— Папа, пожалуйста, хватит! — выкрикнула Филис и зарыдала. Мистер Картер печально покачал головой, понимающе улыбнулся и доел свою форель. Потом пошел в гостиную мастерить новую муху.

Совершенно вымотанные, Мэллены пошли спать…

Мэллен проснулся и сел. Рядом спала жена. Светящийся циферблат его часов показывал четыре пятьдесят восемь. Почти утро, подумал он.

Он встал, натянул купальный халат и тихо спустился вниз. За окном гостиной мелькал свет прожекторов, на улице стоял патрульный.

Успокоительное зрелище, подумал он и пошел на кухню. Тихо двигаясь, он налил себе стакан молока. На холодильнике лежал свежий пирог, и он отрезал себе ломоть.

Похитители, подумал он. Маньяки. Дыра в пространстве. Марсиане. Или любая их комбинация. Нет, неверно все это. Жаль, что он не помнит, о чем хотел спросить мистера Картера. Это было нечто важное.

Он сполоснул стакан, положил пирог обратно на холодильник и вышел в гостиную. И неожиданно его резко дернуло в сторону.

Что-то вцепилось в него! Он замахал руками, но ударить было некого. Что-то стиснуло его стальной хваткой и валило с ног. Он откинулся в противоположную сторону, изо всех сил упираясь ногами, но тут его оторвало от пола, и он провисел секунду в воздухе, извиваясь и дрыгая ногами. Ребра сжало так, что он не мог дышать, не мог издать ни звука. Его потянуло вверх.

Дыра в пространстве, подумал он и попытался закричать. Его мелькающие руки ухватились за край кушетки, но она поднялась в воздух вместе с ним. Он дернулся, хватка на мгновение ослабла, и он рухнул на пол.

Он пополз к двери. Тут его схватило снова, но он был уже возле радиатора. Он ухватился за него обеими руками и намертво вцепился, сопротивляясь неведомой силе. Он снова дернулся, и смог освободить одну ногу, затем вторую.

Отрывающая сила возросла, и радиатор угрожающе затрещал. Мэллену казалось, что сейчас его разорвет пополам, но он держался, напрягая до предела каждый мускул. И тут его неожиданно и полностью отпустило.

Он обессиленно упал на пол.

Он очнулся уже днем. Филис, закусив губу, брызгала ему в лицо воду. Он моргнул и несколько секунд соображал, где находится.

— Я все еще здесь? — спросил он.

— Ты цел? — встревоженно сказала Филис. — Что произошло? О, дорогой! Давай уедем отсюда…

— Где твой отец? — спросил Мэллен, поднимаясь на ноги.

— На рыбалке. Сядь, пожалуйста. Я позвоню врачу.

— Нет. Подожди. — Мэллен прошел на кухню. На холодильнике стояла коробка с пирогом. На ней было написано «Кондитерская Джонсона. Вэйнсвилл, Нью-ЙорК». В слове «Нью-Йорк» буква «к» была заглавной. Действительно, совсем маленькая ошибка.

А мистер Картер? Может, разгадка в нем? Мэллен бросился наверх и оделся. Он смял коробку из-под пирога и сунул ее в карман, затем выбежал на улицу.

— Не прикасайся ни к чему, пока я не вернусь! — крикнул он Филис. Она увидела, как он сел в машину и резко тронулся с места. С трудом сдерживая слезы, она пошла на кухню.

Мэллен добрался до Старого Ручья за пятнадцать минут. Он вылез из машины и пошел вверх по течению.

— Мистер Картер! — кричал он на ходу. — Мистер Картер!

Он шел и кричал полчаса, забираясь все глубже и глубже в лес. Теперь деревья стали нависать над водой, и ему пришлось пойти вброд, чтобы двигаться достаточно быстро. Он торопился, и шел все быстрее, разбрызгивая воду, оскальзываясь на камнях и пытаясь бежать.

— Мистер Картер!

— Эй! — Услышал он голос старика. Он пошел на звук вдоль бокового притока ручья. Там он и обнаружил мистера Картера, который сидел на крутом берегу маленькой заводи, держа в руках длинную бамбуковую удочку. Мэллен выкарабкался на берег и сел рядом.

— Отдыхай, сынок, — сказал мистер Картер. — Рад, что ты послушал моего совета насчет рыбалки.

— Нет, — не успев еще отдышаться, сказал Мэллен. — Я хочу, чтобы вы мне кое-что рассказали.

