— Я не сомневаюсь в том, что они едят, причем с наслаждением, животные белки. На своей планете с высокой гравитацией они бы без этого не выжили там слишком мало овощей, которые может переварить человеческий организм.

Вообще-то они уже начинают привыкать к общепринятой стандартной диете — к овощам и синтетическому белку. Я синтезировала для них пищу с высоким содержанием… — Ланзи умолкла. — Может, именно поэтому аккумулятор синтезатора сел так быстро?

— Они синтезировали протеин? — спросил Кай, отчаянно надеясь, что члены его экспедиции не окончательно отказались от соблюдения законов культуры питания.

— Нет, другие питательные вещества, которые не содержатся в мясе животных. Как раз обычных белков на складе не убавилось.

Вариан стало так дурно, что лицо ее приобрело зеленоватый оттенок. Она жестом попросила Ланзи помолчать.

— Не думала, что ты такая неженка, Вариан, — сказала Ланзи. — Наверное, это следствие воспитания. Планетяне еще не избавились от соблазна полакомиться мясом животных.

— Кай, ну и что мы будем делать?

— Хотя твой вопрос обращен не ко мне, — сказала Ланзи, — честно говоря, мне кажется, с этим ничего нельзя поделать. Они тщательно скрывают свои низменные наклонности. Однако, — в ее голосе зазвучала тревога, — все это лишний раз доказывает, что против природы не попрешь. Чтобы добиться положительного результата, многие поколения должны прожить в абсолютно новых условиях. Ох! — Это испуганное восклицание не вязалось с обычным для нее хладнокровием, с которым она излагала свою теорию. — Вот о чем я хочу спросить вас. — Взгляд ее помрачнел. — Ведь ИК вернется за нами?

— Нет никаких оснований сомневаться в этом, — твердо ответил Кай.

— А почему ты спрашиваешь, Ланзи? — спросила Вариан.

Каю показалось, что он не заметил в вопросе Ланзи того, на что обратила внимание Вариан.

— Габер не верит в это.

— Я уже говорил Дименону, — сказал Кай, чувствуя, что настал момент показать свою власть, — что пока у нас нет с ним связи, но Тхеков это не волнует, значит, и нам не о чем беспокоиться.

— Тхеки никогда не волнуются, — сказала Ланзи. — Волнуются только те, у кого короткая жизнь. Сколько времени у нас нет контакта с ИК, Кай?

Он поколебался, посмотрел на Вариан и по ее глазам понял, что можно сказать правду: Ланзи — надежный союзник.

— С тех пор как со спутника забрали наш первый отчет.

— Так долго?

— Мы подозреваем, что та космическая буря, которую ИК отправился наблюдать после нашей высадки, вызывает помехи и мешает ему забрать остальные отчеты. Тхеки тоже так считают.

Ланзи кивнула и помассировала затылок, видимо, чтобы снять мышечное напряжение.

— Наверное, Габер поделился с тобой своей идиотской идеей о том, что нас оставили здесь навсегда? — Кай рассмеялся, да так искренне, что сам удивился.

— Я тоже посмеялась над Габером, но вот у гравитантов, по-моему, чувство юмора не слишком хорошо развито.

— Теперь понятно, почему они ведут себя столь агрессивно, — сказала Вариан. — На этой планете они чувствуют себя как дома, у них хватит сил выжить.

— Сил выжить хватит у этого поколения, — нравоучительно сказала Ланзи, — но не у следующего.

— Зачем ты говоришь об этом? — сердито спросил Кай. — Следующее поколение… Ведь мы не имплантированы!

— А я и не думаю об имплантации, — спокойно возразила Ланзи. — Нас слишком мало для нормального генетического фонда, да и по возрасту мы не подходим. Но это не помешает гравитантам взбунтоваться и…

— …и остаться на Айрете? — Кай был потрясен.

— Ну и что, здесь есть все, что им нужно, — сказала Ланзи. — Алкоголь, животный белок… Гравитантам нравится жить по своим законам, Ты ведь знаешь об этом, Вариан. Я слышала, что несколько групп гравитантов, оказавшись на планете, просто пропали без вести. Представляете, исчезает целая группа.

