Стук в дверь прервал сон:

— да, кто там еще?

— Ваша милость, господин фон Корн велел передать, корабль пришел.

— Какой корабль? — Егор подскочил и поспешно стал одеваться.

На верхней площадке донжона, он застал Сергея и Костю, разглядывающих в бинокль, входящую в бухту посудину.

— Ну и что там у нас?

— Похоже на ганзейский когг, одна мачта с большим гротом, округлые разваленные борта.

— И чего он у нас забыл?

— Торговец, какой то, слушай, а помнишь, Вольф тебе говорил, о бременском купце, который пушки должен привезти.

— Не пушки, а бомбарды.

— Один черт, ладно Серега иди, поднимай гарнизон на всякий случай, и отправь Альберта на разведку, если и правда купец пусть его в замок пригласит.

Между тем, судно вошло в бухту, и встало метрах в двухстах от берега, на палубе засуетились люди, убирая парус и бросая якорь.

— Ого — продолжая разглядывать коггу в бинокль, заметил Костя — у них пушки, посмотри по две с каждого борта

— Да, по нынешним временам это серьезно — согласился Егор — гляди, лодка от борта отваливает.

— Не лодка, а ялик, крыса ты сухопутная — поправил товарища Щебенкин.

— А ты откуда знаешь?

— У меня дед морской офицер, в Питере живет, вот от него и нахватался.

С башни было видно, как выбравшемуся с помощью матросов, из причалившего к берегу ялика, солидному, богато одетому типу, подбежал Альберт, и после короткого разговора сделал приглашающий жест.

— Значит все таки купец, констатировал Егор, ладно пойду, буду встречать, ты пока понаблюдай за кораблем, чтобы пакости какой не учинили.

Когда фогт спустился, в зале уже собралось Сергей и девушки.

— Я оставил Леху за воротами приглядывать, на всякий случай — встретил его Корнев.

— Ганс Кугель, к вашим услугам господа — представился вошедший в сопровождении Фридриха дородный мужчина, лет сорока, с окладистой черной бородой и живыми умными глазами, одетый в синий атласный джуббоне, придававший еще более громоздкий вид его солидной фигуре и такой же берет, который он снял, раскланиваясь с хозяевами.

— Прошу, почтенный, быть гостем в нашем замке — вежливо приветствовал купца Егор.

— Фридрих рассказал мне о печальной участи вашего родственника, прежнего хозяина Грюненбурга, прошу принять мои соболезнования,

— Благодарю вас господин Кугель — ответил Корнев — что привело вас в наши края?

— Я направлялся в Новгород, но долг перед покойным кавалером Гутенбергеном, вынудил меня, отклонится от курса и пристать к вашим гостеприимным берегам.

— Вы, очевидно, говорите о тех бомбардах, которые обещали привезти.

— Да, две бомбарды, порох, сырое железо, все как было уговорено и оплачено, я честно выполняю свои обещания — подтвердил купец — куда прикажете сгружать товар?

— Фридрих займется этим — начетник кивнул и вышел из зала.

— Прошу, почтенный господин Кугель присоединится к нашей трапезе — радушно пригласил Ляшков.

Во время завтрака за столом завязалась оживленная беседа, хозяева живо интересовались у гостя последними европейскими новостями и различными ценами на товары.

— Как, я слышал московский князь, Иван взялся чинить препоны торговле Ганзы с Новгородом — промежду прочим посочувствовал Сергей.

— Да, увы, разозлившись на неразумные деяния жителей Ревеля, московский князь 6 лет назад закрыл ганзейский двор в Новгороде, он повелел арестовать многих уважаемых торговцев и их товары, с тех пор купцы союза несут огромные убытки, а датчане и шведы радуются, глядя на все это.

— Тем не менее, вы все равно идете в Новгород.

Купец усмехнулся:

— если мне с божьей помощью удастся проскочить мимо витальеров у Аэгна, я найду способ обойти запреты московитов.

— Вы храбрый и предприимчивый человек, господин Кугель — заметил Егор — поэтому именно вам я могу предложить участие в очень выгодном предприятии, которое поможет пережить тяжелые времена.

— Я заинтригован сэр Блад, прошу вас продолжать.

