– Добрый вечер, чем могу быть полезна? – пролепетала она восторженно.

Кирати, надувшись, продолжала стоять на улице, так что помощник Вацлава снова угрожающе двинулся к ней.

– Прокляну, – пообещала Фру с самым суровым видом, на какой была способна, но, увы, в этом ее возможности оказались весьма ограничены.

– Как вам угодно, госпожа, – согласился мужчина и, взяв девочку на руки, аккуратно внес в магазин и поставил рядом с Вацлавом.

– "Когда тебя будут хоронить, то посмертный саван купят в этом же магазине", – напророчила Фру, ему в след.

– Мне нужно готовое повседневное платье для моей женщины, ростом с вас, худощавая брюнетка, – концом трости Вацлав указал на кирати, – она знает ее вкус и размеры. Покажите, что у вас есть, она выберет.

– Я поняла, пройдите сюда, – хозяйка магазина, игриво стреляя глазками, проводила их в смежную комнату и, усадив в кресла, позвала помощницу. Посовещавшись, они начали вывешивать перед ними летние женские платья самых разных цветов и фасонов, украдкой разглядывая скучающе развалившегося в кресле мужчину. Фру оценивающе покосилась на Вацлава. Пожалуй, тут действительно было на что посмотреть. Поджарый, холеный, самоуверенный, дорого, но сдержанно одет. А то, что на вид порядочная сволочь – так это даже плюс к его мужской привлекательности. Кирати злорадно улыбнулась ему, поймав его вопросительный взгляд.

– "Делом займись", – оборвал он ее мысли и жестко добавил вслух: – Я позову вас, когда понадобитесь.

Подождав, когда женщины удалились с самым разобиженным видом, Верея вернулась в свое тело и начала недовольно выхаживать вдоль ряда жутковатых нарядов.

– "Ну?"

– "Полагаешь, я могу гоняться за демоном с таким декольте?" – Она на пробу приложила к себе вызывающе маленькое тонкое розовое платье на ниточках-бретельках.

– "В присутствии нужного нам демона в доме художника никакой уверенности нет", – глубокомысленно возразил маг, – "а вот с самим художником тебе дело иметь придется, так что давай, меряй".

Скрепя сердце, Верея выбрала несколько наиболее простых и практичных вариантов облачения и, скинув полотенце куда-то в сторону Вацлава, принялась за примерку. Недовольно фырча, она отвергала один наряд за другим. Маг же веселился во всю, со своей стороны предлагая платья, которые либо висели на ней, либо сваливались. Наконец, они сошлись на довольно таки открытом бежевом платье, которое Верея, тут же вооружившись ножницами, подправила, избавившись от половины кружев и банта.

– "Чего-то не хватает", – сказал Вацлав насмешливо и несильным ударом захлопнул было приоткрывшуюся дверь, чуть не саданув полбу притомившуюся в ожидании хозяйку магазина. – "На ноги что-то нужно надеть. Свою обувь ты тоже сожгла или все же припрятала где-нибудь?" – Он обвел ее таким взглядом, словно ожидал, что она сейчас вынет пару туфель из кармана. Которого в этом платье все равно предусмотрено не было.

– "Пришлось сжечь, она была осквернена грязным полом вашей отвратительной тюрьмы".

– "Ох, простите. В следующий раз, когда вы изволите посетить наше заведение, я лично распоряжусь чтобы вашу камеру предварительно вымыли с мылом".

– "Лучше позаботьтесь, чтобы самому не стать постояльцем вашего же заведения, а я уж постараюсь больше никогда не пользоваться вашим гостеприимством".

– "Уж постарайтесь, тем более что этого можно добиться лишь одним способом – не нарушать закон, хотя вряд ли вы сочтете его для себя возможным".

Дверь снова сделала попытку отвориться, после чего в нее настойчиво постучали.

– "Раздевайся", – скомандовал Вацлав, – "и спрячь это куда-нибудь", – он поддел тростью обрывок кружева. – "Или хочешь его просто-напросто украсть?"

