— Боже праведный! Надеюсь, не по поводу штрафа за парковку в неположенном месте?

Оба посмеялись над придирчивостью местной дорожной полиции.

— Мне нужен твой совет, Джон, — проговорил Белл несколько секунд спустя.

— Насчет чего?

— Не исключено, что по поводу убийства.

Везерби моргнул, тогда как Белл продолжал тянуть пиво.

— Мы, во всяком случае, считаем это убийством, хотя полной уверенности у меня нет.

— Но какой же из меня советчик в подобных делах?

— Может, другого и не надо, если это действительно убийство.

— Начало звучит загадочно, — Везерби принялся набивать трубку. К бренди он пока не прикоснулся.

— Пожалуй, так оно и есть. Да ты и сам, наверное, читал в газетах. Обезглавленный труп в Дартмуре. Так его назвали газетчики.

— Было что-то, попадалось на глаза. Но ведь это же не на твоей территории.

— Видишь ли, в этом деле есть несколько весьма странных обстоятельств, которые сбили с толку местного констебля, вот он и обратился за помощью. В общем, неглупое решение, хотя я тоже не все понимаю. Как бы то ни было, комиссар поручил дело Турлоу и мне. Я только что от него. Приехал в надежде найти тебя здесь.

Везерби набил трубку, поднес к табаку зажженную спичку, с удовольствием затянулся. Он курил «африкандер», который, как и любой другой качественный табак, вкус имел гораздо лучший, чем запах для окружающих. Белл закурил сигарету.

— Так в чем дело? — спросил Везерби.

— Поначалу существовало довольно твердое мнение, что во всем повинно какое-то дикое животное. На это, в сущности, указывают все материалы дела — за исключением одного обстоятельства. Довольно странного обстоятельства. И здесь я полагаюсь в первую очередь на тебя. Лучшего помощника мне не сыскать, так, во всяком случае, я себе представляю.

— Понимаю, — проговорил Везерби, пригубив бренди. — То есть ты никак не можешь определить, что это за животное.

— Именно. Я ни черта не смыслю в животных, а Турлоу и того меньше. У моей жены была когда-то кошка, но и та сбежала; да, еще крот в саду живет, но это, пожалуй, все. — Везерби улыбнулся. — И я подумал, что ты, может, поймешь что-нибудь по ранам на теле и гипсовым слепкам со следов.

Везерби кивнул. — Пожалуй, смогу. Следы четкие?

— Не очень.

— Ладно, думаю, что смогу установить по крайней мере, на что похож зверь. Полагаю, что хищник?

— Даже и не знаю. Тело жертвы он жрать не стал, это точно. Но оно все истерзано, буквально искромсано. Полицейский эксперт утверждает, что подобное мог сотворить лишь дикий и крайне жестокий зверь. Так-то оно так, но именно здесь и скрывается одна закавыка, на которую особо напирали газетчики. Речь идет об обезглавливании жертвы, как назвал бы это старик Конан Дойл. Это смутило и местную полицию. Правда, заправляет там один старый плут, так что всякое может быть, — Белл качнул пальцем в сторону своей кружки. — А голову мы так и не нашли, — добавил он.

На какое-то время Везерби задумался, молча посасывая трубку. Это очень напоминало старые времена, когда они частенько обсуждали в баре свои проблемы, хотя тогда речь чаще шла о модах и искусстве, нежели о вопросах жизни и смерти.

— Итак, это животное, — если это действительно животное — настолько сильно, что способно оторвать человеку голову?

Белл пожал плечами.

— В Англии? Звучит весьма проблематично. Конечно, может набедокурить стая одичавших собак, хотя мне это тоже кажется маловероятным. Вы, разумеется, оповестили все зоопарки и передвижные цирки на предмет возможного бегства животного?

Белл с болью посмотрел на него.

— Ну да, понятно. Извини, Джастин.

— Проблема не только в этом, — продолжал Белл. — Дело в том, что голову не оторвали. Во всяком случае, совсем не так, как это сделал бы какой-то зверь. Тело действительно разодрано чуть ли не на куски, но голова отделена достаточно аккуратно.

Везерби поморщился от табачного дыма.

— Это говорит о громадной силе нападавшего. Существуют животные, способные одним рывком сорвать голову человека с плеч, тогда как само тело при этом остается практически неподвижным.

