По словам бедуина, грабитель был высоким человеком с короткой бородкой, вертлявым и жилистым. Во время борьбы вор неожиданно прокричал: "Шайтан, отойди прочь!", и, отшвырнув пластиковый мешок с покупками в сторону, мёртвой хваткой вцепился в сумку с ценным грузом.
Отбиваясь от настырного грабителя, бедуин пытался удержать сумку, висевшую на плече. Нападавший смог выбить из рук Салима клинок, поднял его и нанес бедуину остриём удар в левый бок. Когда тот, обхватив сумку и прижав её к животу, повалился на землю, нападавший внезапно прекратил драку и убежал прочь. Потом раненому пришлось медленно и долго идти к башне, завернувшись в плащ. Он был осторожен и старался не привлекать внимания редких встречных на окраине города. Благодаря выносливости и физической силе, кочевник смог добраться до порога мастерской.
Салим полагал, что нападение специально инсценировали под ограбление, ведь товары, купленные им на базаре никакой особой ценности в Йезде не представляли. Значит, дело заключалось в содержимом посылки, завернутой в темную плотную бумагу и перетянутую шелковой лентой. Перевязь оказалась прочно приклеенной к пакету с двух сторон сургучными печатями с незнакомым бедуину узорным оттиском. Ахмед аккуратно ощупал пакет, потом передал его Гарману, заинтересованно наблюдавшему за действиями старика.
— Учитель, пакет очень лёгкий, как будто пустой внутри. Вроде там какой-то свиток, правда, слишком жёсткий, — сказал мальчик.
— Мне показалось, что там какие-то документы. Салим, давай вскроем пакет, очень аккуратно. Я потом прилажу на место печати, никто ничего не заметит, — предложил Ахмед.
— Нет, — твердо ответил бедуин. — Лучше не знать, что там. Пакет хотели выкрасть, но уже после того, как передали мне. Меня не планировали убивать. Ранение — случайность. Моя вина, что утратил бдительность и выпустил из рук оружие.
— Зачем же красть посылку?
— Всё просто. Стояла задача — переложить на меня ответственность за потерю груза.
— Значит в пакете совсем не то, что ожидает получатель, — заключил Ахмед и пощупал лоб бедуина. — Тебя начинает лихорадить, друг мой. Может быть, мальчик прав и всё-таки следует отвести тебя в клинику? Там действительно есть хорошие врачи…
— Нет- нет, нельзя. Меня наверняка будут подстерегать там, — тихо проговорил Салим, отводя взгляд. — Налей-ка мне ещё бодрящего чая.
— Что будешь делать? В таком состоянии о поездке и думать нельзя.
— Пока я в силах, нужно решить, что делать дальше. Через неделю меня будет ждать капитан судна в Бендер-Аббасе. Кроме доставки груза, есть еще одно обязательное дело в Саудии, и ты знаешь, какое.
Бедуин должен был вернуть в пещеру грааль, который специально привёз для Ахмеда в Йезд. Перед отъездом в Иран он посетил Аль-Масхаш, но проводника в живых не застал. Незадолго до приезда Салима Фейсал умер, не дотянув до ста тридцати лет совсем немного. Может быть, он прожил и больше, но старик точно не знал свой возраст, как и многие жители аравийских пустынь.
Большинство кочевников не владели грамотой, а хорошо считать умели только товар и деньги. Привычно ориентируясь по звёздам, бедуины свободно перемещались по своим исконным территориям, игнорируя границы государств. Жителям пустынь вполне хватало простого счёта, а обо всём важном они легко договариваясь на словах.
Среди обитателей пустыни Руб-Эль-Хали долгая жизнь считалась чудом, но тайной грааля владели единицы посвященных: родня Фейсала и друзья старейшины племени. Проводник оставил старшему сыну чашу и немного воды из горной пещеры, наказав передать это предъявителю ключа, когда тот появится. В пещерах последние годы было неспокойно, постоянно происходили вооружённые стычки между населяющими предгорье племенами и пришлыми бандами.
Нападавшие уходили через горы и подземные переходы в Йемен, спустя некоторое время возвращались обратно, и этому не было видно конца. Стрельба и взрывы вызвали обвалы подземных сводов, по руслу почти пересохшей подземной реки становилось опасно ходить. Чтобы добраться до заветной сталактитовой пещеры приходилось прорубаться сквозь породу и разгребать завалы. Когда бои в горах утихли, Фейсал вынес из пещеры ценный сосуд, опасаясь, что он будет разбит.
