– Выбери все сам! То есть, не все, а меч и кинжал.

Здоровяк просиял и кинулся к оружию, как малое дитя кидается к конфетам. Несколько мгновений изумленно маленький рыцарь смотрел, как Ронни любовно перебирает явно обожаемые предметы, затем вышел вон и устроился на солнышке. Отогрев ушибы, он обрел прежнюю способность соображать и вдруг понял, что, давая ему поручение, никто не упомянул коня. О "мечишке" был разговор, а о коне – нет. Его отправили пешком, как простого смертного, а не официальное лицо!

Тем временем из арсенала появился Ронни. Увидев его, Маркус даже испугался: на плечах, спине и поясе оруженосца висело такое количество топоров, мечей и дротиков, что их вполне хватило бы снарядить небольшой отряд.

– Вот! – Ронни подбросил короткий меч перед самым носом своего военачальника. – И вот! – таким же образом он представил кинжал и вручил его Маркусу. Отвертеться от этого маленький рыцарь не смог: кинжал – не меч, его принято носить при себе.

– А где наши лошади? – спросил Ронни. – Ведь вы как-никак рыцарь.

Маркус уныло развел руками.

– Непорядок, – Ронни неодобрительно посмотрел на своего предводителя, затем окинул взглядом площадь перед арсеналом и улыбнулся. – Вот они!

– Кто? – удивился Маркус, оборачиваясь.

У соседних дверей стоял паж, держа под уздцы крупного гнедого коня, к луке седла которого были привязаны поводья небольшого рыжего мула.

– Это конь начальника арсенала, – объяснил Ронни. – И мул его оруженосца.

– Значит, нам тоже подойдут.

– Что ты задумал?

– Надо же нам выглядеть посолиднее? – пожал плечами оруженосец. – Когда мы вернемся, то будем столь прославлены, что нам все простится. А в худшем случае у нас будет столько провинностей, что еще одну никто и не вспомнит!

Он тут же очутился возле пажа, стряхнул его с поводьев, подвел животных к Маркусу и легко, как ребенка, подсадил маленького рыцаря в седло. Маркус благодарно улыбнулся: при таком оруженосце будущее стало рисоваться ему в светлых красках.

– На западной границе, за лесом, всего лишь топкий луг и небольшое болотце, – сообщил Ронни. – Не жить же нам в шалаше с тамошними лягушками. И комары заедят. Зато по ту сторону границы возле ихнего городишки есть неплохая гостиница, а при ней – отличная корчма. В корчме есть что выпить, но и кормят превосходно! Я предлагаю отправится туда и пообедать. И жить во время ревизии можно будет там же.

– Отлично, отлично, – закивал Маркус, силясь пришпорить своего могучего коня или хотя бы привлечь его внимание к своей персоне. – Эй, подгони этого бегемота!

Взгромоздившись на мула, Ронни хлопнул гнедого по крупу, и он двинулся вперед размеренным, нетряским шагом. Маркус облегченно вздохнул. Он даже не обращал внимания на прохожих, большинство из которых если и не смеялись, то улыбались, видя на большом коне щуплого человечка с не по росту длинным кинжалом на поясе, а на невысоком муле – вооруженного до зубов оруженосца, мускулистые ноги которого почти касались земли.

В городских воротах путешественники помахали на прощанье стражникам и тут же очутились перед корчмой гостиницы "У Беззащитной Сиротки". Конечно, и верхом они добрались бы туда за какой-то часок, только зачем зря мучить животных? И запылишься, и солнце голову напечет, и через болото пробираться. Лучше по-привычному.

Но не успели они спешиться, как стали свидетелями странной сцены. В дверях корчмы, уперев руки в бока, стояла высокая и дюжая белокурая женщина, не слишком соответствующая вывеске. Перед ней на пороге переступал с ноги на ногу со смущенным видом зеленый тролль росточком как раз по пояс великанше. В руках он держал корзину, аккуратно прикрытую белым полотенцем.

– И ты думаешь, Георг, что после вашего с приятелем дебоша я стану покупать твои булки?

