– Да ну тебя… – проворчал Симпсон, отвернулся и побрёл к лестнице на смотровую площадку.

«Оставлять его нельзя, – сказал себе Монтескью, глядя в спину начальнику. – Не выкинул бы чего. Жаль его, хороший дядька, хоть и дёрганый. Стервятники из управления узнают об этом случае – спишут вчистую. Может, не докладывать?»

Когда Пьер поднялся на второй этаж, Люк уже сидел, развалясь, вытянув далеко ноги, возле одного из круглых столиков. Руки закинул за голову, смотрел в зенит. Надо было как-то заговорить с ним, только без шуток, сказать что-нибудь нейтральное.

– Чего мнёшься? Садись, – буркнул Симпсон, не шевельнувшись. – Полюбуйся на неё. Всё равно, пока заказчик не явится, делать больше нечего.

Пьер не сразу понял, что речь о Земле. Один раз всего и глянул на неё с неделю назад, сразу после посадки. Правду сказать, за пусковой суматохой побриться было некогда, не до астрономии, когда летит к чертям график работ. Он отодвинул лёгкое кресло, уселся и по примеру начальника вытянул ноги. Задрал подбородок, при этом как-то само собой вышло, что руки под головой. Вверху, за двойным пузырём купола, в радужном ореоле – бледно-голубое, пёстрое яблоко с отрезанным боком. Почти в зените.

– Что он за фрукт?

– Заказчик? – лениво переспросил Симпсон. – Русский.

– Это я знаю, – проворчал помощник инженера и выпрямился в кресле. Шею ломило от идиотской позы, и вообще, деятельному человеку скучно светила разглядывать. Он продолжил с лёгким раздражением:

– И все это знают. Ты ещё расскажи, сколько он за прошлый год заработал и почему со второй женой развёлся. Я спрашиваю, что он за человек? Ты же, кажется, говорил с ним перед отлётом?

– Через переводчика. Он по-английски ни слова не понимает.

– Говорят, он туповат, – понизив голос и наклонив голову, произнёс Пьер.

– Я бы не сказал. Напорист, это есть. На быка похож, смотрит на тебя исподлобья, того и гляди боднёт. Мы вообще-то говорили недолго, но… Мне показалось, он по натуре одиночка. Один против всех, понимаешь?

– Все они, нувориши, такие, – с пониманием кивнул Монтескью. – Все на быков похожи или на медведей. Ищут, кого бы подмять или на рога поддеть. Конкистадоры. Не понимаю, зачем его сюда понесло.

– Не понимаешь? – Симпсон оторвал, наконец, взгляд от родной планеты. – Вот потому-то он здесь останется, а ты смоешься туда.

– Он здесь останется, потому что денег девать некуда, а мозгов за них не купишь, – сказал Пьер. – Ты так говоришь, будто бы сам с удовольствием здесь остался.

«Обиделся», – отметил про себя инженер и проговорил со вздохом:

– Может, и остался бы, чтоб не пришлось браться дома за строительство.

Пьер хохотнул, покрутил головой и с издевкой:

– Эти женщины! Ты потому и устроился в «Moon Attraction»?

– Нет, – спокойно ответил Люк. – С детства мечтал о космосе. Но родители хотели видеть меня учёным. Я сын математика, внук математика, правнук… И так далее. Но кому сейчас нужны математики? И потом – Линда, дети… В общем, пришлось как-то устраиваться. Но когда начальство заварило кашу с «Moon Attraction», я долго не думал.

Пьер прищурился, наклонил голову. «Поддеть собирается, – обречённо подумал инженер Симпсон. – Господи, как он мне надоел!»

– А как по-твоему, – тоном шоумена спросил Монтескью, – мечтал ли заказчик наш господин Вавилов о космосе? Пусть даже в детстве. А? Лет в семь хотя бы думал он о чём-нибудь, кроме денег? Или сразу, как бросил пачкать подгузники, захотел обирать таких как ты математиков?

– Об этом у него спроси, – огрызнулся Люк Симпсон. – Скоро тебе представится такая возможность. Вон он спускается в дыму и пламени.

Монтескью глянул туда, куда указывал начальник, и увидел ртутно-сверкающий в лучах закатного солнца шарик. Казалось, тот сползает по округлому куполу, как первая капля дождя по лобовому стеклу авто.

