Нам твердят: Советская эпоха — черная дыра, ничего там не было, не жалейте о ней, ни о чем в ней не жалейте, забудьте! Таков лик времени. А поэт лишь зарифмовал это кое-как и с радостной, счастливой улыбкой огласил на всю страну. Живи только настоящим! Забудь все тени прошлого! «Живи на солнечной стороне!».

Но вот произошла контрреволюция, в стране всё переменилось, а он продолжает получать: орден «За заслуги перед Отечеством», премии «Лучшие перья России», даже Александра Невского, даже «России верные сыны», даже премию Лермонтова! Вы только вообразите: имена Лермонтова и Дементьева — рядом!.. И как это верному сыночку отечества удаётся? Думаю, что из всего сказанного это ясно вполне. Вот и дудолит ласковое теля двух маток — и советскую, и антисоветскую.

Вот примерно это и было напечатано в «Литературной России» 6 июня. А дальше в статье был текст, который редактор почему-то опустил. Вот что.

Видимо, «Литгазета» еще за то так любит Дементьева, что он — единственный у нас столь пламенный певец Израиля на её страницах. Ведь с каким чувством пишет:

Рифмочка «дома-долго», конечно, плоховата, но уж тоска по родной чужбине тут неподдельная. Ещё бы! Ведь любовь поэта к Израилю имеет и чисто медицинский, санаторнооздоровительный, даже спасительный аспект:

Мало того!

Где? В Израиле, именуемом ещё и «раем»,

Прекрасно! Только почему «как», если своей любовью к Израилю ты «обязан генам», как пишешь? Невольно опять приходят на ум именно гены, когда читаешь и прекрасные стихи о жене поэта:

То есть всему народу заодно с одним из его представителей. Так? А как иначе!

При этом вполне естественна

Твоя шестиконечная. И песня есть на слова Дементьева, в которой говорится:

Вот, мол, обрежусь и приеду. Но, к сожалению, в иной год и не удаётся побывать. И что тогда? Это описал Пушкин:

Пушкин, обращаясь к лицейским друзьям, говорил от их лица:

А Дементьев мог бы в подражание классику написать так:

Ну, коли Звезда взошла поздно, то надо наверстывать, торопиться. И поэт с помощью «Литгазеты» и издательства Эксмо уж так воспевает и прославляет свою вторую родину, что, постораниваются и дают дорогу другие народы и государства. Чего стоит один лишь большой цикл «Поклон тебе, святой Иерусалим». 20 стихотворений!

А помните нашу трогательную песню военных лет о том, как

Вот и Дементьев сочинил стишок на эту тему — «Израильские новобранцы»:

И опять вспоминается давно слышанное, советское:

Разумеется, никто не против любви евреев к Израилю, но всё-таки уж русским-то поэтам, несмотря на гены, надо бы воздержаться от воспевания израильской армии. Ведь это, чай, не наш, а американский военный союзник.

А туг ещё и «Парад в Иерусалиме». Здесь рассказывается о израильских ветеранах Великой Отечественной войны, которые Девятого мая надели ордена,

Сильно! Только не ставишь ли ты, Андрюша, заслуженных стариков в неловкое положение, не получается ли у тебя так, будто они и никто больше добыли Победу? Вот и Евтушенко в своё время написал, что в Бабьем Яру лежат одни евреи, но ему сказали, что это неверно, и он разумно переделал соответствующие строки, получилось так:

Именно! Учиться надо у классика, хотя он время от времени и вопиёт зачем-то:

Ну, нет и нет. И у меня японской нет, но я же молчу.

Много и других прекрасных сочинений на разнообразные израильские темы создал заслуженный деятель искусств России орденоносец и лауреат Андрей Дементьев. Что ж, и Лермонтов, его любимый поэт, написал «Ветку Палестины» и даже две «Еврейских мелодии», а Пушкин — «Христос воскрес, моя Ревекка!». Так что всё в русле классических традиций.

Но вот опять он в духе Евтушенко:

Травы-то, пожалуй, больше, чем неба. Однако, говорит, пришло время, и вот, мешок с русскими лопухами, —

Я стал похож на старого еврея…

Ну и что? Прекрасно! Это, если судить по именам тех, кому ты посвящаешь свои стихи, и по фотографиям в твоих книгах, очень помогло тебе обрести среди евреев множество больших авторитетов, сердечных друзей и знакомых, если по алфавиту — от Алексина (Гобермана) и Левитанского до Юдашкина и Щаранского.