— Они не посмеют этого сделать, — сказал Кай, охваченный отчаянием и бессильным гневом. Он понимал, что не в его силах помешать гравитантам осуществить этот план. Во-первых, гравитанты обладают огромной физической силой. Во-вторых, они с Вариан подозревали, что гравитанты признают за ними власть только потому, что на данный момент их это устраивает.

— — Посмеют, и было бы лучше, если бы мы в этом признались — хотя бы самим себе, — сказала Ланзи. — Правда, может случиться, что вы обнаружите на этой планете что-то настолько ужасное, что они передумают и решат возвратиться с нами. — Она сказала это таким неуверенным тоном, что им стало ясно — гравитантов не испугаешь ничем.

— Ну что ж, идея недурна, — сказала Вариан.

— Постой-ка! — сказал Кай. — С чего вы взяли, что у них есть такое намерение? Мне кажется, вы делаете из мухи слона. Мухлах! Зачем нам вмешиваться в сексуальные проблемы наших коллег? Они нас не касаются. Если для удовлетворения естественных потребностей им нужны стимуляторы, это их личное дело. На основании каких-то смутных догадок мы приписываем им отвратительные, неприемлемые поступки.

Ланзи немного смутилась, но Вариан не сдавалась.

— — И все-таки это мне совсем не нравится! Все идет не так, как надо. Я это чувствовала с того дня, как мы нашли Мейбл.

— Жестокость оказывает влияние не только на гравитантов, — сказала Ланзи. — Несмотря на всю нашу цивилизованность, эта жестокая планета, примитивная, отвратительная, может подействовать и на наш — на наши условные рефлексы. — Ланзи пожала плечами. — До ангелов нам далеко, в нас еще дремлют древние инстинкты. Так что с сегодняшнего дня я буду разбавлять свой налиток. — Она направилась к выходу. — Всем без исключения.

— Послушай, Вариан, но ведь пока мы ни в чем не уверены, — сказал Кай.

Он видел, как она удручена. — У нас есть какие-то разрозненные факты…

— Да, на первый взгляд разрозненные… но, Кай, все это неспроста.

— На сегодняшний день у нас и без этого проблем хватает. Зачем выдумывать новые?

— Руководители для того и нужны, чтобы предвосхищать возникновение новых проблем.

— Например, потерю связи с ИК? — Кай попытался развеселить ее.

— Как раз это не наша проблема, а проблема ИК. Кай, я уже работала с гравитантами. Я даже… — она невесело улыбнулась, — я даже прожила две недели на Тормеке, планете с высокой гравитацией, чтобы понять, в каких условиях они рождаются. И я заметила, как сильно возбудило Тардму и Паскутти нападение Клыкастого на травоядное. Сильнее не бывает.

— Но не можем же мы вмешиваться в интимные обычаи людей, какими бы они ни были. Ведь так, Вариан? — Он замолчал, ожидая, что девушка согласится с ним, и она неохотно кивнула. — Значит, проблема поставлена, мы готовы встретиться с ней, правильно?

— Это моя первая серьезная экспедиция, Кай. Мне очень хочется, чтобы она закончилась благополучно.

— Моя дорогая коллега, пока ты прекрасно справляешься со своей ответственной работой. — Кай оторвал ее от стены и обнял. Ему не нравилось, что жизнерадостная Вариан впала в уныние, он был искренне убежден, что ее опасения беспочвенны. — • Ни один из моих геологов не растоптан, ни одному не откусили бок — очко в твою пользу… Ты открыла новые виды животных — еще одно очко… И вообще, знаешь, нам бы тоже не помешало заняться любовью…

Вариан испуганно на него посмотрела. Кай расхохотался и, поскольку она не сказала ни слова, принял ее молчание за согласие и крепко поцеловал. Она не стала противиться, а, наоборот, ответила на поцелуй, и они на весь вечер уединились в домике Кая.

Вариан отлично выспалась, прекрасно отдохнула, и утром следующего дня ей уже казалось, что планета, которая спровоцировала ее на то, чем она занималась вчера вечером, наверное, не так уж плоха. Может быть, Ланзи ошибалась, предполагая, будто, отказываясь от употребления синтетического белка, гравитанты собираются… Ну конечно, ведь у них нет доказательств того, что гравитанты провели выходной, наслаждаясь атавистическим чревоугодием, а не любовными утехами.