— Связи есть не только у журналистов, — с легким презрением парировал Джеко. — Когда вы начали проявлять ко мне интерес, я ответил тем же. Ее зовут Бетси Торн, вы вместе уже больше года. Официально она считается вашим личным помощником, но кроме того она еще и ваша любовница. На Рождество вы купили ей в подарок часы в ювелирном магазине на Бонд-стрит. В позапрошлые выходные вы сняли номер на двоих в маленьком отельчике поблизости от Оксфорда. Каждый месяц двадцать третьего числа вы присылаете ей цветы. Я могу продолжить.

— Случайные совпадения, — сказала Мики. Ее голос звучал холодно. Кожа запястья под его пальцами горела как от ожога. — И вас это не касается.

— Точно так же, как и журналистов, пишущих для светской хроники, да? Но они копают, Мики. И докопаться им — лишь вопрос времени. Вы сами прекрасно это понимаете.

— Они не могут найти то, чего нет. — Она твердо решила стоять на своем, словно все сказанное — просто враки.

— Найдут, — пообещал Джеко. — И вот здесь я бы мог оказаться полезен.

— Предположим, я бы и вправду нуждалась в помощи… что вы могли бы тогда для меня сделать?

Он выпустил ее руку. Вместо того чтобы тут же отдернуть ее и потереть запястье, Мики позволила руке лежать там, где он ее оставил.

— Экономисты говорят: хорошие деньги вытесняют зло. То же самое с журналистами. Вы должны знать это. Дайте им сюжет поинтересней, и они бросят копаться в вашем грязном белье, стремясь выудить сенсацию.

— Допустим, не спорю. И что вы придумали?

— А как насчет «Романа в больничной палате: герой Джеко и тележурналистка»? — он вопросительно поднял бровь.

Мики подумала, что, наверное, в юности он специально разучивал этот жест перед зеркалом.

— А вам-то какая польза от этого? — спросила она спустя мгновение, когда они оба оценивающе смотрели друг на друга, словно прикидывая, получится ли из них удачная пара.

— Мир и покой, — ответил Джеко. — Вы представить себе не можете, сколько вдруг оказалось женщин, горящих желанием меня спасти.

— Может быть, какая-то из них вам бы подошла.

Джеко коротко рассмеялся горьким, сухим смешком.

— Это ведь прикупы Гручо Маркса, да? Не кидаться в любой клуб, который готов тебя принять. Женщина, которая безумна настолько, чтобы вообразить, что меня нужно спасать и что именно она — тот человек, кто лучше всего подходит для этой миссии, — по определению самый неподходящий для меня кандидат в мире. Нет, Мики. Если мне что и нужно, так это маскировка. Чтобы ко времени, когда я выберусь отсюда — а это не заставит себя ждать, — я мог спокойно решать, что делать дальше, и каждая идиотка в Британии не думала, что я — ее шанс на успех и что пора действовать. Я не хочу, чтобы меня жалели. Пока появится кто-то, кого я сам выберу, на мне будет все равно что пуленепробиваемый жилет. Согласны поработать жилетом?

Теперь была его очередь гадать, что на самом деле скрывает ее невозмутимый вид. Мики уже снова владела собой, слушая его с тем вежливым интересом, который позднее позволил ей занять прочное положение всенародно любимой ведущей ток-шоу на национальном телевидении.

— Я не умею гладить, — вот единственное, что она сказала.

— А я-то голову ломал, чем занимается личный помощник, — сказал Джеко. И его улыбка, и тон явно выражали насмешку.

— Постарайтесь, чтобы Бетси не слышала ничего подобного.

— Так по рукам?

Джеко положил свою руку поверх ее.

— По рукам, — сказала она, переворачивая руку ладонью вверх и переплетая свои пальцы с его.

Вонь ударила в нос Кэрол сразу, как только она распахнула дверцу машины. Не существует другого такого отвратительного запаха, как поджаренное человеческое мясо, и стоит его раз ощутить, как он навсегда остается в памяти. Стараясь не показывать слишком явно, что ее вот-вот вырвет, она прошла короткое расстояние, отделявшее ее от Джима Пендлбери, который, судя по всему, был занят в импровизированной пресс-конференции, устроенной при свете переносных прожекторов, входивших в снаряжение пожарной команды. Она заметила журналистов сразу, как только ее шофер свернул на стоянку, и попросила его высадить ее раньше, довольно далеко от ярко-красных, выстроившихся в шеренгу машин, возле которых пожарные все еще поливали водой тлеющий склад. Один из них, стоя на лестнице, посылал водяную дугу на рушащиеся обломки крыши. Подальше от огня, за спинами пожарного расчета, толпилось человек шесть полицейских в форме. Один или двое с вялым любопытством воззрились на Кэрол, но скоро снова вернулись к куда более захватывающему зрелищу постепенно гаснущего огня.

