– Нет. Я же сказал, что вот-вот должна была прийти ее с-с-соседка.

– Значит, вы просто сидели и смотрели друг на друга, правильно?

– Более-менее.

– Одевайтесь, Андрович. Нам предстоит небольшая поездка.

– Черта с два! Я не знаю, где она, черт побери! Если бы я знал, думаете, я бы…

– Что? Договаривайте, Андрович. Договаривайте, что собирались сказать.

– Думаете, я сидел бы здесь и играл бы тихого лопуха-мужа с этой дрянью? Думаете, я стал бы выслушивать день и ночь это сюсюканье: "Карл, дорогой, вернемся в Атланту, Карл". Думаете, я стал бы терпеть всю эту чушь, если бы знал, где Бабблз? – не выдержал Андрович.

– И что бы вы тогда сделали?

– Я был бы с ней, черт! Где, по-вашему, я провел месяц?

– Где?

– Искал ее. Обыскивал город, каждый у-у-угол. Знаете, какой большой это город.

– Немного.

– О'кей. Я прочесывал его, словно искал иголку в стоге сена. И я ее не нашел. А если я не сумел ее найти, значит, ее здесь нет. Можете мне поверить, я обыскал все. Я бывал в таких местах, о которых вы даже не слышали. Она уехала.

– Она много для вас значила?

– Да, много.

Карелла смотрел на замолчавшего Карла Андровича.

– О чем вы тогда с ней говорили, Карл? – мягко спросил он.

– Мы строили планы, – ответил Андрович до смешного низким голосом. Тик внезапно прекратился, заикание исчезло. Моряк не смотрел на детективов. Он разглядывал свои большие руки, лежащие на коленях. – Какие планы?

– Мы собирались вместе уехать.

– Куда?

– В Майами.

– Почему в Майами?

– Барбара знала там местечко, куда можно устроиться. В одном клубе. К тому же, Майами – большой порт. Не такой огромный, конечно, как наш город, но достаточно большой, чтобы я всегда мог найти там работу. Мы думали, что Майами – подходящее для нас место.

– Когда вы собирались уехать?

– В Валентинов день.

– Почему именно в Валентинов день?

– Мой корабль отплывал четырнадцатого. Поэтому нам показалось, что Валентинов день отлично подходит. Мэг подумала бы, что я в Южной Америке.

– Но вам помешал капитан? Он позвонил домой, чтобы узнать, где вы.

– Да. И Мэг обратилась в полицию.

– Почему вы не поехали в Майами, Карл? Что случилось?

– Она не пришла.

– Кто, Бабблз?

– Да. Я все утро просидел на железнодорожном вокзале. Потом позвонил ей, но ответила проклятая телефонистка. Я звонил весь день, но трубку все время брала она, чтоб ей провалиться! Тогда я отправился в "Короля и королеву". Бармен сказал, что ее нет на работе уже два дня. После этого я начал ее искать.

– Вы собирались жениться на ней, Карл?

– Жениться? – удивился Андрович. – Как я мог на ней жениться, если я уже женат? У нас многоженство запрещено.

– Тогда что вы собирались делать?

– Просто развлекаться и все. Я молодой парень. Я заслуживаю немного развлечений. Майами как раз подходящий городок для отдыха.

– Вы не думаете, что она могла уехать в Майами без вас?

– Не думаю. Я позвонил в майамский клуб. Там сказали, что она не появлялась. Кроме того, зачем ей это делать?

– Женщины нередко совершают смешные и непонятные поступки.

– Только не Бабблз, – возразил Андрович.

– Надо бы позвонить майамским копам, – предложил Коттон Хоуз. – И не мешало бы послать по телетайпу запрос в Канзас-Сити, как ты думаешь?

– Ага. – Карелла смотрел на Андровича. – Так вы считаете, что ее здесь нет? По-вашему, она уехала из города?

– Больше я придумать ничего не смог. Я искал везде. Ее нет в городе. Это невозможно.

– Может, она прячется? – сказал Карелла. – Что, если она что-то натворила и не хочет, чтобы ее нашли?

– Бабблз? Бабблз, нет. Она ничего не могла натворить.

– Когда-нибудь слышали о Майке Чипарадано?

– Нет. Кто это?

– Барабанщик.

– Впервые слышу.

– Бабблз никогда о нем не говорила?

– Нет. Послушайте, единственное, что я вам могу сказать, – ее нет в городе, просто нет. Ни один человек не мог бы так здорово спрятаться.

– Может, вы правы, – произнес Стив Карелла. – И все же она здесь.

