Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Если нужна коляска, значит, покупаем коляску, – сказал как отрезал я, заметив непоколебимость в глазах наемницы. – Эльетиммам тоже придется держаться большаков. Кроме местных путей к рынкам, все остальные проселки будут в непролазной грязи.

Шив досадливо поджал губы.

– Я не вижу…

– Я не могу ехать верхом до самого Релшаза со своей больной спиной. – Вилтред безапелляционно махнул рукой. – Делай, как тебе говорят, Шиввалан.

Избегая встречаться взглядом с Шивом, я раздал всем вино и, глядя на опухшие костяшки Вилтреда, невольно подумал, сколько же мучений доставляет старику его спина.

– Ну ладно, – нехотя сдался Шив, – если думаете, что найдете здесь что-то подходящее.

– У меня есть на примете несколько человек, у которых можно спросить, особенно если мы предложим им поросенка как часть оплаты, – заверила его Хэлис.

Вспыхнувшая в огне капля жира напомнила о курице, которая уже успела зарумяниться. Поели мы в молчании. В какой-то момент Шив хотел мне что-то сказать, но прикусил язык, когда Вилтред сощурился и покачал головой.

– Спасибо за великолепную еду. – Старик положил ложку в тарелку, вытер свой нож и, встав, церемонно поклонился Хэлис. – А теперь, если вы извините нас, мы с Шивваланом пойдем во двор и попробуем поискать наших грабителей, – добавил он непререкаемым тоном, и Шив покорно отодвинул стул.

Как только они ушли, Хэлис неуклюже опустилась на колени перед разбитой миской. Я принес ведро.

– Что будет делать Ливак, если ты поедешь с нами? Останется с этими братьями?

Хэлис забрала у меня тряпку.

– Сомневаюсь. Они хотят идти за денежным сундуком Драксимала. В последний раз, когда заезжали сюда, только об этом и говорили. Сорград узнал, который из корпусов будет его получать и где заступать на службу. – Ее голос задрожал от обиды. – Он еще говорил, как, мол, жаль, что мы не можем пойти с ними. Ни один, мол, командир не возьмет меня с такой ногой, а Ливак если и возьмут, то только на перине, о чем она вряд ли мечтает. Нарядившись шлюхой, она проберется в лагерь, но она сама знает, сколь опасно долго играть подобную роль, не желая при этом ложиться.

Я очень надеялся, что Хэлис права, но строго напомнил себе, что связан другой верностью, особенно если Ливак займет столь непреклонную позицию. Дастеннин покарай эту женщину, ну почему она так упряма? Но все равно, сведения об этом заговоре будут ценны для мессира, не так ли?

– Какой корпус получает эти деньги?

– «Железный Каблук», по пути на юг, чтобы охранять границу от герцога Триолльского. – Хэлис покачала головой. – Я не хочу в этом участвовать. Их командир, Кис, служил под моим началом несколько лет назад, и я многим ему обязана.

Выходит, за свою карьеру наемницы Хэлис не только месила ногами грязь, если имеет таких друзей. Большинство корпусов держатся пару сезонов, прежде чем развалиться из-за споров о награбленном добре или из-за того, что их слишком часто втаптывали в дерьмо. Наберется всего с горсть отрядов, столь же хороших, как этот «Железный Каблук», который выбивает звонкую монету из лескарских страданий уже более семи лет.

– Как эти братья надеются в одиночку захватить сундук с деньгами?

– Не знаю. – Хэлис полоскала тряпку в ведре, заодно посматривая на меня. – Я тут и сама могу управиться, почему бы тебе не заняться чем-то полезным для нашего отъезда?

Я понял намек.

– Здесь где-нибудь есть переписчик, который торгует картами?

– Иннел, живет возле Рива.

Оставив Хэлис доказывать свою независимость уборкой без посторонней помощи, я отправился в деревню.

Я довольно легко отыскал писца Иннела и, немного потолковав с ним, решил, что ему можно доверить письмо для мессира. Иннел переправит его лорду Эдрину с просьбой отослать дальше Императорской Курьерской почтой. Я дважды запечатал письмо, но не слишком беспокоился, что кто-нибудь его прочтет. Все секретные сведения я изложил на южном тормалинском диалекте океанского побережья – повседневном языке нашего родного города Зьютесселы. Если бы здесь, в пределах сотни лиг, нашелся хоть один человек, способный его понять, я бы слопал мой сургуч еще горячим. Однако благоприятный отзыв о лорде Эдрине я написал на официальном тормалинском – на случай, если его любопытство одержит верх над чувством чести. У Иннела нашлось на продажу несколько томов карт, которые я тщательно сравнил, пока не убедился, что они достаточно совпадают. Я всегда настороженно отношусь к картам, составленным за пределами Тормалина; можно здорово заплутать, если сведения картографа устарели или попросту выдуманы. Но эти карты были хороши, достойны самого Тормейла.

