Меркуд пригубил из своего бокала. Великолепный «Кориэль» — виноград для него выращивают лишь в плодородных южных землях. Когда-то Меркуд служил лекарем у Оркайда, отца Лориса, а во Дворец прибыл лишь за несколько дней до того как дед Лориса, старый король Морт, испустил последний вздох. Никто не прожил столько, чтобы усомниться в искусстве лекаря, который обитает во дворце вот уже полтора столетия.

Что касается Оркайда, то он, приняв корону, во Дворце появлялся лишь ненадолго — его уделом были бесконечные военные походы. По большому счёту, Меркуд заменил Лорису отца. Оркайд был настоящим воином — крепким, грубовато-добродушным. Лорис, в те годы хрупкий и впечатлительный, скорее напоминал мать — среднего роста, смуглолицый, с тёмными волосами и глубоко посаженными печальными глазами.

Король зевнул.

— Прости, Меркуд… Мой секретарь не знает, что такое жалость — нужно подписывать документы, читать бумаги, что-то утверждать, что-то решать… Где они, добрые старые времена, когда довольно было слова короля?

Меркуд знал, насколько король ненавидит всю эту бумажную возню. И ещё он знал, что в Таллиноре никогда не было лучшего правителя, и ни один король не пользовался такой любовью, как Лорис. Потягивая вино, слушая, как Его величество сетует на издержки своего положения и время от времени кивая, Меркуд отметил, что на висках у Лориса прибавилось седины. Король не следовал моде и стриг волосы довольно коротко, но это было ему к лицу — как и бородка, которая очерчивала квадратный подбородок и которую тоже припорошило инеем.

— … А мой трон, от которого немеет задница? — Лорис встал и снова наполнил свой бокал. — Чем думал мой дед, когда велел соорудить это пыточное кресло?

Меркуд осознал, что со двора доносится звон клинков, вдохнул запах тающего свечного воска и вздохнул.

— Король Морт завоевал своё право на корону мечом. Он побеждал в сражении и устремлялся в другое, ещё более жестокое. И ваш отец, должен заметить, тоже. Ему досталось королевство, залитое кровью. Тот, кто видел его на троне, должен был видеть могучего полководца на боевом скакуне. Вам было, что получить по праву рождения. Поэтому следует хотя бы сидеть на этом впечатляющем престоле так, как подобает королю.

— Ха!

Меркуду неизменно удавалось заставить Лориса почувствовать себя юным принцем, и короля это очень забавляло.

— Лучше расскажи мне о своих странствиях, Меркуд. Что творится в моём королевстве?

Внезапно из-за письменного стола появился огромный мохнатый пёс. Он лениво потянулся, подошёл к креслу королевского лекаря и уселся рядом.

— Не смей, Дрейк! — предупредил Меркуд. Однако пушистый великан, как всегда, не обратил на его протесты никакого внимания и слегка придавил тёплым боком ноги лекаря, чего старик терпеть не мог.

— Ах ты, негодник! — король рассмеялся. — Теперь, Меркуд, он с места не сдвинется, и ты прекрасно об этом знаешь. Так что рассказывай.

Меркуд попытался пошевелить ногами, но безуспешно. Тогда он сделал глоток, чтобы хотя бы миг не думать ни о чём, кроме букета «Кориэля», и притворился, что разглядывает росписи на потолке, перебирая в памяти воспоминания.

— Ну… Есть кое-что достойное рассказа…

— Отлично, — король устроился поудобнее. — Начинай.

— Я встретил одного деревенского паренька и предложил ему стать моим учеником. Думаю, из него получится отличный лекарь. Он кажется…

— Что? — в восторге воскликнул король. — После стольких лет?

Меркуд сделал вид, что раздражён.

— Его зовут Торкин Гинт. На вид ему лет шестнадцать, он низкого происхождения, родом из деревни под названием Гладкий Луг. Ни один из мальчиков, которые ко мне приходили, не был столь смышлёным и не обладал такой склонностью к искусству врачевания. Мне давно пора взять ученика, и я выбрал его.

— Я просто счастлив, старик! Подожди, когда Найрия услышит…

— Услышу что, любовь моя?

Мягкий, пряный аромат духов возвестил о появлении королевы. Ни Лорис, ни лекарь не слышали, как она вошла. Однако пёс вскочил и через всю комнату бросился ей навстречу.

— О… здравствуй, Дрейк.

