Тем временем назначен координатор работ всех организаций-участников — профессор Гейнц Позе, рекрутируемый в Управление вооружения Сухопутных сил вермахта.

В июне в журнале «Физикал ревью» публикуется новость мирового значения — письмо физиков Э. Макмиллана и Ф. Абельсона об образовании при облучении урана нейтронами «относительно стабильного искусственного элемента № 94…» Речь идет о плутонии — будущей ядерной взрывчатке.

Академики В. Вернадский, В. Хлопин и А. Ферсман в июле обращаются в Совнарком с призывом заняться вплотную проблемой урана, при необходимой государственной поддержке. Реакция на обращение следует без проволочек: в системе Академии наук создается комиссия по проблемам урана во главе с академиком Виталием Хлопиным.

Между тем, ядерная гонка западных демократий и Германии продолжается и идет на равных. Осенью немецкая фирма «Ауэр» получает первую партию (280 кг) порошка металлического урана. В пригороде Берлина начинается строительство первого уранового котла. Двигателем прогресса в технологии производства металлического урана является Николаус Риль. Фирма «Сименс» начинает изыскание методов очистки графита от примесей с целью использования в качестве замедлителя в урановых котлах.

С осени 1940 года советская научно-техническая разведка начинает охоту за атомными секретами на Западе. В конце года могущественный шеф НКВД Лаврентий Берия направляет Сталину первую справку о работах по атомной энергии, ведущихся в Англии, Франции и Германии.

Физик Боте, отвечающий в немецком урановом проекте за выбор материала — замедлителя нейтронов, приходит к ошибочному выводу о невозможности использования графита для этой цели. Ставка делается на тяжелую воду, производство которой имеется лишь в Норвегии. Ошибка обнаруживается аж в апреле 1945 года, когда война

Германией будет фактически проиграна.

Активность профессора Фрица Ланге не иссякает: он в соавторстве с советским коллегой Виктором Масловым подает заявку на изобретение центрифуги для разделения изотопов урана.

30 июня образован Государственный комитет обороны, чрезвычайный орган управления страной в военное время. Прерываются работы по ядру в Советском Союзе.

Ведущие немецкие ядерщики Гейзенберг и Вейц-зеккер теоретически достоверно знают все необходимое для создания атомной бомбы. Но они приходят к убеждению, что постройка реакторов для наработки оружейного плутония либо выделение из природного изотопа урана-235 в необходимом количестве в воюющей Германии в принципе невозможна.

В декабре построен реактор на тяжелой воде в Лейпциге. После окончания войны Гейзенберг говорит о том, что именно этот котел вел к бомбе, уже тогда немецкие ученые представляли многие детали технологии ее изготовления.

Советская разведка из Лондона сообщает о разработке ядерной бомбы Германией, и Сталин зовет для совета патриарха отечественной физики академика А. Ф. Иоффе, который рисует ему безрадостную картину:

— Ничего удивительного! Немецкая ядерная физика еще до войны занимала ведущие позиции в мире. А что имеем мы? Сроки упущены, институтов с квалифицированными кадрами и современным оборудованием нет.

Сталин ответил:

— Ситуация не безнадежная. Мы поможем вам серьезной информацией о том, что в этой области сделано другими. Готовьтесь заняться проблемой урана.

В конце марта немецкий профессор М. фон Арденне в собственной прекрасно оборудованной лаборатории разрабатывает метод электромагнитного разделения изотопов урана. Сразу после окончания войны он, как и другие немецкие гении, будет интернирован в Советский Союз, где проработает целых десять лет.

В сентябре Сталин подписывает распоряжение «Об организации работ по урану», в котором, в частности, содержится пункт, обязывающий московский завод «Серп и молот» изготовить центрифуги по разделению изотопов урана. Но в окончательной редакции документа исполнителем этого задания указывается Казанский завод при сроке изготовления первого опытного образца центрифуги профессора Ланге 1 января 1943 года.

На текущий момент в лагерях за Уралом сосредоточено до 190 тысяч советских немцев призывных возрастов, изъятых из рядов Красной Армии. Кроме этого, в Свердловской области, также в системе лагерей НКВД, — еще более 35 тыс. мобилизованных немцев. Видимо, Берия имеет свои виды на использование этого контингента трудолюбивых, дисциплинированных, с повышенным образовательным цензом людей, заявив однажды своему заместителю генералу Авраамию Завенягину:

— С одними уголовниками мы бомбы не сделаем.

2 декабря. В США, в Чикаго, в помещении под трибунами местного стадиона, происходит эпохальное событие: под руководством гениального физика Энрико Ферми запускается атомный реактор, построенный под его научным руководством. В его конструкции использовано 46 тонн урана, в том числе 6 тонн металлического, а также 385 тонн ядерного графита. Советская разведка сможет заполучить всю рабочую документацию по этому объекту и образцы всех материалов, использованных для его создания. И он будет воспроизведен в Советском Союзе под руководством И. Курчатова под индексом Ф-1.

В Союзе дела по бомбе сдвигаются с места: член-корреспондент АН Абрам Алиханов получает указание о переводе его лаборатории в Москву. Но при этом он письменно уведомляет своего шефа академика А.Ф. Иоффе о том, что сделает это лишь при условии привлечения к работам по урану профессора Ф. Ланге.

Между тем, в Германии все еще нет государственной программы работ по атомной бомбе, хотя продвижения по отдельным направлениям весьма существенны. Так, фанатичный Николаус Риль не только изобрел свой сепаратор для разделения изотопов тяжелых металлов, но и до конца года умудрится наработать с его помощью аж 10 тонн металлического урана. Полным ходом идут эксперименты с подкритическими сборками системы уран-238 в парафине, о чем делается два секретных отчета для участников Уранового проекта.

В США в этом году также завершается строительство нового Центра разработки атомного оружия, который с момента организации также станет объектом особого внимания советской разведки.

9 января Сталин вызывает закаленного полярными стройками Авраамия Завенягина и заявляет:

— Нам как воздух нужны графит и уран! Видимо, эти вопросы будете решать Вы…

В феврале английские диверсанты подрывают завод тяжелой воды в Норвегии, служащий технологической базой создания немецких урановых котлов.

6 марта. Беспартийного заведующего лабораторией и члена-корреспондента АН Абрама Алиханова избирают в академики. Кандидатура Курчатова блокируется. Но Курчатов уже вовлечен в «переваривание» материалов по американской бомбе, добываемых разведкой. Хотя он вынужден ограничиться экспертными оценками.

12 апреля. Создается лаборатория № 2 в Свердловске; первое задание, данное Курчатовым руководителю лаборатории Исааку Кикоину, — провести опыты на центрифуге профессора Ланге, чтобы опробовать метод разделения изотопов урана.

Несмотря на официальную остановку министром вооружений Германии Шпеером, работы по урановому проекту в варианте поиска и экспериментов продолжаются. Так, профессор Гейнц Позе переводится в институт профессора Г. Гофманна в Лейпцигском университете, где до конца войны участвует в создании циклотрона.

19 августа. Англия и США заключают секретное соглашение о совместной работе в области освоения атомной энергии. В конце документа имеется примечание о том, что Советский Союз ничего не должен знать.

Сентябрь. Центрифуга Ланге, изготовленная в Уфе, монтируется в лаборатории Кикоина в Свердловске. Исаак Константинович намерен попытаться разделить с помощью машины газовые соединения урана не позднее января 1944 года. В декабре в лаборатории будет насчитываться 50 ИТР, лаборантов и механиков.