– Если она не живет дома и не прячется, то, значит, она уехала. Какой смысл ей оставаться. Разве может быть третье?

– Может, – ответил Карелла.

В четверг дождь прекратился, но, похоже, никто этого не заметил.

Странно, последние девять дней лил дождь, и все говорили о дожде. Шутили, что пора строить ковчеги и что дождь уничтожит весь ревень. Невозможно было за последние полторы недели сделать и шага, чтобы не услышать что-нибудь о дожде.

Утром выглянуло солнышко. Появление солнца не сопровождалось звуками фанфар и труб. Ни одна из ежедневных газет не поместила сообщение об этом знаменательном событии с аршинными заголовками. Просто закончился дождь, просто выглянуло солнце, и продолжали заниматься своими делами, словно ничего не произошло. Дождь лил так долго, что стал напоминать надоедливого родственника, который все обещает уехать, но никак не уезжает. Наконец, этот родственник уехал, но так же, как большинство других событий, которых ждут с таким нетерпением, этот отъезд в конце концов не вызвал восторга. Всем стало даже немного грустно. Не обошли эти настроения стороной и фараонов 87-го участка. Несмотря на то, что копы, естественно, не очень любили дождь, так как их работа в основном проходит на открытом воздухе, они не приветствовали и солнце с каким-нибудь заметным энтузиазмом.

Детективы разослали запросы по телетайпу в Майами и Канзас-Сити и получили ответы, в которых говорилось, что в данный момент Барбара Бабблз Цезарь не процветает ни в одном из стриптиз-клубов.

Проверить все автобусные и железнодорожные компании оказалось невозможным, но авиакомпании, обслуживающие Майами и Канзас-Сити, помогли выяснить, что ни Бабблз Цезарь, ни Майк Чипарадано в прошлом месяце билетов не покупали.

В четверг днем из ФБР прислали фотокопию послужного списка Майка Чипарадано.

Майк Чипарадано родился двадцать три года назад в Риверхеде. Он был белым и, несомненно, относился к представителям мужского пола. Рост – шесть футов три дюйма, вес – сто восемьдесят пять фунтов. Глаза голубые, волосы каштановые. Когда началась корейская война, Майку было только тринадцать, когда закончилась – шестнадцать, так что ему повезло. С июля 1956-го он отслужил два года в военно-морском флоте. Майк Чипарадано провел всю службу, за исключением курса начальной подготовки, на базе на Великих озерах и в Майами. После увольнения в 58-м он вернулся в Изолу. В карточке было подчеркнуто, что Майк пользовался авторитетом и уважением. Об этом говорил и тот факт, что дорогу на родину ему оплатил ВМФ. Прилагались фотокопии отпечатков пальцев, которые, правда, ничего не стоили, так как кончики пальцев на отсеченных кистях были изрезаны в клочья. Группа крови Майка Чипарадано – О.

Изучив внимательно информацию, Стив Карелла отправился домой к жене.

Тедди Карелла была глухонемой.

Несмотря на небольшой рост, ей удавалось производить впечатление высокой женщины. Тедди, брюнетка с карими глазами, имела фигуру, которая даже после рождения близнецов вызывала восхищенные возгласы на улице, хотя Тедди, к несчастью, не могла их слышать.

Близнецы – Марк и Эйприл родились в воскресенье 22 июня вечером. Карелла запомнил точную дату не только потому, что в тот день ему подарили двух очаровательных детишек, но еще и потому, что 22 июня его сестра Анджела вышла замуж. Свадьба вышла очень шумной – пьяный снайпер попытался застрелить жениха. К счастью, жених выжил, а Анджела менее чем через год после свадьбы была уже беременна.

Любая мать, которая пыталась справиться с одним ребенком, несомненно, признает, что с близнецами вдвое больше трудностей. Если не вчетверо.

Когда Стив Карелла узнал, что его жена беременна, он не стал прыгать от радости, потому что Тедди была глухонемой. Не окажутся ли такими же дети? Его заверили, что этот дефект не передается по наследству и что, по всей вероятности, Тедди, здоровая в других отношениях, родит здорового ребенка. Позже он стыдился своих сомнений. По правде говоря, Стив Карелла никогда не считал Тедди неполноценной. Для него она являлась самой желанной и прекрасной женщиной на земле. Ее глаза, лицо говорили ему больше, чем имелось слов в языках ста народов. А когда говорил он, Тедди слышала лучше, чем ушами, слушала всем своим существом. Он чувствовал перед женой некоторую вину за прежние переживания, вину, которая с приближением родов уменьшалась и уменьшалась.