Первый релиз Cybotron ‘Alleys Of Your Mind’ вышел в 1981 году на их собственном лейбле Deep Space. Он представлял собой разреженный пульсирующий трек в стиле электро, который все приняли за работу какого-нибудь белого европейского коллектива (что объяснялось существенным влиянием вещи ‘Mr. X’ с долгоиграющей пластинки ‘Vienna’ группы Ultravox). Можно также провести параллели между ‘Alleys Of Your Mind’ и появившейся в 1982 году ‘Planet Rock’ Африки Бамбаты (с почти таким же электронным фанком, но несравненно более успешной). ‘Alleys Of Your Mind’ стала хитом лишь местного значения, да и то благодаря регулярным трансляциям в программе Electrifying’ Mojo, однако после пары новых синглов — ‘Cosmic Cars’ и ‘Clear’ — Дэвис и Аткинс подписали соглашение о выпуске альбома с калифорнийским лейблом Fantasy.

Не меньшее значение, чем сама музыка, имели и стоявшие за ней идеи. Дэвис придерживался особой личной философии, основанной на элементах иудейского мистического учения о магических числах (отсюда и псевдоним 3070), избранных научно-фантастических текстах и футурологических теориях Элвина Тоффлера, чья популярная книга «Третья волна» в согласии с модой предсказывала наступление постиндустриального будущего, в котором основной валютой будет информация. Тоффлер также утверждал, что будущее возьмут в свои руки техноренегаты — повстанцы, способные использовать технологии в своих целях. Такие мысли оказались очень созвучны мечтам Аткинса о футуристической музыке, создаваемой на серийных электронных инструментах. Они с Дэвисом часами обсуждали все это, примеряя такие идеи к постиндустриальному городскому пейзажу Детройта и делая его движущей силой своего творчества.

Вместе с третьим участником — гитаристом Джоном Хаусли (John Howesley), которого Дэвис окрестил «Джон 5», Cybotron сочинили альбом Enter, но когда влюбленный в Хендрикса Дэвис дал понять, что желает двигаться в более рóковом направлении, группа распалась. Аткинс создал новый лейбл — Metroplex — и под псевдонимом Model 500, который казался ему удачно «неэтническим» (а также, вероятно, намекал на нумерологию Дэвиса), записал в 1985 году основополагающую техно-пластинку ‘No UFOs’ — мрачный вызов танцполу, многослойный пирог из механистического баса и перкуссии с диссонирующими мелодиями и тявканьем бесплотных голосов. Это, безусловно, были звуки будущего Детройта.

Поначалу Деррик Мэй находил Хуана Аткинса — старшего брата своего приятеля Эрона — очень замкнутым, ведь тот вечно играл музыку и почти ни с кем не разговаривал. Но затем лед был сломан и между двумя подростками завязалась искренняя дружба. Хуан записал на кассету, которую Деррик забыл в его доме, несколько композиций Гэри Ньюмена и Kraftwerk и, сомневаясь, понравятся ли они Деррику, предложил ему взамен чистую пленку. Деррик все же взял свою кассету, а, послушав музыку, стал упрашивать Хуана обучить его премудростям этого странного европейского саунда. Тот с радостью согласился и друзья стали долгими часами вместе слушать песни, обсуждать их корни, смысл и намерения их создателей.

«Мы сидели и философствовали о том, что было на уме у людей, которые сочиняли эту музыку, — говорит Мэй в книге Саймона Рейнолдса (Simon Reynolds) ‘Energy Flash’, — и как они представляли себе следующую фазу ее развития. И знаете что, половина того, о чем мы говорили, так и не пришла им в голову!

Белвилл ведь тихий городок, так что мы воспринимали музыку немного не так, как к ней относятся в ночных клубах или когда смотрят на танцующих людей. Мы сидели в темноте и слушали записи Kraftwerk, Parliament-Funkadelic, Bootsy и Yellow Magic Orchestra и старались понять, о чем же они думали. Мы считали это не развлечением, а серьезной философией».

Кевин Сондерсон присоединился к паре и расширил ее горизонты. Он вырос в бруклинской семье, один из членов которой — его брат Ронни (написавший песню для Brass Construction) — работал звукоинженером на диско-сцене Нью-Йорка и проводил летние каникулы в самых значимых клубах города, в том числе в Loft и Paradise Garage, а также в Zanzibar Тони Хамфриза в близком Нью-Джерси.

