Мне пришла в голову мысль, что это один из тех вечеров, когда все идет, как надо. Иногда в жизни такие вечера случаются.

Я сел за столик на террасе и подозвал официанта. Он принес бренди и двойной виски.

Время шло, а Элен все не возвращалась. Неужели нужно столько времени, чтобы попудриться? Через полчаса я снова подозвал официанта, расплатился с ним, подозвал девушку, которая продавала сигареты, и попросил ее посмотреть, в туалете ли еще рыжая дама в белом платье.

Через пять минут девушка вернулась и сказала, что такой женщины в дамском туалете нет, и что гардеробщица ей сообщила, что полчаса назад рыжая дама в белом платье вышла из клуба через заднюю дверь.

Только тут до меня дошло, что меня, как мальчишку, обвели вокруг пальца.

Элен наверняка взяла «кадиллак», но даже если она оставила машину здесь, до дома было добрых сорок минут езды, так что у нее была вполне приличная фора. Но надо же попробовать хоть что-нибудь сделать!

Я побежал на стоянку. «Кадиллака» не было. Увидев первую же выезжающую со стоянки машину, я поднял руку. Парень в клетчатой рубашке остановил свой «бьюик» рядом со мной.

— Мне необходимо как можно скорее попасть на Хиллкрест-авеню, — сказал я. — Довезите меня, я уплачу пять долларов.

— За пять долларов я довезу вас даже в Лос-Анжелес! — сказал парень.

— Если доедете до Хиллкрест-авеню за полчаса, получите десять долларов! — добавил я.

Парень усмехнулся.

— Считайте, что эти деньги у меня в кармане! Поехали! Держите крепче шляпу.

Парень знал, что в разгар вечернего движения не имеет смысла двигаться по большим автострадам. Он нырял из одной боковой улицы в другую, и мы добрались до Хиллкрест-авеню за тридцать пять минут. Несмотря на небольшое превышение обусловленного мной времени, я все же дал ему десять долларов.

По подъездной аллее я подбежал к дому и увидел, что в гараже горит свет. Я укрылся за деревом и стал наблюдать. На полу валялся Дестер, а Элен делала попытки поднять его на ноги. Он был мертвецки пьян и никак не мог сохранить равновесие.

— Оставь меня в покое, — пробормотал он заплетающимся языком, отталкивая ее от себя. — Мне нужно уехать, и никто меня не остановит!

У Элен на губах появилась улыбка, от которой у меня по спине побежали мурашки.

— Конечно, дорогой, — сказала она, — я не собираюсь останавливать тебя. Наоборот, я хочу помочь тебе забраться в машину!

Так вот что она задумала! Она хотела посадить Дестера в машину, вывезти его за ворота и выпустить на улицу. В таком состояний на первой же оживленной магистрали Дестера ожидает неминуемая гибель. Все в Голливуде знают, что он алкоголик и что в пьяном виде водит машину, так что ни у кого не возникнет подозрений…

Но если Дестер умрет не сразу и успеет сказать перед смертью, что это жена его усадила в машину? Тогда копы сразу заинтересуются этим делом! А когда они позже выяснят, что Дестер был застрахован на семьсот пятьдесят тысяч долларов, то подозрения неминуемо падут на Элен. Это сразу же включит в число подозреваемых и меня. Полицейским не составит труда узнать о том, что Элен и я были вместе в Футхилл-клубе, и им будет небезынтересно, почему это простой шофер танцует с женой его хозяина… Нет, такой способ не годится! Если уж Дестер должен умереть, то надо придумать что-нибудь более надежное и безопасное. Слишком многое зависело от этой смерти, чтобы предпринимать что-то очертя голову.

Элен с большим трудом удалось затолкать Дестера в машину, но когда она уже собиралась сесть за руль, я вышел из темноты.

Должно быть, у нее были стальные нервы: она невозмутимо посмотрела на меня и сказала, что ее муж настаивает на поездке в Кресчент-клуб.

— Я хотела отвезти его туда, Нэш, — добавила она, — но раз уж вы здесь, то сделайте это сами.

Ложь была такой гладкой, что если бы я не был в курсе всех замыслов Элен, то обязательно попался бы на крючок.

— Слушаюсь, мадам, — хрипло сказал я, сел в «бьюик» и завел мотор.

Элен резко повернулась и исчезла в темноте. Внезапно Дестер сел прямо.

