Настиг старушку в тот момент, как она остановилась на углу какой-то улочки и вытирала платком глаза. Стремительно выхватываю из ее рук коробку. Там оказалась дохлая кошка.
— А где мсье такой-то?
— Это кто?
— Наш священник, или, как вы говорите, «пастор».
— Мсье такой-то сильно устал и отдыхает под надзором русских солдат в здании городской ратуши.
Мадам стала говорить, что у нее умерла кошка, что она (мадам, конечно) очень расстроена и искала нас: не помогут ли русские солдаты немощной старушке вырыть в лесу маленькую могилку для ее несчастного животного?
Пришлось ради хороших отношений с аборигенами отослать двух рядовых на «опасное боевое задание». Двое наших парней вскоре вернулись, неся с собой несколько бутылок вина и передразнивая плохой русский той женщины: мое домашнее вино самое лучшее домашнее вино во всей округе, никогда не берите бутылки домашнего вина у мадам такой-то, такой-то, а тем более у мадам такой-то!
23. Я расставляю видеокамеры, прожекторы, софиты и прочее, налаживаю радиосвязь с ратушей, оттуда — с Москвой и с ГРУ Западного фронта. Посылаю видеосигнал Ткаченке, докладывая, что на месте и приступил к осмотру этой странной реликвии. Докладываю, что меня пытался обмануть священник. Ответа из Москвы долго нет, но примерно через полтора часа приходит пятнадцатилистный факс с изображением креста, его выбоин и их истории. Подпись — зам Ткаченко. Сам полковник в отпуске.
24. Если тайно за мной всю дорогу сюда кто-либо и приглядывал, то сейчас, наверняка, такой человек тоже есть.
Вечером, после кропотливого первого визуального осмотра «черного креста», ко мне подошел один из саперов и предложил закурить. Я спросил его, что у него есть. Он мне ответил, что «Марльборо».
— Откуда это у вас?
— С Востока, вестимо.
— Уж не из самой ли долины Меггидо?
— Нет, уж извини, друг, я ведь только «Армейские» уважаю. За то, что они наши — Парень, ухмыльнувшись, отошел в сторону.
25. Изучая факс, я обнаружил множество интереснейшей информации: на кресте имеется всего 16 выбоин, и все они — результат долгого и кропотливого труда предыдущих четырех экспедиций с задачей по уничтожению «креста».
Выбоина № 1–4 на 4 мм в ширину, 1 мм в глубину — результат подрыва 500 килограммовой авиационной бомбы, прикрепленной к «объекту». Выбоина № 7–6 на 7 мм в ширину и 2 мм в глубину — результат сверхточной, лазернонаводимой стрельбы из 20 мм пушки САУ в одну точку.
Снаряды попадали в одну точку на кресте 1347 раз. Те, что не попадали в конкретную для всех, одну точку, не оставляли на кресте никакого следа.
Ну, и так далее по списку. Самых наибольших результатов удалось добиться третьей экспедиции: они сумели произвести несколько сот направленных взрывов в одной конкретной точке на камне креста и при этом создали на его «лице» выбоинку сантиметр на сантиметр в ширину и в длину, а также 3,78 мм в глубину. Ясно одно, все они быстро выдохлись.
Осматривая визуально крест и одновременно снимая его для протокола на видеокамеру, поражаюсь филигранной работе мастеров, его создавших: выточив из хрен знает какого камня, черт знает какой твердости крест, после миллиметр за миллиметром наносить на него очень уж «деревянный» узор, как будто бы крест изначально был создан из дерева, но лишь после отвердел до твердого суперсверх каменного состояния. И еще, по цвету крест был даже очень черным. А еще он был как бы весь очень отполирован. Ну, просто блестел весь, как черная шахматная фигура. На вертикальной стойке креста, в месте, где сопрягались стойки, некто некогда незнамо чем выгравировал как бы следы некоей столярной работы, неизвестного мне свойства, а так же воспроизвел как бы растрескивание дерева после этих самых столярных работ. Кому все это запонадобилось?
