Порой вообще получалось, что товар даже не выгружался из повозок, так и оставаясь на прежнем месте, если владелец был заинтересован в его обратной покупке. Даже по более высокой цене.

И это имело свой смысл, поскольку, даже выкупив свой собственный, выплаченный в виде пошлины на таможне товар обратно, потом, где-нибудь в поморских городах, его можно было намного дороже продать, вернув тем самым немалые, выплаченные на таможне налоги.

И ещё, здесь было много высоких красивых зданий. И частных, и общественных.

Но что самое интересное, это место никак нельзя было назвать городом.

Это было просто "место", где прямо посреди относительно ровных участков с обломками торчащих из-под земли скал, стояло множество прекрасных, красивых домов, между которыми самым замысловатым образом петляли широкие, прихотливо изогнутые улицы, все как одна выходящие на просторную, просто чудовищных размеров торговую площадь.

Вот только ограды участков вокруг этих домов здесь были весьма своеобразные, никак не несущие ни малейшей оборонительной функции. Одни только низкие, буквально по пояс, каменные оградки, украшенные поверху висящими в горшках пышными, яркими цветами.

И ещё какое-то невероятно огромное количество самых разнообразных парков, скверов и аллеек между ними, начиная от строгих, правильных геометрических форм в плане с прямыми, пересекающимися под разными углами аллеями, так и до самых замысловатых пейзажных парков, где не было ни одной прямой линии.

Может быть именно поэтому перевал до сих пор так и не назвали городом. Хотя, любому непредвзятому человеку сразу на ум приходило одно единственное название для данного места — Город Цветов, настолько здесь было много садов и парков. И буквально невероятное число пышных цветников повсюду.

Но! Нет внешних стен, следовательно — нет города. Нет города — нет горожан. А тот кто здесь живёт — просто проезжий, временно задержавшийся здесь торговец. Просто — временный житель, который не имеет права устанавливать свои порядки. И, главное, брать под свой контроль столь выгодно расположенное географическое место, фактический центр всего континента. Или по крайней мере, доброй его половины.

Вот потому-то формально и не было здесь города. Зато была огромная, хаотически застроенная территория прекрасных, богато обустроенных усадеб, в которых и проживали те самые временно проживающие на данной территории разъездные торговцы. Бесправные, но отнюдь не бедные.

И проживали практически все они, так вот "временно", уже по нескольку поколений.

Нельзя сказать что это им нравилось. За долгую историю существования этого торгового места немало кто из них пытался наложить лапу на перевал, уж больно выгодное это было бы вложение. Вот только для слишком многих других это уже был свой важнейший источник существования. И таких желающих быстро окорачивали.

Здесь крутились огромные, а по меркам их, какого-то заштатного, пограничного городишки со смешным названием Старый Ключ, просто безумные деньги.

Через это место проходила сухопутная дорога, связывающая сухим путём и развитой речной сетью всё Левобережье, и Амазонию, а, через Верхнелонгарский волок, даже и Империю, в центральной её части.

И все эти безумные товары и деньги требовали защиты. И как только появлялся какой-нибудь претендент на единоличное управление этим Клондайком, ему тут же сворачивали шею. И не важно в какой форме это происходило.

У претендента на место здешнего Главного Хозяина могла случайно подвернуться нога и он мог совершенно случайно упасть в пропасть. И, естественно, кто бы посмел поспорить, совершенно случайно сломать там себе шею.

Или, случайно сгореть при пожаре в собственной спальне, забыв потушить окурок. Даже если бы он в жизни никогда не курил, это бы никого не смутило. Сказано пожар — значит пожар. Сказано от окурка, значит — от окурка.

Способов устранения подобных претендентов за долгие годы существования перевала было разработано великое множество. И управлял этим тот самый Управляющий Совет Перевала, связываться с которым в здравом уме ни у кого на всём континенте не было ни малейшего желания, уж слишком радикальные решения всегда он применял для выхода из возникающих проблем.

Впрочем, Сидора все эти рассуждения не касались. Он ни на что не претендовал, и никуда не совался. У него своих дел было полно, чтобы ещё лезть в этот гадюшник. И если он сейчас, впервые за все два года жизни в этом мире, наконец-то попав на перевал Басанрог, действительно о чём и сожалел, так это о том, что до сих пор так ни разу и не удосужился здесь побывать. Хотя бы проездом.

Не побывал, и не увидел ранее всей этой красоты.

Места здесь были — чудо как хороши!

А ведь были у него для того все возможности ранее, были. И перевал был рядом, буквально в двух шагах от города. И времени свободного порой было просто навалом.

Да вот! Как-то не сложилось. Так и не выбрался он сюда ни разу.

За какими-то делами ему вечно не хватало свободного времени чтобы посетить это чудесное местечко. О чём сейчас он искренне сожалел. Потому как, посетить стоило. И даже не ради возникшего у него дела, а хотя бы ради красот самого этого места, ради самого этого Вавилона, ради гор окружающих, ради местных садов и парков.

Где он, хоть и с огромным трудом, на всё же отыскал сгинувшего было в этом бедламе Советника баронов де Вехтор, барона Ивара фон Дюкс.

Выехавший на перевал задолго до Сидора, чуть ли не на месяц назад, тот так с тех пор там и торчал, не имея возможности стронуться с места.

Его просто не пропускали в Приморье. Из-за того что он вёз. И вот уже который день, каждое утро, как на работу, он ходил ругаться в местный, тот самый Управляющий Совет, представленный в настоящий момент в лице какого-то тупого дежурного представителя, и требовал себя пропустить. Что представитель Совета каждый раз категорически и отказывался сделать.

И всё из-за того, что незадачливый Советник прихватил с собой в дорогу.

Самая банальная пневматическая мортира, стреляющая навесным огнём разрывными снарядами, неким аналогом шрапнели. Последнее чудо их инженерной мысли, которое инженеры с литейного попросили несчастного Советника захватить с собой, по пути, для последующего проведения Сидором её полевых испытаний в Приморье.

Из-за своих габаритов неудобная для перевозки через "мокрую кишку", её отправили с оказией через перевал, думая что проще будет целиком протащить её с Советником через перевал Басанрог, чем сначала разобрать на составные части, а потом заново смонтировать в поле, на коленке, без надлежащего инструмента.

Не получилось. Мортира застряла. Только не в пещере, а в дебрях местной бюрократии.

Пневматическую мортиру посчитали за трофейное земное оружие, добытое на Правом берегу Лонгары, и тайно вывезенное оттуда. И соответственно потребовали за его провоз через Басанрог безумно высокий налог.

И естественно платить Советник отказался, утверждая что это произведение местных оружейных мастеров левобережья, которое даже не его и которое его попросили доставить в Приморье на полевые испытания. За что его тут же высмеяли, сказав что ни у кого подобного производства на левобережье попросту нет. И что это трофей из иного мира, продукт высоких технологий. А значит — за него положен соответствующий большой налог.

Советник естественно платить отказался. И застрял.

В результате чего, укрытая брезентом платформа с мортирой который день уж теперь сиротливо стояла на заднем дворе одного из местных трактиров, печально дожидалась своей судьбы.

Там, в трапезной зале этого трактира Сидор после долгих поисков наконец-то и нашёл своего Советника. В немалой степени благодаря как раз этой самой мортире, слава о которой уже широко разошлась по всему перевалу.

— Кой чёрт меня дёрнул сказать им правду, — в который уже раз за это утро встречи жаловался Советник Сидору на свою несчастную судьбу. — Меня дела в баронствах ждут, а я тут застрял. Который уже день!