Когда его друзья Хуан и Деррик вместе занялись сочинительством, Кевин сначала с интересом наблюдал за процессом, а потом включился в него, основав студию и начав делать записи. Он ориентировался на клубы и достиг наибольшего коммерческого успеха из всей тройки.

Детройтская клубная сцена той поры оставалась небольшой и отнюдь не была авторитетной в обычном смысле слова. Но зато она отличалась незаурядным своеобразием как самой музыки, так и музыкальных событий. Промоутеры (многие из которых еще не окончили средней школы), жившие в основном в северо-западных кварталах Детройта, где селился средний класс, устраивали довольно-таки стильные вечеринки. Они были навеяны итальянской высокой модой и английским движением «новых романтиков», а их названия отражали эти возвышенные устремления: Plush, Funtime Society, Universal, GQ Productions и (позже) Gables. Одной из самых успешных оказалась Charevari (промоутер Кевин Бледсо [Kevin Bledsoe] заимствовал название у нью-йоркской сети магазинов одежды). Она дала имя ранней детройтской работе в сфере электронной музыки — ‘Sharevari’ A Number Of Names (написание изменили во избежание конфликта с Бледсо). Такие вечеринки, известные под названием «преп-пати», функционировали как частные клубы, причем весьма эксклюзивные. Наряды там имели не меньшее значение, чем музыка; на передний план вышел соответствующий преппи-образ. К концу 1980-х годов подобные вечеринки регулярно собирали до 1200 ребятишек.

После краха диско родственное ему евродиско, популярное в Чикаго, овладело клубами Детройта (хотя здесь его чаще называли «прогрессив»). Также на танцполах были популярны такие продюсеры, как Жак Фред Петрас (Jacques Fred Petrus) (Peter Jacques Band/Change), проекты вроде Capricorn, Klein & MBO и Telex, танцевальные нью-вэйв команды типа B-52 и британские синти-поп-группы (например, Visage, Human League и ABC). Трек ‘Frequency 7’ Visage с его пульсирующим ритмом и грубыми аналоговыми звуками легко можно принять за ранний образец детройтского техно.

Наряду с ‘Sharevari’ и ‘Alleys Of Your Mind’ на вечеринках крутились и другие пластинки местного производства. Двое продюсеров, подписавших контракт с фирмой Ze Records Майкла Зилхи (Michael Zilkha) — Дон Уоз (Дональд Фагенсон [Donald Fagenson]) и Дэвид Уоз (Дэвид Вайс [David Weiss]) — выпустили под именем Was (Not Was) серию изобретательных и игривых танцпольных композиций, хотя существенного коммерческого успеха достигли лишь в 1988 году с работой ‘Walk the Dinosaur’. Во время студийного простоя Дон Уоз (на этот раз под псевдонимом Orbit) спродюсировал трек ‘The Beat Goes On’, ставший местным шлягером. Кроме того, он время от времени сотрудничал с ведущим диск-жокеем города Кеном Кольером (Ken Collier) и делал ремиксы на собственные мелодии, скрываясь за «вывеской» Wasmopolitan Mixing Squad (Кольер и Уэз указаны в качестве ремикшеров на ‘Tell Me That I’m Dreaming’ Was [Not Was]).

Вечеринки поддерживались главным образом промоутерами и их изменчивыми модными капризами, хотя важную роль играли и некоторые диджеи. Главным из них был Кольер. Он учился своему ремеслу в эпоху диско; без него невозможно представить ни преп-пати, ни гей-клубы города. Многие видели в нем мощную объединяющую силу. Он оказался в числе первых диджеев Детройта, ставивших пластинки с техно, такие как ‘No UFOs’ и ‘Strings Of Life’. Промоутер преп-вечеринок Хассан Нурулла (Hassan Nurullah) вспоминает Кольера в замечательной книге Дэна Сико (Dan Sicko) ‘Techno Rebels’: «Он был потрясающий. Раскуривал здоровенную сигару, наливал себе коньяк в маленький бокал… в общем-то он не делал ничего особенного, просто чувствовал, что нужно ставить. С ним вечеринка не затихала ни на минуту». В 1996 году случилось трагическое событие: Кольер умер из-за поздно диагностированного диабета.