– "И в мыслях не было, тем более мне пришлось бы совершить это преступление с таким ненадежным сообщником как ты", – Верея попыталась стянуть платье через голову, забыв о потайной застежке. Видя бесперспективность подобного начинания, Вацлав подпер дверь стулом, чтобы настойчивая хозяйка не застала их за подобным занятием, и попытался ее освободить, нетерпеливо рыча на нее, чтобы не дергалась. Верея же рычала в ответ, что таким образом он либо порвет ей платье, либо оторвет ей голову. Но маг, ссылаясь на свой многолетний опыт и доскональное знание конструкций разнообразных застежек женского гардероба, настойчиво предлагал предоставить борьбу с ними специалисту и перестать брыкаться.

Наконец, застежка поддалась, и Вацлав, кинув снятое платье на одно из кресел, запоздало вспомнил о существовании хозяйки магазина, которая хоть и не могла видеть сквозь закрытую дверь, но вполне возможно могла что-то не то услышать и на основании этого что-то не то подумать. Действительно, после того как он убрал стул и пригласил ее войти и упаковать выбранную для покупки одежду, женщина вошла как-то неуверенно, ошарашено поглядывая то на уязвленного мужчину, то на маленькую кирати, которая, успев распихать обрезки от платья по карманам, имела самый невинный вид.

– По крайней мере, она не знает, что ты великий и ужасный Вацлав Паст, – вернувшись в карету, успокоила девочка Вацлава, приняв из его рук большой пакет. – Ну что, теперь за обувью?

– Я дам тебе денег, и ты быстро метнешься туда и обратно, – отрезал Вацлав, сев напротив нее и захлопнув дверцу.

Карета тронулась. Кирати молча вслушивалась в перестук копыт по мостовой, придерживая одной рукой пакет с платьем, который на сиденье занимал больше места, чем она сама. Время от времени она никак не могла удержаться и украдкой поглядывала на Вацлава. Через его обычную маску холодной суровости, словно в лад с его мыслями, чуть проглядывала мальчишеская взволнованность. Наблюдать за этими проблесками чувств оказалось столь увлекательно для нее, что она и не заметила, как озорная улыбка появилась на ее собственном лице. И тем более не успела подавить ее. Вацлав Паст прожег ее уничижительным взглядом.

– Я совершил ошибку, – сказал он, – позволив тебе перейти со мной на "ты" в виду особых обстоятельств, которые нынче уже не актуальны. Хотя, я считаю, это наше соглашение само по себе не допускало возможности панибратского отношения ко мне. Дабы исключить дальнейшие эксцессы, напоминаю, что есть небезразличные тебе люди и, скажем, другие твари, не охваченные условиями нашей сделки. Поведение ни одного из них нельзя считать безупречным, особенно, если посмотреть под удачным углом. Я доступно выразился?

Фру ограничилась кивком и мрачно уставилась в окно кареты, не рискнув проверять Вацлава на степень мстительности и самодурства.

В следующем магазине она без приключений и заминок обзавелась сандалиями и с самым серьезным видом предложила дальше ехать в ювелирный, но маг заявил, что она уже достаточно сегодня повеселилась и ей пора преступать к работе. Так что вскоре они уже прибыли к дому художника.

Карета остановилась, помощник Вацлава спрыгнул с козел и открыл для нее дверцу, сохраняя все тот же суровый пренебрежительный вид. Верея вышла, аккуратно придерживая широкую юбку, и, быстро повернувшись к нему, лукаво улыбнулась и ласково потрепала его по щеке.

– "Спасибо, дорогой", – поблагодарила она и поспешила вперед. Помощник сначала немного опешил, не ожидав такого поведения от Вереи Лейт, которую, как ему казалось, он знал как облупленную. Все же не раз читал ее подробное досье. Но, поймав вразумляющий взгляд своего господина, он тот час вернул себе подобающий бесстрастный вид.

Вацлав догнал Верею уже на крыльце дома, где она застыла, положив ладонь на деревянную поверхность двери. Маг помедлил, стараясь ей не мешать, хоть и предпочел бы сам проверить помещение. Впрочем, ее суждению он, пожалуй, доверял, и, когда она разрешила, лишь накрыл ее ладонь своею, перенимая построенный ею образ узкого заставленного старой мебелью коридора, зала с застоявшимся едким запахом и… раскачивающегося на люстре Матвея.