Верея с сомнением подняла одну из пустых бутылок и понюхала горлышко. С художником надо было что-то решать, он, похоже, в серьез вознамерился передать ей свою жизнь в качестве платы по сделке, которая ему то ли пригрезилась под воздействием опиума, то ли и в самом деле с кем-то произошла – и не так маги развлекаются. В любом случае демоном Ризента здесь и не пахло.

– Я готов, у меня будет лишь одна последняя просьба к тебе, – неожиданно заявил художник. – Все это время я имел честь запечатлевать для людей жизнь, позволь мне теперь написать и смерть! Когда я понял, что ты идешь ко мне, я начал эту свою последнюю работу, я спешил, как мог, и не хочу оставлять ее не законченной. Прошу тебя, яви мне свою настоящую сущность, чтобы я мог отразить ее на портрете!

– "Сущность смерти ты не плохо передал на тех картинах внизу", – похвалила его Верея и с брезгливым выражением вернула бутылку на стол. – "Я ухожу. Не знаю, с кем ты заключил свою сделку, мне же твоя жизнь без надобности".

– Тот жалкий демон, что явился ко мне в облике прекрасной девушки, не имеет ничего общего с твоей адской красотой и величием! – вскричал художник и в отчаянии бухнулся перед нею на колени. – Умоляю, не бросай меня, моя жизнь принадлежит тебе!

Зарыдав, он повалился к ней в ноги и попытался целовать ее сандалии. Верея не успела отстраниться, и он ухватился за ее лодыжку. Вырваться из крепкой хватки экзальтированного художника не вышло. С отвращением ухватив все ту же бутылку, она обрушила ее ему на голову. Потеряв сознание, художник упал на пол и застыл, освободив сцену для более опасного персонажа. Только теперь Верея почувствовала его присутствие рядом с собою. Демон неспешно набирал мощь, словно издеваясь над ней, словно абсолютно уверенный в своей победе давал ей возможность уразуметь, кто именно через секунду станет ее убийцей. Последние сомнения в сущности демона улетучились, теперь она в любой момент могла бы призвать его. Демон, смакуя, выпивал по капле ее силу, по крупной такой капле, что могло растянуть ее агонию на целых несколько минут. Это было не типично для него, будто кто-то успел подправить вложенную в него программу. Действительно, хотя демон оставался еще слишком голоден (метаний художника хватило лишь на то, чтобы поддержать его, но не насытить), Вереи удалось позвать и заточить его в одну из бутылей от настойки. На это ушла вся ее сила без остатка, и душу ее буквально вытолкнуло из тела.

Кот раскачивался на люстре, стараясь прижаться головой к потолку и через перекрытие почувствовать, что происходит наверху. Вацлав скептически наблюдал за этим предприятием снизу.

– "Этот демон прямо надо мной!" – взревел Матвей, наконец.

– Ты можешь определить, он ли сорвал совещание Совета? – осведомился Вацлав бесстрастно.

– "Да он конечно! Кто ж еще?" – кот отплясывал на люстре, так что пыль и огарки свечей щедро сыпались на пол.

– Конечно или можешь определить?

– "Сам определяй, а я уверен".

– Бессмысленная тварь.

– "Приятно познакомиться", – Матвей поморщился и несколько раз чихнул. Вдруг он насторожился и спрыгнул на пол, использовав Вацлава как ступеньку. – "Верка, я иду!"

– Наглая скотина, – проворчал маг и пошел следом за котом, который уже молнией пронесся по лестнице на верхний этаж.

Матвей застал художника с занесенным над Вереей ножом. Тот что-то причитал, не решаясь выполнить задуманное, но для кота это не имело значения. Он бросился на мужчину как заправский тигр с грозным рычанием и увеличившись в размере раза в два. Маленький перочинный нож, единственное оружие, которым обладал художник, улетел в сторону, и мужчина, повалившись на спину, попытался защититься руками. Нейтрализовав опасность для сестры, кот на этом не успокоился, пустив в ход когти и зубы. Подоспевший Вацлав попытался оторвать обезумевшее животное от своей жертвы, но Матвей буквально выворачивался из его рук, несколько раз умудрившись на секунду парализовать сильного мага.