— Вот образец товара — Егор выложил на стол небольшой бумажный сверток, в котором оказалось несколько кубиков сахара рафинада принесенного с собой еще из той «прошлой» жизни.

— Что это бумага? Увы, этот товар в наше время не настолько прибыльный, чтобы поправить мои дела.

— Бумага, это лишь сопутствующий товар, попробуйте вот это, чтобы вы не беспокоились, я тоже съем кусочек.

— Это сахар, но он совершенно не похож на тот, который продают венецианцы, где вы его взяли?

— Я предлагаю вам создать компанию, ваши корабли доставят меня и моих людей, туда, куда мы скажем, в свою очередь мы обязуемся продавать вам подобный товар, который вы будете выгодно сбывать в Европе, и составите конкуренцию венецианским купцам.

— Вы гарантируете, что будете сбывать товар только мне и моим компаньонам?

— Гарантией послужит ваша собственная скромность, если вы никому не расскажете, где берете товар, никто и не узнает.

— Сколько вам нужно кораблей?

— Мне необходимо перевезти до ста семей, пол десятка лошадей, несколько голов скота, зерно для посевов, сырое железо, оружие, порох ну и соответственно продовольствие примерно на шесть — семь месяцев, а также продовольствие и воду для того, что бы в течение 2х с половиной месяцев находится в плавании.

— Когда нужны корабли?

— К концу весны, началу лета следующего года.

— Это достаточно сложно, я не могу один решить этот вопрос.

— Я понимаю вас, поэтому и предлагаю вам посоветоваться с компаньонами и жду вашего ответа через 2 месяца. Ах да чуть не забыл, мне нужно попасть в Новгород, вы не могли бы меня туда доставить?

— Хорошо, я возьму вас с собой, «Святой Януарий» отходит завтра утром.

Откланявшись, купец ушел, наблюдать за выгрузкой товара, а Корнев набросился на Егора с вопросами:

— Рассказывай, что задумал, не собираешься же ты воевать с испанцами из за Карибских островов?

— С чего ты взял?

— Я так понял, ты решил заняться производством сахарного тростника.

— Даже не думал.

— Издеваешься, ты чего решил кинуть ганзейских купцов?

— Ай, ай, ай, как ты мог про меня такое подумать? Я предлагал ему не тростниковый, а кленовый сахар. Да я понимаю, что его производство будет дороже и проблематичней, чем производство тростникового сахара, но пока испанцы наладят его производство, мы некоторое время сможем успешно экспортировать свой товар. Сейчас только венецианцы продают средиземноморский тростниковый сахар, но его очень мало и они держат монополию, поэтому наш господин Кугель и заинтересовался. К тому же товар эксклюзивный, сахарный клен растет только в районе Великих озер.

— Хорошо, а почему ты выбрал именно это время, мы прибудем на место осенью, чем ты собираешься кормить людей целый год.

— Боюсь, у нас нет выбора, потом в Атлантике начинаются зимние шторма, и на этих корытах путешествие будет слишком опасно. К тому же, нам надо продержаться только до весны, а там придут корабли за первой партией сахара.

— Ну, хорошо, а в Новгород тебе зачем?

— Нам же нужно кое что закупить, заодно и прозондирую почву, не удастся ли там бойцов нормальных навербовать. Со мной поедет Костя, а вы с Лехой остаетесь здесь, на хозяйстве, присмотришь для нашей артиллерии местечки поудобней, заодно и покумекай лафет, какой ни будь, желательно помобильней.

Егор прекрасно понимал, что особой заинтересованности, в немедленном приобретении Грюненбурга новгородский воевода, скорее всего не выразит, да и зачем спрашивается, нужна крепость в самом центре территорий контролируемых вероятным противником. Небольшой гарнизон будет быстро раздавлен воинственными соседями, снабжение большого отряда через неспокойное Балтийское море представлялось довольно проблематичным. Но мысль о том, что придется бросить замок и тех крестьян, которые откажутся ехать с ними, на произвол судьбы ему тоже не нравилась. Решение этой проблемы в голову ему пока не приходило.

Путешествие до Лужской губы было безмятежным и можно даже сказать приятным, у морских богов и балтийских витальеров, по видимому были выходные. Легкий попутный ветерок и спокойное море способствовали быстрому прибытию «Януария» к месту назначения.