— Охотно, — сказал старик. — Что же ты хочешь узнать?

— Рыбак никогда не вылавливает заводь полностью, верно?

— Я не стану. Но кто-нибудь может.

— И еще наживка. Каждый хороший рыбак ловит на искусственную наживку?

— Я горжусь своими мухами, — сказал Картер. — Я пытаюсь сделать их как можно более похожими на настоящих насекомых. Вот, например, отличная копия шершня. — Он вытянул из шляпы желтый крючок. - А вот и симпатичный комар.

Неожиданно леска шевельнулась. Старик легко и уверенно вытянул рыбу на берег. Он сжал в руке разевающую рот форель и показал ее Мэллену.

— Молодой еще парнишка — я его брать не буду. — Он осторожно вытащил крючок и отпустил рыбу в воду.

— А когда вы бросаете их обратно — разве, по-вашему, он еще попадется? Разве не расскажет остальным?

— О, нет, — сказал Картер. — Такой опыт их ничему не учит. Некоторые молодые рыбины попадались мне по два-три раза. Им еще надо подрасти, тогда они немного поумнеют.

— Наверное. — Мэллен посмотрел на старика. Мистер Картер совсем не замечал окружающий его мир, его не коснулся ужас, поразивший Вэйнсвилл.

Рыбак живет в своем собственном мире, подумал Мэллен.

— Был бы ты здесь час назад, — сказал мистер Картер. — Какого красавца я тогда подцепил. Мощный парень, никак не меньше двух фунтов. Ну и схватка была для такого старого боевого коня, как я! И он сорвался. Но будут и другие… Эй, ты куда?

— Обратно! — крикнул Мэлленб шумно спрыгивая в ручей. теперь он знал, что хотел отыскать у старого рыбака. Параллель. Теперь она стала ему ясна.

Безобидный мистер Картер, вытягивающий форель, был в точности похож на другого, более могучего рыбака, вытягивающего…

— Бегу предупредить остальных рыб! — крикнул, обернувшись, Мэллен, и неуклюже заспешил назад по дну ручья. Хоть бы Филис ничего не успела съесть! Он вытащил из кармана смятую коробку из-под пирога и отшвырнул ее изо всех сил. Проклятая наживка!

А рыбаки, каждый в своей обособленной сфере, улыбнулись и снова забросили удочки.

Возник Папазиан, замаскированный под человека. Он быстро проверил, на месте ли голова. «Нос и носки ботинок должны смотреть в одну сторону», напомнил он себе.

Все системы работали нормально, в том числе и компактная душа, которая питалась от батареек для карманного фонарика. Папазиан очутился на земле, в непонятном, сверхъестественном Нью-Йорке, на перекрестке десяти миллионов человеческих судеб. Ему захотелось гроппнуть, но человеческое тело не было для этого приспособлено, и он просто улыбнулся.

Папазиан вышел из телефонной будки — играть с людьми.

Сразу же он столкнулся с тучным мужчиной лет сорока. Мужчина остановил его и спросил:

— Эй, приятель, как быстрее пройди на угол Сорок девятой и Бродвея?

Папазиан ответил без колебания:

— Ощупывайте эту стену, а когда найдете неплотность, идите напролом. Этот туннель проложили марсиане — когда они еще были марсианами. Выйдете как раз к углу Сорок восьмой улицы и Седьмой авеню.

— Остряк чертов! — пробормотал мужчина и ушел, даже не дотронувшись до стены.

— Какая косность! — сказал про себя Папазиан. — Надо бы включить это в рапорт.

Но нужно ли ему готовить рапорт? Он не имел понятия.

Время ленча. Папазиан вошел в забегаловку на Бродвее близ Двадцать восьмой улицы и обратился к буфетчику:

— Я хотел бы попробовать ваши знаменитые «хот догс».

— Знаменитые? — изумился буфетчик. — Скорей бы настал такой день!

— Уже настал, — возразил Папазиан. — Ваши «хот догс» пользуются хорошей репутацией по всей галактике. Я знаю кое-кого, кто преодолел тысячи световых лет ради этих булочек с сосисками.

— Чушь! — убежденно сказал буфетчик.

— Да? Возможно, вас заинтересует, что в настоящий момент половина ваших клиентов — пришельцы. В гриме, конечно.

Каждый второй клиент побледнел.

— Вы что, иностранец? — спросил буфетчик.

— Альдебаранец по материнской линии, — объяснил Папазиан.

— Тогда все ясно, — сказал буфетчик.