– "Я от тебя мокрого места не оставлю, маньяк культурный!" – закричал Матвей, когда Вацлав все-таки оттащил его в сторону. Маг огляделся и, одним движением сбросив с подоконника все выстроившиеся на нем бутылки, открыл окно и выкинул беснующегося кота на улицу. Подумав, закрыл обратно окно и дверь.

Художник, скрючившись и прижимая к себе израненные руки, в пол голоса кого-то о чем-то умолял. Вацлав подошел к Верее и опустился перед нею на колени, проверяя ее состояние, но не стал тормошить, давая ей собраться с силами. Встав, он подошел к всхлипывающему мужчине.

– Что ты собирался сделать? – спросил маг властно.

– Я лишь хотел закончить портрет, – промямлил художник, не решаясь поднять взгляд.

Вацлав недоуменно огляделся и, увидев прислоненную к стене картину, с интересом взял ее в руки.

– Я куплю ее! – сказал он, как следует рассмотрев.

Глава 20. Смерть

Кирати удобно устроилась на подушках с булочкой с заварным кремом в одной руке и большим стаканом морса в другой.

– Прости, ты решила что-то отпраздновать? – спросил Георг мрачно.

– Тело нужно кормить, когда появляется такая возможность. – Возразила Фру с самым серьезным тоном. – Неизвестно, когда еще придется. Может никогда, – прикрыв глаза, она с удовольствием вгрызлась в еще теплую сдобу, перемазав мордочку кремом.

– Теодор Дарк нашел подходящее место для последнего обряда. – Уведомил ее Георг. – Я должен отвезти вас туда.

Кирати с сочувствием посмотрела на него и начала с излишней тщательностью стряхивать с себя крошки. Использовать Агату в качестве артефакта, дополняющего демона смерти, было решено на их мини совете с Мастером Теодором. Этот план был одобрен Вацлавом Пастом, который не преминул довести до нее новую порцию угроз, согласно которым в случае неудачи его первоначальное предложение о реабилитации семьи Лейтов и возвращении их имущества аннулировалось. Теперь у нее не было выбора и не было времени искать другой выход. Георг это прекрасно понимал и даже не пытался заговаривать с ней об этом. Но Фру знала, как сильно он успел сблизиться, как сильно привязаться к Агате. Ей и самой где-то в глубине душе было жаль приносить девочку в жертву. Но для того чтобы противостоять Вацлаву ни она, ни его собственный сын еще не доросли.

– Я не видела Матвея со вчерашнего дня, – пожаловалась кирати.

– Бегает где-нибудь, дела свои кошачьи заканчивает, – предположил Георг безразлично. – Я так понимаю, Агате не сказали, какую роль она будет играть?

– Я напоила ее особым чаем, она уже спит и проспит до самого конца.

– Для меня не осталось? – маг грустно усмехнулся.

– Тебе еще нужно сопроводить нас до места, – напомнила кирати. – Потом можешь уйти, все равно Мастер будет рядом. В случае необходимости он удержит изоляцию демона один.

– Я могу это пережить, я лишь считаю, что мы допускаем ошибку, – сказал маг злобно.

Кирати ничего не ответила. Георг пошел наверх, чтобы отнести Агату в экипаж. Фру на минуту осталась одна.

Она взяла с подноса еще одну булочку. Агата не дождалась, когда их принесут, и напилась пустого чая. Она так и не попробовала их. Как ни странно, это навело кирати на одну мысль. Жуткую, но вполне осуществимую идею. Это нужно было обдумать. До места, найденного Мастером, еще нужно было добраться, оно явно находилось не в соседнем дворе, так что у нее еще было время. А у Агаты еще был шанс.

Фру с подозрением оглядела предложенный сарай. Через широкие щели он просвечивал насквозь. Покосившаяся дверь открылась с усилием, чуть не утянув за собой всю постройку. Но, по крайне мере, внутри было пусто и для кирати достаточной просторно. Вполне себе подходящее место, если, конечно, сарай не рухнет ей на голову. Зная всю эмоциональную слабость своего организма, она пыталась как можно дольше не думать о том, что ей предстояло сделать. Но теперь призрак задуманного предстал перед ней со всей своей жестокостью. Ей стало дурно, она вышла из сарая и присела на порог, пытаясь сохранить хотя бы видимость спокойной сосредоточенности на деле. Но никто и не смотрел в ее сторону, каждый занятый своими мыслями.