— Знаете что? — важно сказал хозяин. — Я всегда думал, что наш поросенок — замечательный! Толстый, красивый. Лерви, ты заметил, какая у него широкая спинка?

— Конечно заметил, — согласился Лерви. — Я всегда по-особенному относился к вашему поросенку. Отличный экземпляр.

— Кругленький, гладенький, — добавил мистер Цукерман.

— Правда ваша, — согласился Лерви. — Гладенький и чистенький. Настоящий чудо-поросенок!

Когда мистер Цукерман вернулся домой, он снял рабочую одежду и надел свой лучший выходной костюм.

Затем он вывел машину со двора и поехал к священнику домой. Там он пробыл около часа, рассказывая ему, какое чудо произошло на ферме.

— Итак, — сказал в заключение мистер Цукерман, — только четверо знают о чуде: вы, моя жена, наемный работник Лерви и я.

— Никому не говорите об этом чуде, — сказал священник. — Пока мы еще не знаем, что оно означает, но я хорошенько поразмыслю над случившимся и, возможно, сумею дать объяснение небесному знамению в моей следующей проповеди. Безусловно, вы обладаете исключительным поросенком. Я непременно поведаю о сем моим прихожанам во время воскресной службы и возвещу, что в наш приход Господь ниспослал чудесное животное. Между прочим, есть ли имя у вашего поросенка?

— Конечно есть, — ответил мистер Цукерман. — Моя маленькая племянница назвала его Вильбуром. Она довольно странный ребенок: у нее полным-полно всяких фантазий. Девочка выкормила поросенка из рожка, а я купил его, когда ему был всего месяц от роду.

Мистер Цукерман пожал священнику руку и вышел из его дома.

Но секреты хранить очень трудно. До воскресенья было еще далеко, а новости уже разлетелись по всей округе. И вскоре все узнали, что на паутине, висевшей в сарае мистера Цукермана, появились тайные знаки. Каждому стало известно, что у Цукерманов живет Волшебный Поросенок. За несколько миль люди шли к Цукерманам, чтобы взглянуть на Чудо-Поросенка и прочитать магическую надпись на паутине Шарлотты. С утра до ночи вся аллея, ведущая к дому Цукерманов, была запружена и легковыми, и грузовыми автомобилями. Там можно было увидеть «форды» и «шевроле», «бьюики» и «пикапы», «плимуты» и «студебеккеры», «паккарды» и «де-Сото», олдсмобили с мощными двигателями, джипы с прицепами и «понтиаки».

Новости о волшебном поросенке дошли до жителей холмов, и фермеры спускались вниз по склонам в грохочущих фургонах и повозках, чтобы постоять часок-другой в свинарнике и полюбоваться на необыкновенное животное. И все в один голос говорили, что никогда в жизни не встречали такого замечательного поросенка.

Когда Ферн пожаловалась матери, что Эвери пытался сбить Шарлотту палкой, миссис Эрабл так рассердилась, что в наказание отправила Эвери спать без ужина.

Все последующие дни мистер Цукерман был настолько занят приемом гостей, что начисто забросил все остальные дела на ферме. Теперь он всегда появлялся на людях только в хорошем костюме, который он надевал уже с раннего утра. Миссис Цукерман сама готовила еду специально для Вильбура. Лерви побрился и подстригся: теперь его основной обязанностью было кормление Вильбура при посетителях. Мистер Цукерман велел работнику кормить Вильбура четыре раза в день, а не три, как раньше. Мистер и миссис Цукерман так увлеклись приемом посетителей, что все сельскохозяйственные работы не двигались с места. Поспела черная смородина, но миссис Цукерман и не думала варить варенье. Пора было жать рожь, но Лерви никак не удавалось выкроить для этого хоть чуточку времени.

В воскресенье в церкви было полно народу. Священник объяснил природу непонятного явления. Он сказал, что письмена на паутине посланы людям для того, чтобы они всегда были готовы к сотворению чуда.

Итак, свиной хлев Цукерманов стал центром всеобщего внимания. Ферн была счастлива, потому что замысел Шарлотты удался и жизнь Вильбура была спасена. Но, нужно признаться, девочка была недовольна тем, что в сарае толклось слишком много посетителей: там теперь стало неуютно. Ей нравилось бывать на скотном дворе, когда она могла оставаться со своими друзьями-животными без посторонних.

