Тем временем на палубе галеры кипела отчаянная схватка. В переполохе, последовавшем, за обрушившимся на нее с палубы «Звезды» ливне картечи, части гребцов удалось вырваться на свободу и обзавестись оружием. Горстка смельчаков атаковала не пришедших в себя после убийственного града мучителей и на некоторое время отвлекла на себя внимание пиратов, не позволив им прийти на помощь товарищам, погибавшим на борту каракки. Однако силы были явно не равны, и взбунтовавшиеся рабы медленно отступали на полубак. Жилистый, худощавый, дочерна загорелый мужик с крючковатым носом и медным крестиком на шелковом гайтане ловко орудовал двумя трофейными саблями, прикрывая отход своих собратьев. На него наседали сразу трое противников, но они ни как не могли пробиться через сплошную стену из стали. Клинки со звоном ударялись и отскакивали, плетя изящное смертоносное кружево.

— Костя тащи ствол — рявкнул Егор, с трудом отрывая взгляд от завораживающей картины схватки.

Сзади раздался топот и рядом «нарисовались» Щебенкин и один из гвардейцев с пищалями, третью приволок верный телохранитель.

— Валдис бегом, найди Арунаса. Собирайте всех, кто может драться и сюда. Выручать надо мужиков, а это мне давай — скомандовал Ляшков, отбирая у парня огнестрел.

В спину сражающимся на палубе галеры пиратам слитно грохнул залп, за которым последовала атака десятка бойцов, всех, которых удалось собрать на палубе «Звезды». Получив помощь, бывшие пленники руководимые крючконосым, приободрились и прекратив пятится в свою очередь усилили натиск. У попавших между двух огней мавров практически не оставалось никаких шансов, и вскоре с ними было покончено. В плен никого не брали, да собственно сдаваться никто и не собирался.

Переводя дыхание, Егор с любопытством разглядывал сгрудившихся на полубаке и бросающих настороженные взгляды неожиданных союзников.

— Давно с Дону — православный? — поинтересовался он у их хмурого вожака, который так и стоял, крепко сжимая рукояти сабель.

— Слава тебе господи, неужто свои — перекрестился тот — да уж больше года, как у басурман в плену маюсь боярин.

— Ну пойдем, потолкуем, да своим скажи, чтобы не дергались, худого мы никому не сделаем. Пусть остальную братву освобождают пока, а там решим, как дальше быть.

— Как звать то тебя, казаче — спросил Ляшков, поднявшись с новым знакомцем на шкафут галеры.

— Прохором кличут, а еще Кольцом, серьга золотая в была, да поганые вместе с ухом едва не ободрали. А ты боярин, откуда будешь? Не могу по говору понять. Не то с Московии, али из Литвы?

— О том, откуда я, это позже расскажу. Ты мне вот о чем поведай, среди гребцов, земляков твоих много?

— Дак нету земляков, то — озадачился вопросом казак — литвин есть, ляхов двое, рязанский один был, царство ему небесное. А то все франки, фрязины да другие немцы всякие, и магометане тоже есть. Да, диких трое, язычники, черные, что твой деготь, но силушкой господь хлопцев не обидел. А вот с головой шибко плохо у них, по людски совсем не разумеют.

— А дальше то, что делать будете? Мы силой никого держать не собираемся, отдадим вам галеру да идите с богом. Вот только у меня предложение есть. Потери у нас большие, люди нужны. Ты поговори со своими? Может в команду на «Звезду» желающие найдутся? Жалованием и кормежкой не обидим.

— Погутарить, то можно — степенно заметил Прохор — да только об чем? Я же не знаю кто вы? Куда путь держите? Чего людям то сказывать?

— Купцы мы. Идем с товаром в Венецию. Издалека идем. Расторгуемся там, а дальше видно будет.

— Так значитца на том и порешим боярин. Пойду я.

— Давай, как закончишь, найдешь меня на каракке.

