Покосившись на возмущённо пыхтящего Лёшку, Сидор невозмутимо продолжил:
— Людей из лагеря я уберу. Это не вопрос. Затем я и приехал. Хватит им тут бездельем маяться и охотой на подгорных рыбачков развлекаться. День, два, максимум неделя, и тут никого не будет. Все уже собрались и пора делом заниматься.
А вам, соколы мои, будет теперь новая задача. Обустройство данного временного лагеря под круглогодичное проживание переселенцев.
Но для начала я с Ваном поговорю. Он ответственный за этот лагерь, и пока народ отсюда не расселился по другим местам, пусть его говнокопы немедленно начинают копать большие дружинные землянки. Чтоб в них людям можно было спокойно зиму пережить.
Это занятие всяко веселей, чем копка отхожих мест.
Вас же сразу ставлю в известность, что начиная с осени вы должны быть готовы принять в этот лагерь не менее двадцати тысяч человек. Места, так, на глаз, в лагере достаточно.
А про поле своё картофельное, минимум до весны, а то и до осени следующего года можете забыть.
И не обижайтесь, мужики, — Сидор вдруг тяжело грустно вздохнул. — Если с наймом людей для баронского обоза всё получится, а к тому всё и идёт, нам такую прорву народа, что ожидается, иначе никак не расселить.
А вашей задачей будет обеспечить их всех временной работой, чтоб бездельем не маялись. Подумайте, куда вам можно будет приложить руки неквалифицированного, тощего, недокормленного, мало на что пригодного подростка, которого по словам Корнея ещё минимум год просто откармливать придётся.
— Вон он как раз идёт, — недовольно проворчал Василий, посмотрев куда-то в сторону лагеря. — Ящерова морда, — тихо обругал он быстро идущего их встречать, радостно улыбающегося Вана…
— Но больше расчищенных полей я вам не дам, — выругался Василий. — Желаете новый лагерь устраивать, так сами теперь и расчищайте. А мне своих людей кормить надо. И для этого мне нужны пахотные поля.
— Ван! — прокричал он близко подошедшему ящеру. — Вот, при Сидоре тебе открыто заявляю, что больше поля под ваш лагерь я тебе не дам. Вырубайте лес сами. А заодно и корчуйте, засыпайте ямы, трамбуйте, ровняйте. Делайте всё то, что мы делали.
— Но чтоб точно такое же поле мне к осени вернули! — рявкнул он на безмятежно улыбающегося подошедшего ящера.
— Ну всё, больше нам тут делать нечего, — сердито проворчал он, видя как Сидор с Ваном, не обращая на него внимания радостно здороваются и дружески хлопают друг друга по плечам. — Мы с Лёхой пошли, а вы уж тут сами разбирайтесь что и как.
— Что хотели мы вам показали, а дальше решайте сами… но поле мне такое же верни, — попытался он ещё раз докричаться до обоих.
Видя что его потуги докричаться до сознания встретившихся товарищей пропадают всуе, безнадёжно махнул рукой.
— А! Бесполезно! Фигушки ты у меня больше пулемётов получишь, — мстительно пообещал он довольному ящеру.
— Ты слышишь, что я говорю, — крикнул он прямо в ухо ящера. — Пока поле мне новое не сдашь, хрен у меня что получишь! И Марку скажу чтоб он тебе пуль больше не давал, транжира, пока ты и у него точно такое же поле не восстановишь.
— Стоп! — мгновенно сориентировался Сидор. — Какой Марк? Причём здесь Марк? Что ещё за поле?
— А! — мстительно прищурился довольный инженер. — Заложил таки я эту ящерицу, — сердито ткнул он бок ящера пальцем.
— Ой, — покачнулся Василий, мгновенно схлопотав ответную затрещину. — Ты чё, Ванька, сдурел? Ты силу то соизмеряй, — возмутился он, яростно тряся в ухе пальцем. — Теперь пол дня в ухе звенеть будет!
— А нечего было закладывать и в бок тыкать, тыкалка, — довольно ухмыльнулся ящер. — Я бы и сам сказал, без всяких сопливых.
— Иди, иди, — махнул он рукой на возмущённо запыхтевшего инженера. — Сам всё расскажу.
— Ну? — поторопил его Сидор, проводив глазами отошедшую далеко в сторону парочку. — Ничего, что мы тут в чистом поле на глазах у всего твоего лагеря стоим как два дуба на плацу?
— Нормально, — довольно кивнул головой ящер. — Зато здесь никто не подслушает.