– Ох, почтенная Мартина, – жалобно говорил тролль, – я ведь заплатил и за дверь, и за стол, а для меня каждая монетка дорога. Мне до сих пор стыдно, хотя не моя в том вина. Этот безмозглый тролль напоил меня каменным пивом, а вы не представляете, какая это мерзкая штука, и что она делает с мозгами.

– Тролль-то безмозглый, но ты же человек и поступать должен по-человечьи! Ладно уж, ладно, не хнычь, скажи спасибо, что магу Айвену нравится твоя выпечка.

– А он… это… настоящий маг?

– Самый настоящий, лучше не бывает. Ингигерда сразу же так и сказала.

– Ох, почтенная Мартина, а не замолвите ли перед ним за меня словечко? Вы же знаете мою беду.

– Ладно уж, только держись подальше от каменного пива.

И Мартина вернулась в корчму, а тролль поплелся за ней. Новоявленный ревизор и его оруженосец переглянулись и зашли следом за ними.

– Чего-то я недопонимаю, – тихо сказал Ронни. – Зеленый тролль, но при этом человек и пекарь.

– Мало ли какие обстоятельства? – рассеяно отозвался Маркус.

Маленькому рыцарю было не до зеленого пекаря с его проблемой каменного пива: он во все глаза смотрел куда-то вверх. Ронни проследил его взгляд и ничуть не удивился. Там на площадке лестницы стояла высокая черноволосая женщина, редкую красоту которой только подчеркивало голубое бархатное платье. Странным было другое: красавица тоже смотрела и не сводила глаз именно с Маркуса, что по мнению Ронни не лезло ни в какие ворота – ведь тут же стоял он сам в полном вооружении и приняв самый горделивый вид. И все-таки эти двое не отрывали друг от друга ошеломленно-восторженных глаз. Любовь с первого взгляда, не иначе.

Потом Маркус подбежал к подножию лестницы, протянул руки и воскликнул:

– Бетти, как ты узнала, что я буду здесь? Вот радость-то!

– Милый муж мой, наконец-то! – нежным голосом отозвалась красавица.

У Ронни отвисла челюсть, и он огляделся, чтобы понять, на каком это он свете? Но нет, они находились в той же корчме, хотя свидетелей странных событий прибавилось. Кроме Мартины и Георга он заметил двух обедающих мужчин, из-за двери тоже выглядывали какие-то лица. В довершение всего появилась старая Ингигерда и скрипучим голосом сердито спросила:

– Какие олухи оставили во дворе коня и мула? Уберите их немедленно в конюшню, пока от них не остались кости и хвосты!

А эти двое уже стояли рядом, держась за руки, и хотя Маркус был как раз по плечо Бетти, но от счастья он так вытянулся и напыжился, что казался на полголовы выше.

– Милый мой, – нежный голос красавицы задрожал от волнения. – Вон тот ужасный маг Айвен заколдовал меня и заставил поверить, будто я его жена!

Маркус бесстрашно обернулся к Айвену, но тот медленно покачал головой и тихо сказал:

– Видишь, Иво, я же говорил, что все это полный бред.

11

Я волшебница.

Но не сказочная фея. И не та, из суеверий, что пугает детей, прячась под кроватью. Нет у меня ни метлы, ни большого котла с зельями, ни маленького с вкусными мозговыми косточками, ни даже подвала, полного паутины. Я студентка в большом городе, но родом из маленькой деревушки. Волшебница, да, но добрая.

Честно говоря, не имею права оценивать свою доброту. Потому что эта возможность, это могущество уже по определению противоречит природе.

Хотя с детства мама учила меня всем тайникам магии символов, жестов, мышления, чтения чужих мыслей, сохранения в предметах обломков разбитых сердец и разорванных душ, я никогда не считала это чем-то очевидным. Как никто отдавала себе отчет в последствиях. Ведь именно невежество, это проклятое невежество в соединении с огромным могуществом убило мою маму.

Волшебница – это чудо-чудное, танцующее среди цветов на восходе солнца в сиреневом тумане. Из-за этого тумана никто ее не может рассмотреть, но все говорят, что потрясающе красива. За один ее взгляд, за одно прикосновение нежной руки можно отдать все. И многие слишком легко отдают ей душу.