– Кессон! – спохватился помощник инженера. Вскочил, засуетился, ссыпался по лестнице, прокричал снизу: «Я сейчас!.. Тест прогоню!.. Рециркуляция!.. Давление!..»

– Давай-давай, – лениво проговорил инженер.

Вставать не хотелось, даже пошевельнуться охоты не было. Так бы и сидел тут, наблюдая, как меняется голубое яблоко – истончается, исчезает, выворачивается в другую сторону, полнеет…

Ртутная капля плюнула огнём, и вместо того чтобы скатиться с прозрачного бока, полезла вверх, заметно разрастаясь. Синеватый выдох дюз напоминал четыре кинжальных клинка, уставленных остриями вниз. Клипер «Актеон» акционерного общества «Moon Attraction» заходил на посадку.

Наблюдатель: Два думотерия в радиусе действия станции. Это побег.

Хранитель: Записано.

Думовед: Оцениваю духовнотелесные слепки.

Обрезчик: К обрезке готов. Жду указаний.

Думовед: Оценку первого думотерия выполнил. Одиночник светломатерчатый, углеродец мягкотелый, кислозависимый, задумчивый, средневолновой одушевлённости. Духотип сильновозбудимый слабозаторможенный. Обособленность ниже среднего. Слиятельность выше среднего. Склонность к захвату не выявлена.

Хранитель: Записано. Жду полную карту памяти.

Думовед: Оценку второго думотерия выполнил. Одиночник светломатерчатый, углеродец мягкотелый, кислозависимый, задумчивый, средневолновой одушевлённости. Духотип слабовозбудимый, слабозаторможенный. Обособленность выше среднего. Слиятельность ниже среднего. Склонность к захвату не выявлена.

Хранитель: Записано. Жду полную карту памяти.

Обрезчик: Резать?

Судья: Нет. Недостаточно данных. Эффективность обрезки не выяснена.

Думовед: Перехожу к тонкому душевному изучению. Нуждаюсь в определении очерёдности.

Судья: Назначаю первоочередным второго думотерия.

Думовед: Проверяю самосознание думотерия. Выявляю обособленные участки памяти. Располагаю в порядке обособления и связности. Строю шкалу страхов и вожделений. Выбираю основу самосозерцания думотерия. Недостаточно данных. Прошу разрешения пополнить основу.

Судья: Разрешаю.

Думовед: Интерполяция или экстраполяция?

Судья: Экстраполяция.

Думовед: Прошу память всех доступных особей.

Хранитель: Карты памяти думотериев такого типа не найдены. Жду полную карту памяти первого думотерия. Жду карту памяти второго думотерия.

Думовед: Использую для экстраполяции доступную мне память первого думотерия. Основа самосозерцания составлена. Выбираю внешнее представление. Нуждаюсь в выборе способа контакта. Образный или логический? Прямой, волновой или симуляторный?

Судья: Образный симуляторный.

Думовед: Составляю звуко-визуальную симуляцию. Нуждаюсь в технической поддержке для передачи симуляции думотерию.

Техник: Частоты? Способ симуляции?

Хранитель: Нет данных. Жду полную карту памяти первого думотерия. Жду карту памяти второго думотерия.

Техник: Жалоба Верховному.

Судья: Жалоба отклонена.

Техник: Снимаю с себя ответственность за последствия. Сканирую волновую картину. Ритмичная несущая найдена. Модулирую. Информация отправлена.

Думовед: Реакция на диалог парадоксальна. Чувственный ряд: безразличие, заинтересованность, удивление, испуг, осознание, безразличие. Передаю подробно для фиксации контакта. Карта памяти первого думотерия считана полностью.

Хранитель: Записываю. Чувственный ряд контакта зафиксирован. Карта памяти первого думотерия принята.

Думовед: Контакт отвергнут. Оценка угрозы побега выполнена. Побег неопасен.

Обрезчик: Резать?

Думовед: Нет.

Судья: Мотив невмешательства?

Думовед: Нецелесообразность. Думотерий вялодумен. Вмешательство демаскирует станцию.

Обрезчик: Жалоба Верховному.

Судья: Жалоба отклонена.

Думовед: Карта памяти второго думотерия считана полностью. Коррекция оценки побега выполнена. Степень опасности понижена. Предлагаю игнорировать побег.

Судья: Мотив невмешательства?

Думовед: Ничтожность.