— В лагере…, с этими парусиновыми палатками…, - недовольно поморщился он. — Ни слова нельзя сказать, чтоб всей округе тут же не стало известно.
— О? — улыбнулся Сидор. — Мы наконец-то взялись за ум и стали секретиться?
— Станешь тут, — мгновенно становясь серьёзным, согласился с ним ящер.
— Значит, дело такое, — мгновенно сбрасывая шутливый тон, начал он. — Ты наверняка уже заметил что у нас в лагере появились новые поселенцы.
— Я не про амазонок, — тихо поправил он расплывшегося было в улыбке Сидора. — Я про две сотни имперских легионеров, что сейчас исполняют функции надзора за порядком в лагере.
— Так вот. Они не одни. Возле завода Марка наши ещё один лагерь разбили, наподобие этого. Конечно поменьше, — поморщился он. — И контингент там более однороден…
— Говори короче, — перебил его Сидор. — Твои имперцы разбили свой лагерь под стенами завода Марка, как и мы здесь. Это понятно. В чём проблема?
Внимательно посмотрев внимательно на Сидора, ящер задумчиво почесал щёку своим когтистым пальцем.
— Значит, тебе уже доложили, — довольно констатировал он. — Это хорошо.
— Три сотни вооружённых до зубов имперских ящеров, без спроса самовольно поселившихся на поле прямо под стенами завода Марка — это по-твоему хорошо? — изумился Сидор. — Да об этом мне всю дорогу сюда только и твердили. Народ откровенно возмущён, а ты твердишь — хорошо.
— На сегодняшний день там уже пять сотен, — невозмутимо поправил его Ван.
— Объясняю, — глянул он прямо в глаза Сидора.
— Наших попёрли с границы с Подгорным княжеством. Не князь, — сразу предупредил он первый же вопрос Сидора. — Императрица, тварь. Поэтому оставаться там больше нет никакой мочи.
— Не буду всего рассказывать, — Ван поморщился, видимо от неприятных воспоминаний, — но поверь на слово. Если бы там остались — наших бы всех просто вырезали.
— Подгорные совсем озверели и уже всерьёз взялись за старые имперские кланы. Трясёт всю Империю и мы лишь самая малая часть её. Да и то, считай что с этого дня уже и не часть, потому как места в ней нам уже нет. Совсем нет.
— Если раньше хоть и призрачная, но была надежда на возвращение, то теперь, после того как императрица прямо поддержала ублюдков, надежда эта окончательно умерла.
— А? — попытался вставить хоть слово в эмоциональную речь ящера Сидор.
— Ублюдки — это помесь подгорных со старыми имперцами, — неохотно пояснил ящер, мгновенно успокоившись. — Полукровки, иначе.
— Очень агрессивные и злобные существа. Твари!
— Генетически — они чуть иные чем мы, и оттого мы с ними такие разные. И поверь мне, мира меж нами не будет. Они ненавидят нас.
— За что? — изумлённо поднял брови Сидор.
— За происхождение, — хмуро бросил ящер. — За то, что они помесь, а не чистокровные. За то, что над ними проводились опыты и они такие какие есть. За всё это в купе они нас ненавидят.
— Впрочем, как и чистых подгорных.
— Чистых подгорных ты мог наблюдать у Марка на заводе, на копке крепостного рва. И на рытье подводного канала к Болотному острову. У них, кстати с этими полукровками тоже отношения не сложились. Те их активно вытесняют с равнины туда в горы и сюда на озёра. И то обилие подгорных, с чем вы столкнулись в последнее время — прямое следствие такой политики новой генерации подгорных.
— С этого момента поподробней, — сухо бросил Сидор. — Кстати, не хочешь зайти ко мне домой и там поговорить? А то мы стоим с тобой перед воротами лагеря и пол часа уже разговариваем. Народ обращает внимание.
— Отлично, — согласно кивнул головой ящер. — Там будет лучше всего.
— Ну а пока мы туда доберёмся, в двух словах заканчиваю.
— Эти молодые новые, на равнине взяли власть в кланах в свои руки. И всех несогласных вытеснили в горы. Потому то такой наплыв подгорных на озёра.
— Ты ещё сам всё увидишь, а пока, к сведению. Амазонок Кары вышибли с островов и оттеснили в южную часть озёр, к горам Большого Камня. Нами уже потеряны все озёра северной и частично центральной части. И если бы не те пять сотен имперцев, что самовольно подселились к Марку, то амазонок бы точно вышибли даже из центра.