Гарман внимательно слушал, но не смог удержаться от вопроса: — Уважаемый Салим, в ваших руках — удивительная чаша. На дне фляги ещё осталось немного воды из источника. Зачем же возвращать грааль сейчас? Можно изучить состав воды и выяснить, что добавлено в глину, из которой сделана чаша. Мы сможем раскрыть секрет долголетия и облагодетельствовать многих людей, — торжественно завершил юноша явно подготовленную ранее речь.
Ахмед с бедуином недоумённо переглянулись. Похоже, такая простая мысль не приходила им в голову, но, скорее всего, они думали несколько иначе. Каждый из них прожил много лет под палящим солнцем, вдали от благ цивилизации, и они знали, как отличить зло от очень большого зла. Мир вокруг стремительно менялся, лишь в безлюдных аравийских песках всё оставалось по-прежнему.
Свободный кочевник и старый знахарь даже не ставили под сомнение чудесное происхождение эликсира жизни. Они полагали, что этот дар свыше предназначен именно тем, к кому попал в руки по воле Всевышнего. Передать потомкам, сберечь грааль, помочь близким и друзьям — да, так было справедливо. Но никак невозможно, попросту опасно делать всеобщим достоянием и предавать огласке тайну, доверенную Аллахом.
Мудрые старики знали, что любой корыстный человек уничтожит всех на своем пути, чтобы стать единственным обладателем секрета получения бесценного эликсира. Ахмед попытался объяснить это молодому ключнику:
— Ты ещё молод, Гарман, многого не понимаешь. Честных людей в этом мире, где правит богатство, не так уж много. Точнее, их единицы. Поверь мне, как только правду узнает бесчестный человек, все свидетели падут от его руки бесславной смертью.
— Даже если небо покарает потом жадного шайтана, и он погибнет в мучениях, кому от этого станет легче? — тихо промолвил Салим. — Тайна умрет вместе с ним. Больше никто и никогда не сможет помочь достойным людям. Тем, кто своими деяниями заслужил величайшую награду Аллаха — получить ещё немного жизни и здоровья.
Гарман пытался принять услышанное, хотя всё внутри противилось. Печальная истина звучала в словах старших — умных людей, немало повидавших и испытавших на своем веку. Больше не пытаясь переубеждать стариков, он кивнул учителю и уточнил:
— Теперь есть два ключа и одна чаша. Для чего?
— Дубликат ключа мы задумали сделать ещё в прошлую встречу, — пояснил Ахмед. — Я долго ждал Салима в гости с оказией. Подлинный ключ должен был остаться у него, а копия предназначалась мне. Времена сейчас неспокойные, как видишь. Мало ли что.
— Почему же теперь копия ключа должна стать моей? — продолжал добиваться ответов мальчик, не понимая, к чему клонят старики.
— Лет тридцать я еще проживу после эликсира, но кому передать секрет потом? Твой напарник и мой старший ученик — непорядочный человек. Он нечестен со мной, ты и сам это знаешь. Я принял решение отдать ключ тебе — мне он ни к чему, я не вернусь в Саудию никогда.
— Учитель, но я не планировал отправляться в далёкую и чужую страну. Мне нужно найти родных здесь, на землях Ирана.
— Гарман, я обращаюсь к тебе с просьбой, — внезапно произнёс Салим с гримасой боли на лице. Он попытался приподняться на правом локте: — Доставь грааль в пещеру и передай пакет вместо меня. Увы, я не могу выполнить миссию.
— Это важное поручение от очень достойных людей, — учитель удивился внезапной просьбе друга, но счёл нужным его поддержать. — Но главное — вернуть чашу семье Фейсала. Ты справишься, я уверен.
Внезапно бедуин побледнел и, бессильно рухнув навзничь, прикрыл глаза. Ахмед потрогал его виски, подержал за руку, тяжело вздохнул и принялся заваривать новую порцию ката. Растерянный Гарман не знал, как реагировать на просьбу, хотя чувствовал — раздумывать тут было не о чем. Он был рад хоть чем-то помочь другу уважаемого Ахмеда в сложившейся ситуации. Его, свободного от обязательств по отношению к учителю, здесь больше ничего не удерживало. Далёкая и загадочная страна, ответственное поручение и свобода — обо всём этом юноша, всю свою жизнь проработавший в маленькой мастерской на окраине Йезда, мог только мечтать.