Кэрол держалась в сторонке, пока Пендлбери давал короткие уклончивые ответы на вопросы представителей местного радио и газет. Поняв, что на этом этапе вряд ли смогут много узнать от пожарного начальства, они начали потихоньку расходиться. Если кто и обратил внимание на блондинку в пальто военного покроя, то скорее всего решил, что это очередная журналистка. Если кому до сих пор и приходилось встречать Кэрол, так это репортерам из отдела криминальной хроники. А чтобы эта история перешла из разряда происшествий в разряд криминала, было еще не время. Но как только корреспонденты из отдела происшествий, прибывшие сюда ночью, звонком сообщат своим, что пожар не только повлек за собой жертвы, но, кроме того, подозревается поджог, их коллеги-криминалисты получат в руки материал для утренних газет. Кое-кого из них могут даже выдернуть из постели так же бесцеремонно, как и ее.

Пендлбери встретил Кэрол мрачной ухмылкой.

— Запашок как в аду, — сказал он.

— Именно.

— Спасибо, что выбрались.

— Спасибо, что предупредили. Если бы не ваш звонок, я бы узнала обо всем только утром, придя на работу и просмотрев сводки. То есть пропустила бы самое интересное — место преступления как оно есть, со всеми его прелестями, — шутливо сказала она.

— Ну, после той беседы мне показалось, что вам будет любопытно взглянуть.

— Думаете, это наш маньяк?

— Я бы не стал звонить вам домой в половине четвертого, если бы у меня были сомнения, — сказал он.

— Ну и что же у нас имеется?

— Хотите посмотреть?

— Через минуту-другую. Для начала буду вам очень признательно, если вы на словах введете меня в курс дела. А я постараюсь сосредоточиться на том, что вы говорите, а не на том, что происходит у меня в животе.

Пендлбери, казалось, слегка удивился, как будто считал, что такого рода вещи должны быть ей привычны.

— Хорошо, — смущенно сказал он. — Сигнал поступил сразу после двух, если точно, звонили с одной из ваших патрульных машин. Они патрулировали улицы и увидели пожар. Через семь минут две наши команды были на месте, однако все здание уже было охвачено огнем. В течение получаса подъехали еще три вспомогательные группы, но ничего нельзя было сделать.

— А тело?

— Как только в этой части склада удалось сбить пламя — то есть спустя примерно полчаса, — мои люди почувствовали запах. Тогда-то они меня и вызвали. Я всегда лично выезжаю на такие пожары. Ваши ребята позвонили в управление, а я позвонил вам.

— Итак, где же тело?

Пендлбери махнул рукой, указав на угол здания:

— Насколько могу судить, оно в углу двора с пакгаузами. Там, по-видимому, что-то вроде ниши. Судя по пеплу, в глубине перед нишей скорее всего были сложены штабеля коробок. Пока мы еще не могли там покопаться, слишком горячо, и есть опасность обрушения стен. Учитывая все приметы, я полагаю, что тело либо за, либо под кучей мокрого пепла в глубине ниши.

— Вы не сомневаетесь, что тело имеется? — Кэрол хваталась за соломинку и сама это понимала.

— Есть только одна вещь, которая пахнет как паленая человечина — это паленая человечина, — резко сказал Пендлбери. — Кроме того, мне кажется, что уже можно разглядеть контуры тела. Пойдемте, я вам покажу.

Через пару минут Кэрол стояла рядом с Пендлбери на таком расстоянии от дымящихся руин, которое он считал безопасным. Для нее там было слишком жарко, но за годы службы в полиции она научилась отличать случаи, когда нужно доверять суждению экспертов. Отойти подальше значило бы обидеть человека. Когда Пендлбери указал на темные очертания, которые огонь и вода оставили в самом углу двора, она поймала себя на том, что в своих мыслях неотвратимо приходит к тому же заключению, что и шеф пожарных.