Однажды вечером, через несколько дней после того, как на паутине Шарлотты появилась надпись, паучиха решила устроить на ферме собрание.

— Я начну с переклички, — сказала она. — Вильбур?

— Здесь, — откликнулся поросенок.

— Гусь?

— Да-да-да, — отозвался гусь.

— Похоже, что здесь три гуся, а не один, — заметила Шарлотта. — Почему бы тебе не ответить просто «да»? Зачем ты повторяешь слоги по два-три раза?

— По-га-га-га-ганая привычка, — объяснил гусь.

— Гусыня? — позвала Шарлотта.

— Га-га-га.

Шарлотта только взглянула на нее.

— Гусята? Отвечайте хором все семеро!

— Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! Пи-пи-пи! — откликнулись гусята.

— Я вижу, у нас сегодня большой сбор, — объяснила Шарлотта. — Со стороны может показаться, что тут три гуся, три гусыни и двадцать один гусенок. Овцы?

— Зде-е-е-сь! — проблеяли овцы в один голос.

— Ягнята?

— Зде-е-е-сь! — вторили ягнята.

— Темпльтон?

Нет ответа.

— Ну ладно. Все в сборе, кроме крысенка, — подытожила паучиха. — Придется начать без него. Итак, все, наверное, заметили, что тут творится в последние дни. Послание, написанное мной, достигло своего адресата. Цукерманы попались на удочку, и их гости тоже. Хозяин думает, что наш Вильбур — необыкновенный поросенок. Поэтому он не будет зарезан и съеден. Осмелюсь утверждать, что моя уловка удалась и жизнь Вильбура спасена.

— Ура-а-а-а! — закричали присутствующие.

— Большое спасибо, — поклонилась Шарлотта. — Я собрала вас, чтобы выслушать ваши предложения. Мне нужны свежие идеи. Людям надоело читать одну и ту же надпись: «ЧУДО-ПОРОСЕНОК». Если кто-нибудь поможет мне придумать что-нибудь оригинальное (пусть это будет объявление, лозунг, призыв или реклама), я с удовольствием вплету новые слова в мою паутину. Есть предложения?

— Как насчет «Суперсвинья»? — спросил маленький ягненок.

— Не пойдет, — ответила Шарлотта. — Слишком пышно. Смахивает на пирожное с кремом.

— Может, написать «О-го-го-го-громный»? — спросила гусыня.

— Если убрать лишние «го-го-го» и оставить слово «огромный», пожалуй, оно вполне подойдет, — ответила Шарлотта. — Это слово должно подействовать на мистера Цукермана.

— Но, Шарлотта, — вмешался Вильбур, — пока я еще не огромный.

— Никакой разницы не вижу, — возразила Шарлотта. — Ни малейшей. Люди верят любой чепухе, если о ней написано печатными буквами. Кто-нибудь из присутствующих знает, как пишется слово «огромный»?

— Мне кажется, надо писать два «О», два «Г», два «Р», опять два «О», два «Н», два «Ы» и два «И», — посоветовал гусь.

— Ты думаешь, я акробатка? — с иронией произнесла Шарлотка. — Изобразить пляску святого Витта легче, чем соткать из паутины то, что ты предлагаешь.

— Га-га-га-глупость сморозил, — признался гусь.

Затем в разговор вступила старая овца.

— Я согласна с тем, что на паутине должно быть написано что-то новенькое, поскольку мы хотим спасти жизнь Вильбуру. И если Шарлотте нужна помощь, ее может оказать наш друг Темпльтон. Крысенок постоянно бывает на свалке, куда люди выбрасывают старые газеты и журналы. Он может вырвать из них листок-другой с каким-нибудь объявлением или рекламой и притащить в сарай, а Шарлотта спишет оттуда новые слова.

— Отличная мысль! — похвалила Шарлотта овцу. — Но я не уверена, что крысенок согласится нам помочь. Вы же знаете, какой он эгоистичный, никогда ни о ком не позаботится.

— Могу поспорить, что я заставлю его помогать нам, — сказала старая овца. — Я сыграю на его низменных инстинктах. А их у него полным-полно. Смотрите, вот и он! Попрошу не вмешиваться и соблюдать тишину, пока я с ним не договорюсь.