— А отрезать ее как ножом или лезвием гильотины?

— С момента упоминания трупа лицо Белла заметно помрачнело. — Какое же животное способно сотворить подобное?

— Не знаю. Может, когда увижу слепки… Буйвол, например, вполне способен одним рывком сорвать рогами человеческую голову. Но ты говоришь, что тело было сильно изрезано… Не знаю, Джастин, что тебе сказать. Может, сумасшедший какой с орудием, оставляющим следы наподобие когтей?

— Нет, это были настоящие когти. Причем очень острые. Ни один человек не способен произвести подобное.

— Ну ладно, как бы то ни было, ты можешь рассчитывать на мою помощь.

— А ты не мог бы поехать со мной в Дартмур? За наш счет, разумеется. Почва там была довольно мягкая, так что слепки получились неплохие, и ты бы мог их опознать.

Белл вспомнил, что и он сам тоже находился «за счет полиции», но все же заказал новую порцию выпивки.

— Давненько я уже не ходил по следу, хотя, надеюсь, не все еще позабыл. А что, попробовать можно.

Белл принялся разворачивать карту, расположив ее на стойке бара и прижав один из уголков стаканом с пивом. Несколько членов клуба с явным интересом наблюдали за его действиями — давненько уже никто не приходил в клуб с картой. Везерби склонился над картой и Белл ткнул в нее толстым пальцем.

— Тело было найдено… — он очертил пальцем кружок и указал на его середину, — вот здесь, рядом с ручьем.

Везерби кивнул, машинально вырисовывая в своем сознании очертания местности, обозначенные на контурной карте. Постепенно его интерес к проблеме усиливался, на лице появилось выражение удивления, он вынул трубку изо рта и нахмурился.

— Ты знал Байрона?

— Ну конечно.

— Он живет в этих местах, — Джон снова взглянул в карту. На ней были обозначены мельчайшие детали. — Его дом находится примерно в миле от места происшествия.

— Да, я знаю.

— Ты мог бы выгадать массу времени, если бы попросил его совета, или он в отъезде?

Белл поднял на него смущенный взгляд.

— Видишь ли, я уже был у Байрона, — сказал он. — И он не проявил желания помочь мне. Всегда он был каким-то странным парнем. Мне вообще показалось, что эта трагедия даже как-то его позабавила. Он заявил, что, как ему представляется, время от времени людей надо отстреливать, чтобы поддерживать баланс народонаселения. Сказал, на свете расплодилось-де слишком много людей.

— Да, это похоже на Байрона. Но его что, совсем не увлекла перспектива бросить вызов неизвестности и разобраться в происшедшем?

— Да нет, гипсовые слепки вроде бы заинтересовали. Он очень внимательно осмотрел их, и мне даже показалось, что он знает, кому принадлежат эти следы. А потом только пожал плечами и не ничего не сказал. Кстати, именно Байрон подсказал мне идею переговорить с тобой. Сказал, что тебя обязательно заинтересует, даже взволнует сама возможность внести свой вклад в дело борьбы за идеалы гуманизма. — Белл сделал паузу. — Впрочем, я и сам собирался с тобой поговорить, а к Байрону заехал просто потому, что он был ближе.

Везерби ухмыльнулся.

— Прямо как охота на африканских львов, — сказал он. — Так, зоопарки ты проверил?

Оба рассмеялись, и Джон заказал еще по бокалу.

— Да, плохо верится, что Байрон пропустил такую возможность, — проговорил Везерби. — Действительно, его никогда не интересовала человеческая жизнь, но если бы он узнал, что здесь замешано какое-то опасное животное, то обязательно схватился бы за карабин. Чем опаснее приключение, тем стремительнее его реакция. В последнюю нашу встречу Байрон отчитывал меня за то, что я променял атмосферу риска на лондонский комфорт. А может, он вообще не считает, что здесь замешано животное, или попросту не хочет помогать властям. Последнее кажется мне наиболее вероятным. Нельзя исключать и то, что он решил самостоятельно выследить зверя, и, зная Байрона, я почти уверен, что он добьется своего. А в целом я согласен с тобой: он действительно странный парень, и до конца я его никогда не понимал.