Вернувшись на свой корабль Егор застал Шнитке с перевязанной головой, но по-прежнему деятельного и крикливого. Под его чутким руководством остатки команды в авральном порядке приводили судно в надлежащий вид. В ходе боя погибло двенадцать из сорока членов экипажа «Северной звезды», еще четырнадцать были ранены, из них шестеро «тяжелых», четверым из которых, скорее всего, грозила смерть. Гвардейцы также потеряли одного бойца убитым и еще двоих ранеными, к счастью не тяжело.

Щебенкин вместе с Охримом и группой стрелков находились на палубе нефа, изучая доставшийся трофей. К нему подошел как всегда хмурый и сдержанный Арунас, подталкивая впереди себя невысокого, круглого как колобок человечка, в изрядно потрепанной, но сохранившей следы былого богатства одежде.

— Вот ваша милость, в трюме нефа нашли людей, а этот главный у них — доложил жмудин.

— Кто вы? — сделав суровую физиономию, грозно вопросил Ляшков.

— Позвольте представиться — Джузеппе Пальцонне, негоциант из славного города Генуи — отрекомендовался толстяк — следовал вот на этой, принадлежащей мне старой посудине из Испании с грузом меди. Но к несчастью мы не смогли уйти от проклятых магометанских дьяволов, и попали в плен. Божественный промысел и счастливая судьба послали нам чудесное спасение в вашем лице…

— Хорошо синьор Пальцонне, я согласен вернуть вам ваше судно и весь груз, но взамен прошу оказать мне одну услугу — прервал Егор славословия генуэзца.

— Я весь внимание синьор э, э…

— Блад, Георг Блад.

— Да, да, я готов всеми силами помочь вам синьор Блад.

— Прошу, пройдемте в каюту. Вам приходилось бывать в Венеции?…

После примерно часовой беседы из каюты выкатился донельзя довольный торговец, продолжая горячо увещевать собеседника:

— Ни в коем случае синьор не сбавляйте цены на ваш товар ниже той суммы, что я назвал. Эти пройдохи из братства Морозини будут всеми способами пытаться сбить цену, но вы стойте на своем. Поверьте мне, они достаточно богаты, чтобы уплатить нужную сумму и все равно выиграют на этом деле гораздо больше.

— Благодарю вас синьор Джузеппе. Надеюсь, мы еще не раз сможем быть полезны друг другу.

— О да, Пальцонне не забывает добра, когда вы будете в моей прекрасной Генуе, двери моего дома будут всегда открыты для вас. Прощайте друг мой и помните, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.

— Счастливого пути синьор. Желаю вам больше не попадать в подобные передряги.

Расставшись со словоохотливым купчиной, Ляшков поднялся на шкафут где застал Щебенкина и новгородца неторопливо беседующих с Прохором. Как выяснилось, следовать в Венецию вызвались 18 бывших гребцов. Разглядывая собравшийся на палубе «Звезды» оборванный, но вооруженный до зубов трофейным оружием интернационал Егор качал головой. В его распоряжение попали: венецианец, литовец, два поляка и чех. Кроме того, к ним присоединилась пара французов и один испанец, которым по каким-то причинам было противопоказано появление на исторической родине. Почти все остальные были мусульманами, которым по большому счету было все равно куда отправляться. Убедившись, что новый хозяин не собирается в срочном порядке крестить их, эти ребята изъявили желание преданно служить новому господину. Ну и в конце строя скромно примостились три дегтярно-черных африканца, которые ни фига не понимали «по людски», но скалились крайне дружелюбно и были готовы моментально и беспрекословно выполнить любую порученную им работу. Остальные их товарищи по несчастью, как пояснил Прохор, вознамерились на великодушно подаренной им пиратской посудине следовать в недалекий Марсель. Откуда собирались разойтись по домам. Сам казак решил также идти со своими спасителями, поскольку, как он заявил: «… мужики сказывали, с той Венеции, мне до дому ближе добираться будет».

Вот с этой пестрой командой «Северная звезда» и продолжила свой путь, который обошелся без дальнейших приключений.

Богатейший и цветущий город-республика встретил гостей лазурью моря и бездонной синевой чистого неба, столпотворением судов у причалов, пестротой лиц и нарядов. «Звезда» встала на рейде, и в ее комовой каюте собрался совет, на котором кроме пришельцев присутствовал только Арунас.