливые, ржавые шрамы на металлической обшивке. Двускатные передние колёса многих из них были спущены. Посередине зала, на некотором расстоянии от пола, находился огромный куб, возвышающийся на невидимом с этой точки обзора, постаменте. Стены его были оплетены разноцветными проводами, из сплетений которых торчали элементы, похожие на замысловатые антенны. Узкий помост с металлическими перилами, вёл к двери, расположенной с одной из сторон куба. Перила в том месте, где помост пристыковывался к кубу, были выгнуты, и выломаны, будто сверху на них упало нечто огромное и тяжёлое. -“Х-2”! – облегчённо выдохнул Наёмник. -И из-за этой хе*#и столько шума? – с нотками возмущения, перемешанными с негодованием, проговорил Левинц. Наёмник проигнорировал его вопрос – как и все, он жадно впивался взглядом в казавшийся внеземным, куб. Тошнотворный запах, – ассоциирующийся у Наёмника с процессом горения фосфора, – был настолько сильным, что слезились глаза. -О-о, майн Руссишэр фройнд! Вы именно это искать? – ожил хриплым, скрипучим голосом скрытый от глаз мегафон. Говорил тот человек в белом халате, которого они видели рядом с Афганцем... да, это был он, и изменённый передающим устройством голос, прошедший через скрытые в бетоне медные жилы проводов, принадлежал именно ему. -Это есть майн эафиндунг! (