— Не надо никуда ехать, Нэш, — сказал он совершенно нормальным голосом.

Я повернулся и с удивлением посмотрел на него. Холодный пот выступил у меня на лбу. Значит, он только притворялся пьяным! Он криво улыбнулся мне.

— Не смотрите на меня, как на привидение, Нэш, — сказал он. — Я предполагал, что Элен хочет избавиться от меня и получить эту проклятую страховку, но мне надо было убедиться в этом! Не верится, что красивая женщина может быть так безжалостна, правда? — он открыл дверцу машины. — Лучше всего после всех этих волнений лечь в постель. Я хочу, Нэш, чтобы сегодня вы ночевали вместе со мной — на тот случай, если моей жене придет в голову задушить меня во сне.

— А почему бы вам не вызвать полицию?

— Полицию? — Он рассмеялся. — Нет, Нэш, Элен интересует только страховка, и я позабочусь о том, чтобы она не получила ее. Тогда она сразу перестанет покушаться на мою жизнь.

«Я позабочусь о том, чтобы она не получила ее!» Интересно, что он имел в виду, говоря это?

— Пошли, Нэш, — сказал Дестер.

Я быстро поднялся в свою квартиру, взял пижаму, бритву и догнал его. Мы вместе вошли в мрачный, погруженный в тишину дом. Когда мы поднялись наверх, в дверях своей спальни появилась Элен. Вид совершенно трезвого Дестера потряс ее. Она побледнела и поднесла руку к горлу.

— Нэш будет ночевать у меня, — сказал Дестер, обращаясь к ней. — Сообщаю это тебе на тот случай, если ты захочешь вдруг поинтересоваться тем, как я сплю!

Он прошел мимо нее в свою спальню. Я остановился, глядя на Элен. Несколько минут мы смотрели друг на друга, и в ее взгляде застыла нескрываемая ненависть. Она молча повернулась и захлопнула дверь.

В эту ночь я почти не спал, все время думая о словах Дестера. Он позаботится о том, чтобы его жена не получила страховку! Каким образом? Может быть, прошел срок очередного взноса, и страховка уже потеряла свою силу? Как узнать об этом? Может быть, стоит пойти к Элен и выложить ей свои карты? Может, ей известно больше, чем мне? Но потом я все же решил, что время для этого еще не настало.

Утром я, как обычно, отвез Дестера на киностудию. По дороге он ни словом не обмолвился о ночном инциденте, но, выходя из машины, приказал мне перенести свои вещи из квартиры над гаражом в его спальню, чтобы в доме я находился все время рядом с ним.

Когда к четырем часам я приехал за Дестером на студию, он неожиданно приказал отвезти его в Кресчент-клуб.

— И поболтайтесь где-нибудь поблизости, приятель. Сегодня вам придется везти меня домой… Я собираюсь кое-что отпраздновать.

Интересно, что? Но не мог же я расспрашивать его. У меня была с собой книга, и мне не оставалось ничего лучшего, как читать ее в ожидании своего хозяина.

Через несколько часов ко мне подошел швейцар в роскошной форме.

— Пойдите и заберите вашего хозяина, — сказал он. — Мы прислонили его к стене, но долго он так не простоит.

Дестер был пьян, как говорится, в «стельку», и мне с большим трудом удалось усадить его с помощью швейцара в машину.

Когда мы подъехали к гаражу, я заметил, что «кадиллак», а значит, и Элен отсутствуют. Я втащил Дестера в спальню и положил его на кровать. Он проворчал что-то и тут же захрапел.

Убедившись в том, что он спит, я подошел к стенному сейфу и подергал за ручку. Он был заперт. В поисках ключа я осмотрел ящики комода и карманы одежды Дестера, но так ничего и не нашел.

Утром я проснулся около семи тридцати. Дестер все еще спал. Я пошел в квартиру над гаражом, побрился, выпил кофе и, так как сегодня была пятница, набрал домашний номер телефона Солли.

Мы договорились с Ним о том, что он не будет терять времени на завтрак и сразу же поедет ко мне. Через сорок минут он был у меня, и я поставил перед ним яичницу с ветчиной.

— Так что ты узнал? — спросил я.

— Ты везучий, — ответил он. — Я встретил в Нью-Йорке, одного знакомого газетчика, и он рассказал мне всю историю. А сколько я получу от тебя за эту информацию?