Проходя через деревню, я быстро осмотрел трактир, усыпальницу, женщин, продающих свои изделия вокруг маслобойни. Ливак нигде не было видно, и она не вернулась домой к тому времени, когда я принес книги. Шив отправился покупать лошадь и коляску, а Вилтред показывал Хэлис предсказания. Бывшая наемница бесстрастно взирала на ужасы. Ее лицо оставалось неподвижным, и лишь неровное дыхание выдавало ее потрясение. Я не стал смотреть второй раз, не нуждаясь в напоминании о моем долге, как бы Ливак к нему ни относилась. Вскоре вернулся Шив в сопровождении опрятного шарабана, запряженного длинномордой лошадью с грубой зимней шерстью буланой масти. Я помог ее распрячь и отвести в хлев.

– Усердно поторговался? – с легкой усмешкой спросил я мага, раскидывая солому. – Планир не остался в большом убытке?

– Сделка была честная. Оказывается, на поросят здесь, в округе, самый большой спрос, – заверил меня Шив, к нему явно вернулось хорошее настроение.

Я посмотрел на лошадь. Она показалась мне какой-то уж слишком покорной, но я ничего не сказал. Когда мы пошли спать, Ливак все еще не вернулась, и на этот раз мне долго мешала уснуть досада. Что я мог сделать, если единственная женщина, которая нам нужна, наотрез отказывается сотрудничать с нами, а та, что обещает повиснуть гирей на шее, полна решимости идти?

Глава 2

Копия письма, посланного лордам всех владений Эглином, бароном Шейлхолом, позднее Первым Председателем Каладрийского Парламента, взятая из библиотеки Парламента и обычно датируемая 7-м годом Хаоса.

Я пишу сие воззвание в надежде, что Каладрия еще может спастись от бедствий, кои со всех сторон осаждают нашу несчастную землю. Каждый день я слышу жалобы голодных, вижу отчаяние избитых и горе обездоленных; я не в силах больше это выносить. Сэдрин зрит горе простых людей и помнит, что, принимая их верность, мы приняли на себя и обязательство защищать их от подобных страданий. Нет сомнения, что он задаст немало жестких вопросов, прежде чем позволит некоторым из нас войти в Иной мир. Но все, что я слышу от равных мне, это бесплодные оханья да раскольнические споры о том, какой способ правления нам следует перенять у тех, кто живет вокруг нас.

Есть такие, кто отступил бы на поколение назад и посадил на трон императора или короля. Но что бы это дало? Как избрать такого человека? Какие качества мы хотим видеть в кандидате, чтобы доверить ему такую большую власть? Что касается меня, боюсь, тени моих предков обратились бы с петицией к Аримелин, где просили бы наслать демонов в мои сны, если я сознательно подчинюсь тирании, против которой они так долго и упорно боролись и которую в конце концов свергли. Возможно, мы должны подражать самопровозглашенным герцогам Лескара и позволить сильнейшим захватить все, что они сумеют, пока никто не осмелится бросить им вызов. Роскошные дворцы их светлостей, возможно, выглядят прекрасно теперь, когда поля сражений заросли травой, но давайте не забывать, что сами они мало чем отличаются от разбойников, предъявляющих права на лесное убежище. Так же, по локоть в крови, раздирают они щедроты Лескара, как браконьеры – тушу убитой оленихи. Я слышу, вы спрашиваете меня: неужто нам осталась лишь одна перспектива раздела и распрей, кои терзают Энсеймин? Неужто нашим сыновьям и дочерям предстоит смотреть, как наша любимая страна распадается на лоскутное одеяло мелких царьков и алчных городов, грызущихся между собой, будто помет голодных дворняжек? Клянусь молотом Мизаена, я не допущу этого и призываю всех честных людей помочь мне.

Почему мы ищем ответ за нашими пределами? Давайте искать у себя, у мудрости наших предков. Прежде чем Коррел, так называемый Миротворец, послал свои когорты, чтобы растоптать нашу землю под пятою тормалинского господства, мы были мирным и прилично управляемым народом. Наши предки знали, сколь опасно отдавать много власти в руки одного или даже нескольких человек, и правили сами, честно и справедливо, через Собрание Мужей. Все собственники могли говорить, все люди доброй воли могли работать вместе на общее благо. Никакой тиран, великий или малый, не мог задушить свободы, которые являются исконным правом всех людей. Те самые свободы, коих наши отцы вновь добились для нас, когда сбросили проржавевшую железную руку Дома Немитов. Мы сумели возродить многое из того, что было потеряно до нас. Так давайте же снова вместе войдем в Собрание Мужей и возьмем свою судьбу в наши собственные руки.

15
{"b":"18790","o":1}