Найрия потрепала пса по большой голове. Мужчины встали и поклонились. Как забавно… Здесь находятся три существа мужского пола, которым дозволено к ней прикасаться: её супруг, старик лекарь… и этот пёс.

— Добрый вечер, господа.

Она открыто улыбнулась, и Меркуду показалось, что солнце заглянуло в комнату. Когда она появлялась, на душе у него всегда становилось тепло. Старик сделал шаг назад и снова поклонился.

— Как хорошо, что ты вернулся, Меркуд, — Найрия поудобнее перехватила маленький розовый букет, который держала в руках, и крепко пожала сухую, жилистую руку лекаря. Он знал, что её слова значат только то, что значат.

— Я больше не мог прожить ни минуты без света ваших глаз, сударыня.

— Ах ты, старый сладкоречивый хитрец… — Найрия погрозила ему пальцем, поставила цветы на столик за спиной мужа и словно мимоходом коснулась его губ поцелуем.

Меркуд отметил, что она, как всегда, прекрасно выглядит. Простое, мягко приталенное бархатное платье позволяло видеть, что её тело ещё не утратило стройности, но дивные, некогда золотые волосы потускнели и были сколоты двумя полированными гребешками. В последнее время она редко их распускала.

Лорис просиял.

— Любовь моя, ты не представляешь, что за новости принёс почтенный лекарь. Нет, не гадай. Он взял в обучение одного мальчика из Гладкого Луга.

— Ты шутишь!

Однако в её серых глазах уже заплясали весёлые искорки. Это правда. Сведения из первых рук, вернее, из первых уст. Я узнал об этом как раз перед тем, как ты вошла.

Найрия недоверчиво посмотрела на старика, и Меркуд возвёл очи горе, изображая возмущение:

— О, сколько шума! Ну, мальчик. Ну, с определёнными способностями к врачеванию. Странно, но с возрастом я не становлюсь моложе, если вы не заметили.

— И когда мы познакомимся с твоим новым учеником?

— Через пару дней.

— Великолепно. Хочешь, я отправлю горничную прибрать какую-нибудь комнату в западном крыле?

— Нет, моя госпожа. Я сам этим займусь. Но спасибо за заботу.

Лекарь и королева обменялись взглядами и улыбнулись. Королева знала: Меркуд терпеть не может, когда кто-то сует нос в западную башню. Там располагались его личные покои, комнаты, где он проводил свои опыты. Он не сомневался, что для Её величества это не секрет. Найрия ещё некоторое время смотрела на лекаря, загадочно улыбаясь, потом повернулась к королю.

— Мне пора, Лорис. Повариха собирается обсудить со мной праздничный стол на День Всех Богов, а я уже два раза говорила ей «потом». Я не хочу все на неё сваливать…

Король хотел было ответить ей, но чихнул. Потом ещё раз. И ещё.

— Найрия, ты же знаешь, что от цветов у меня в носу свербит, — проговорил он ворчливо, но ласково.

— Ну, так поставь их в другой части комнаты, — в тон ему отозвалась королева. — Неужели тебе это не надоело — сидишь, как в склепе, на стенах пара драных шпалер…

— Ты слышал это, Меркуд? — с шутливым негодованием воскликнул Лорис. — Это же надо! Драные… Да это лучшие илдагартские шпалеры!

Королева пропустила его замечание мимо ушей, подарила лекарю страдальческую улыбку и направилась к двери. Дрейк мягко ступал следом.

— Скоро увидимся, Меркуд. Ты не заглянешь в комнаты пажей? Двое мальчиков, кажется, сегодня приболели.

— Считайте, что я уже там, — лекарь снова поклонился.

— Сегодня мы ужинаем у меня в покоях, Лорис.

Её улыбка не допускала двух толкований. Когда дверь за королевой закрылась, мужчины переглянулись и одновременно прочистили горло. Потом Лорис взял свой бокал и сделал большой глоток.

— Мне надо обсудить с тобой одну небольшую проблему. Ты ездил по деревням, занимался своими делами и, скорее всего, не знаешь, что случилось.

Меркуд вопросительно поднял брови.

— Тебя что-то беспокоит, Лорис?

— Это как камень на сердце, — отозвался король, почесав Дрейка за ушами. Пёс зазорчал и перекатился на бок. Лекарь ждал, но Лорис больше не произнёс ни слова. Странно.