Все время осмотра со мной рядом был Лукин, он только как-то по-особенному поднимал бровь вверх и цокал языком.
Так или иначе, но стало ясно: с этой штукой в принципе ничего нельзя сделать. Нам доверили в общем-то невыполнимую миссию.
26. Информации не было никакой, а священник, пусть и так наивно, пытался утаить крест от нас. Я подумал, что если где-то и есть вероятная хоть малейшая зацепка, хоть малейшая ниточка, за которую после можно было бы потянуть, то нам просто сам Бог велит отправить ребят в дом к этому «отцу святому», не брезгующему иногда и нарушить заповедь «не лги».
27. Конечно, результаты были, но все их можно было бы смело отнести к мистике. Мы сняли компьютер из дома священника и установили его в храме. Мы вынесли из его библиотеки все книги, даже порно-журналы. (Ребята с удивлением смотрели на них — что это? Простейшие пособия по анатомии женщины? А нельзя ли было все так подробно показать всего лишь на одной девушке?)
Я потупляю взгляд и командую:
— Ну! Все! Чего оробели? Быстро за работу. Дай мне эту лабуду сюда! Никогда не слышали «Голос Британии»? Молодцы! За это можно получить… дай бог памяти — до двух лет.
Итак, вместе с Левоном Аратюняном и Михаилом Лукиным копошимся в компьютере священника. В нем много текстов, а также картинок. Наконец найдя то, что надо, Левон скороговоркой начинает переводить:
— Черный крест. «Околохристианская апокрифическая легенда». Крест, созданный из дерева, с вкраплениями кусков смоковницы, на которой повесился Иуда Искариотский. Некогда созданный одним из первых христиан-проповедников в начале II века нашей эры, пользуется весьма дурной славой. Сотворивший его мастер (столяр, христианин, проповедник) был, по легенде, распят на нем филистимлянскими полицейскими военными за проповедь Евангелия. Через несколько дней распятый воскрес. Также по легенде, если на этом кресте расположить в виде распятия мертвое тело живого существа, то оно воскресает Это касается также и людей. Кровь мертвых тел, пропитывая крест, делает его все более и более твердым.
Священник создал обширную базу по «теме»… Да, но это лишь только легенда.
28. Один из рядовых, подходя, просит «разрешить обратиться». Ему кажется, что в доме священника кто-то обитает, кроме священника.
Предлагаю ему, если уж он такой умный, вместе с двумя-тремя товарищами устроить (ну, раз уж все так серьезно) в доме «пастора» засаду и выловить этого «кого-то».
29. Тем временем иду в ратушу и пытаюсь разговорить «отца святого». Но он ни в какую не хочет говорить ничего о черном кресте. Он рассказывает охотно о здешних мадам и мсье; оказывается, здесь есть врач, который лечит всех сейчас, после отмены нашими властями франка, за бесплатно, есть булочник, он тоже для стариков печет серый хлеб бесплатно, ведь партизаны снабжают олдмобили (шутка такая) лишь армейскими консервами…. Еще, говорю, есть мадам, которая приносила к вам сегодня свою дохлую кошку…
Священник смеется.
Они же все старенькие. Они немного уже не в себе. Маразм, так сказать, что с ними поделаешь?
30. Тем временем ребята совершенно не зря сидят в засаде в доме священника: буквально тем же вечером они поймали партизана. Пока я возвращался к храму, по дороге встретил этих наших солдат, ведущих парня, который был одет во все черное, а также у него был черный, залихватски набекрень, берет. Ребята его чуть не линчевали, но я не позволил. Так вот, оказывается, кому принадлежали порнографические журналы! Красивый молодой человек с длинными светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. Он так… печально смотрел по сторонам, время от времени запрокидывая несколько горделиво голову назад.
Что-то в нем мне не понравилось, и я приказал ребятам засучить рукава черной рубахи этого парня. Оказывается, я все интуитивно чую: вены у него на руках были просто исполосованы, в нескольких местах, как мне показалось, намечались тромбы… вот такой сгусток крови, но не в вене на руке, а в мозгу — и все!
